В этот период из-за снижения темпов инфляции экономика перешла из состояния, именуемого в аналитической литературе «трансформационным спадом», в состояние «депрессивной стабилизации».

Рост цен при Ельцине[19] существенно опережал эмиссию, так что объем денег оказался намного (в 3–6 раз) меньше необходимого для обеспечения существующего товарооборота. Положение усугублялось тем, что имеющиеся средства распределялись неравномерно. Так, финансовая сфера сосредоточивала 60 % денег, а на долю торговли и промышленности приходилось только 40 %. В такой ситуации оборотных средств у предприятий никогда не будет.

К 1996 году страна держалась только тем, что проедала фонды накопления. Троекратное превышение уровня спада производства над уровнем снижения потребления покрывалось за счет свертывания инвестиций, оборонных и других расходов, а также потребительского импорта.

1996 , 28 февраля. – Вступление России в Совет Европы. 2 апреля. – Подписание российско-белорусского Договора об образовании Сообщества суверенных республик. 15 апреля. – Начало вывода федеральных войск из Чечни. 3 июля. – Избрание Б. Н. Ельцина Президентом РФ на новый срок. 31 августа. – Подписание Хасавюртовского соглашения о прекращении военных действий в Чечне.

С выходом России на открытый внешнеэкономический рынок на первом месте во внешнеторговом обороте России оказались страны Запада (60 %, две трети из них – страны ЕЭС). Общероссийские цены подтянулись к мировым, что из-за технологической отсталости и более высоких издержек, имеющих объективный характер (климатические условия и размеры страны), вело к неконкурентоспособности целых отраслей. Наши экономисты-либералы говорят, что эти дополнительные издержки составляют всего несколько процентов. Но если на рынке имеется два одинаковых товара, то покупают тот, который дешевле, пусть и всего на несколько процентов. А продавать по той же сниженной цене, что и конкуренты, нельзя – себе в убыток.

В 1995 году в стране появились, а в 1996 году получили широкое развитие финансово-промышленные группы (ФПГ). Правда, первый президентский указ об их создании был принят еще 5 декабря 1993 года. Одной из главных задач ФПГ виделось возрождение экономических связей на пространстве бывшего СССР, разрыв которых негативно сказался на экономике России. На 1 января 1996 года были рассмотрены и одобрены проекты двадцати восьми ФПГ, в состав которых вошли 326 предприятий, 74 финансово-кредитных учреждения (из них 32 банка). Среди наиболее крупных участников ФПГ – Новолипецкий, Старооскольский, Магнитогорский, Челябинский металлургические комбинаты; АО «АвтоВАЗ», «КамАЗ», «Авиастар», «Тулачермет», «Уралмаш»; «ОНЭКСИМ-банк», банки «Менатеп», «Российский кредит», «Промстройбанк», «Автобанк» и другие.

Пример деятельности ФПГ и залогового аукциона – сделка, которую провернула ФПГ «ОНЭКСИМ-банка» В. Потанина в отношении уникального предприятия – заполярного «Норильского никеля», производившего в советское время 90 % никеля, 90 % кобальта и всю платину. Этот ГОК (горно-обогатительный комбинат), будь он в Америке, по словам Дэвида Сэттера, стоил бы десятки миллиардов долларов, но был в 1995 году «сдан в залог» потанинской ФПГ за 170 млн долларов! В 1997-м Потанин внес еще 80 млн долларов, но зато перестал платить рабочим и служащим ГОК зарплату и «сбросил» с себя всю «социалку» – детские ясли и сады, дома отдыха, пионерлагеря на юге у моря и т. д.

Сделку лоббировал высший чиновник Администрации президента – Чубайс. Скандал, связанный с этой ФПГ, стал явным, когда о нем заговорили в зале заседаний Думы, а потом и в СМИ. В январе 1997 года среди депутатов были распространены сведения о личных суммах на счетах Чубайса в «Мост-банке», скрытых им от налоговой инспекции только за один 1996 год: 1 млрд 714 млн 730 тыс. «старых» рублей («Коммерсанть» за 11.06.1997). Чубайс сначала утверждал, что эти суммы не его личные, а «просто» лежат на его личном счете от имени некоего «Фонда защиты частной собственности», созданного «молодыми реформаторами» еще в начале 1996 года. Затем «вспомнил», что это гонорары за чтение лекций в зарубежных университетах – выходило, что он получал за лекции больше Горбачева и Клинтона («Известия» за 23.01.1997), но в конце концов разом заплатил налог более чем на полмиллиарда «старых» рублей. Однако «Норильский никель» остался у Потанина.

