В 1891–1892 году Николай председательствовал в Комитете по оказанию помощи населению губерний, пострадавших от неурожая. В 1892-м стал председателем комитета Сибирской железной дороги и остался в этой должности даже после восшествия на престол.

В 1894-м он женился на дочери великого герцога Гессен-Дармштадтского Алисе и в том же году, после смерти отца, вступил на престол. Короновался 18 мая 1896 года в Москве, а торжества по этому поводу были омрачены «ходынской давкой».

У него были четыре дочери и сын Алексей, наследник престола.

1895.– Возникновение в Петербурге организации «Союз борьбы за освобождение рабочего класса», положившей начало соединения марксизма с рабочим движением. Изобретение А. С. Поповым радио. Пуск в Москве первого в России электрического трамвая. Введение винной монополии.

1896 , 18 мая. – Коронация императора Николая II в Москве, трагедия на Ходынском поле. Заключение Оборонительного союза между Китаем и Россией против Японии и Договора о строительстве Китайско-Восточной железной дороги.

1897 , январь. – Введение золотого стандарта. Первая всеобщая перепись населения. Июнь. – Закон о нормировании рабочего дня (11,5 часа) и запрещении работ в воскресенье.

Практически с самого своего начала царствование Николая II проходило в обстановке почти непрерывно нараставшего революционного движения, на борьбу с которым были направлены армия, полиция, суды. Причину этому можно найти в том, что России во имя собственного сохранения требовалось создание мощного военного потенциала. Правительство проводило политику, направленную на форсированную индустриализацию страны, то есть российский капитализм рос как естественным путем, так и усиленно насаждался «сверху».

Однако его развитие носило крайне неравномерный, очаговый характер как в отраслевом, так и в территориальном плане, а наряду с капиталистическими отношениями продолжал существовать и полукрепостнический уклад, представленный помещичьим отработочным хозяйством в деревне, старой горнозаводской промышленностью Урала. Мелкотоварный (крестьянское хозяйство, связанное с рынком), патриархальный (натуральный) уклад сохранялся, и даже не только на окраинах империи.

«Машинный» прогресс в Западной Европе заставил Россию активно насаждать индустриальные порядки, и это определило специфику модернизации России. Наше государство, выборочно заимствуя с Запада технико-организационные элементы, одновременно консервировало традиционные структуры, и это привело в дальнейшем к социальным потрясениям.

Иначе говоря, власть вынужденно начала индустриализацию, но не смогла справиться с ее последствиями.

Все это было весьма болезненным для широких народных масс и способствовало обострению социальных антагонизмов.

Для революций в России быстро создались объективные предпосылки, что можно показать даже статистически. Например, был чрезвычайно велик разрыв между высшими слоями и основной массой населения – и он увеличивался. Взаимное отчуждение и противостояние двух «народов», бедного и богатого, как раз и окончилось их столкновением в период стремительного рывка страны вперед, в ходе модернизации России, когда рушилась старая сословная структура и возрастала социальная активность широких слоев населения.

При Николае II столкнулись две концепции развития страны. Всем было ясно, что будущее за капитализмом; но как его внедрять – медленно и с оглядкой или быстро и решительно?

Видные царские сановники В. К. Плеве и К. П. Победоносцев считали, что капитализм в России нужно внедрять так, чтобы он вписался в систему традиционных духовных ценностей русского народа. В. К. Плеве утверждал: «Россия имеет свою отдельную историю и специальный строй».

С другой стороны, министр финансов (с 1892-го) С. Ю. Витте настаивал на необходимости и возможности быстрого превращения России в индустриальную страну, чтобы преодолеть экономическое отставание от стран Запада и завоевать прочные позиции на рынках Ближнего, Среднего и Дальнего Востока. Однако быстрое внедрение капитализма по западному образцу требовало не менее быстрого слома духовных традиций народа.

Традиции русской жизни формировались в течение веков, и они отторгали стяжательство, индивидуализм, «голый» практический расчет – и вы вскоре увидите, что для этого были вполне конкретные экономические основания. На Западе протестантская этика, наоборот, провозглашала критериями истинности личный успех и богатство, православным же россиянам такой подход был чужд; если коротко, суть противостояния русской традиции и западной этики – в соотношении общинного и индивидуального в сознании народа.

Развитие капитализма пошло по планам С. Ю. Витте, и его реформы разрушили устойчивость всей системы. А ведь мы знаем уже (на примере быстрых и непоследовательных реформ Александра II), что если начать выкатывать социальную систему из стабильного состояния в нестабильное, то система начнет сопротивляться.

Что и произошло.

Так посмотрим же на суть реформ и на их результаты.

Для решения основной задачи – быстрого превращения России в индустриальную страну – С. Ю. Витте предложил применить сразу все тактические средства и методы, известные тогдашней экономической науке: жесткую регламентацию сверху и одновременно полную свободу частной инициативы; протекционизм (таможенное ограждение русской промышленности от иностранной конкуренции) и привлечение иностранных капиталов; поощрение русского экспорта и накопление внутренних ресурсов с помощью казенной винной монополии и усиления косвенного налогообложения.

Результатом стала первая русская революция 1905–1907 годов.

Наиболее удачным делом С. Ю. Витте можно считать постройку Транссибирской магистрали.

Мысль о соединении Европейской России и Сибири удобным транспортным путем высказывалась задолго до него. Большинство проектов предусматривало строительство не сплошного пути, а отдельных дорог, которые связали бы между собой различные местности Сибири. Предлагалось построить шоссе, конно-рельсовый путь, узкоколейную железную дорогу и т. п. Выдвигались также альтернативные варианты: например, канал между Обью и Енисеем и расчистка русла Ангары от порогов могли бы обеспечить сплошной водный путь по Сибири. В этом случае надо было проложить всего 18 верст железной дороги на перевале через Яблоновый хребет.

И. А. Вышнеградский, предшественник С. Ю. Витте на посту министра финансов, стоял на том, что строительство железнодорожного пути протяженностью в несколько тысяч верст будет разорительным для казны. Когда было принято решение о Транссибирской магистрали, он не советовал объявлять об этом публично, чтобы не вызвать падения курса государственных бумаг.

Но Витте считал иначе. В записке, составленной в 1892 году, он признавал, что в ближайшие десятилетия вряд ли удастся вернуть средства, затраченные на строительство. Однако сплошная через всю Сибирь железная дорога – предприятие государственное в широком смысле слова, и с этой точки зрения сооружение Сибирской магистрали не только имеет полное оправдание, но должно быть признано задачей первостепенного значения.

Если даже не учитывать отдаленные местности, отмечал Витте, а считать, что экономическое оживление коснется только стоверстной полосы по обе стороны дороги, то и в этом случае в хозяйственный оборот будут вовлечены территории, равные по площади Австро-Венгрии, Бельгии, Германии, Голландии и Дании, вместе взятых. Появление дороги вызовет спрос на продукцию металлургических и металлообрабатывающих заводов; по рельсам можно доставлять тяжелые механизмы на золотые прииски, быстро и дешево вывозить местные товары. По замыслу Витте, железнодорожная магистраль должна была превратиться в становой хребет сибирской промышленности.