Короче, как и все другие начинания «демократической» власти, и это – с ФПГ и залоговыми аукционами – тоже окончилось пшиком. Единственным результатом такого «управления экономикой» стало появление тех, кого теперь называют олигархами.

К этому времени душевой доход 10 % наиболее богатых в двадцать раз превысил доход 10 % наименее обеспеченных (в развитых странах этот показатель составляет шесть-семь раз, в России до начала реформ достигал четырех раз). Мы уже говорили, что в современной России существует два народа: «новые богатые» и «новые бедные». Так вот, новых богатых всего 7 %. Поэтому обычный критерий – отношение 10 % самых богатых к 10 % самых бедных, не отражает истинной социальной поляризации общества. Она значительно резче.

И все же на президентских выборах 1996 года победил Ельцин. Как это произошло, мы расскажем позже, а пока отметим, что «демократы» объявили его победу результатом доверия граждан России проводимой им политике!

В 1991 году Ельцин ради поддержки российских автономий в борьбе с союзным Центром, против Горбачева был готов пойти даже на развал России. Предлагая автономиям «максимум суверенитета», он мог рассчитывать на быстрый подрыв в них влияния центральной власти СССР. Именно представители Ельцина отыскали генерал-майора дальней авиации Д. Дудаева и помогли ему выехать в Грозный, где он с их согласия возглавил борьбу против старой партийной и государственной элиты Чечено-Ингушской автономной республики, которую держал в своих руках секретарь обкома КПСС Доку Завгаев.

Теперь уже вряд ли удастся узнать, на какие действия Дудаева дал согласие Б. Ельцин, но легко видеть, что главным в поведении всей команды, что в Москве, что в Грозном, была жажда власти, а не интересы России или Чечни.

27 октября 1991 года в Чечне прошли выборы нового парламента и президента, которым, естественно, стал Дудаев. Первым же своим указом новый президент провозгласил Чечню суверенным государством. Вот результат антигосударственной деятельности Ельцина и его окружения!

31 марта 1992 года парламент самопровозглашенной Чеченской Республики принял постановление, согласно которому все воинские части и их вооружения и техника, находящиеся на территории Чечни, брались под юрисдикцию Чеченской Республики. Позднее стало известно, что же досталось Дудаеву: 42 танка, 66 единиц бронетехники, 590 противотанковых средств; артиллерии и минометов – 153 единицы, в том числе 18 реактивных установок залпового огня «ГРАД»; стрелкового вооружения около 42 тыс. стволов, из них 28 тыс. автоматов Калашникова, 678 танковых пулеметов, 318 крупнокалиберных пулеметов, 533 снайперские винтовки Драгунова, 17 переносных ракетно-зенитных комплексов, боеприпасов для стрелкового оружия – около 14 млн штук, более 150 тыс. ручных гранат. На двух авиабазах (в Ханкале и Калиновской) находилось более 250 учебно-тренировочных самолетов «Л-29» и «Л-39», которые могли нести или по две авиабомбы весом по 100 кг, или две кассеты с 32 неуправляемыми реактивными снарядами каждая.

По данным переписи населения, на январь 1991 года общая численность населения ЧИАР составляла 1270 тыс. человек, из них чеченцев было 734 тыс., русских – 294 тыс., ингушей – 164 тыс., армян – 15 тыс., украинцев – 13 тысяч. С приходом Дудаева здесь начались кампания «выдавливания» русского населения, массовое бегство и гибель людей. Но «демократические» СМИ об этом даже не упоминали.

Когда же Ельцин укрепился у власти, «суверенность» Чечни стала ему не нужна. Его помощники С. Филатов (руководитель президентской администрации), С. Шахрай (до лета 1994-го министр по делам национальностей и региональной политике), С. Степашин (руководитель Федеральной службы контрразведки) и Э. Паин (заместитель начальника Аналитического управления Президента РФ) убедили его, что в Чечне есть реальные силы, которые способны изменить ситуацию в республике. Они имели в виду главу Временного высшего совета Чечни Автурханова, который, по их представлениям, мог взять власть при условии, что Россия окажет Временному высшему совету прямую финансовую и военную помощь.