– Но ты не понимаешь, – осторожно возразила она, не обращая внимания на слезы, катившиеся по щекам, – меня не интересует твое прошлое. Мне нужен ты сам! Именно ты…
– Не говори ничего больше! – резко оборвал Девлин. – Я не хочу сказать, что не испытал удовольствия этой ночью. Не секрет, что мне хотелось обладать тобой с самой первой минуты, когда увидел тебя в хижине Джейка. Да и любой смертный на моем месте поступил бы точно так же… Но даже твое тело не способно удержать меня здесь. Ты думаешь, я хочу гнить в этой канаве всю свою жизнь? В мире так много интересного и так много женщин, которые захотят согреть меня…
Брениган увидел, как она открыла рот в немом крике, как вздрогнула всем телом, словно он ударил ее. Не в состоянии больше выносить собственную жестокость, Девлин развернулся и широкими шагами вышел из дома, захлопнув за собою дверь. Он, не останавливаясь, шел через все поле, пока не достиг опушки леса. Только в этот момент Брениган понял, что дрожь сотрясает все его тело; он опустился на пень и закрыл лицо руками.
«Я должен был сказать это, чтобы остановить ее, – с горечью подумал Девлин. – Ведь она хотела сказать, что любит меня. Если бы Анджелика произнесла эти слова… Не знаю, как бы я поступил… Не знаю, не знаю… А… может быть… и знаю, но…»
* * *
«Даже твое тело не может удержать меня здесь».
Анджелика содрогнулась, когда эти слова вновь прозвучали у нее в голове.
«Даже твое тело не может удержать меня здесь».
Свернувшись калачиком, она натянула на голову одеяло, чувствуя, что ей хочется заснуть и никогда больше не просыпаться.
«Даже твое тело не может удержать меня здесь».
Анджелика вспомнила людей из Вуд-Блафф, презиравших ее, избегавших общения с ней, словно с прокаженной. Они называли Корралл шлюхой, потому что у нее был сын, но отсутствовал муж.
Затем эти лица исчезли, а появились новые – лица друзей из Морган-Фоллз. Но можно ли теперь считать их таковыми? Они знают, что сделала Анджелика, знают, кто она на самом деле.
«Шлюха… Падшая женщина… Актриса… Никогда не считалась настоящей леди…»
Ну как же она могла так заблуждаться? Как могла отдать свое сердце и саму себя Девлину? Неужели у нее нет гордости? Нет стыда?
«Но я люблю его, – подумала Анджелика, – и надеялась на ответное чувство».
Однажды уже случилось подобное.
«На этот раз все происходило по-другому…»
А так ли это?
«Ведь это Девлин, а не Ламар». Но он отверг ее, как и Оруэлл когда-то. «Он не такой, как Ламар… Брениган ни в чем не походит на него».
В груди снова заныло сердце.
«Я ему не нужна… Он не любит меня».
Ей хотелось умереть.
«О, Боже! Помоги мне! Так хочется умереть…»
* * *
Девлин набросился на дерево со всей яростью, что скопилась в его душе. Снова и снова он взмахивал топором, вгрызаясь в сердцевину ствола. Щепки летели в разные стороны, пот струился по спине, собирался бусинками на лбу. Все его мышцы горели, а тело ныло от усталости, но Брениган упорно продолжал работу; если остановиться, то снова начнешь думать. А Девлин не хотел думать, не хотел вспоминать.
Если он думал о прошедшей ночи, об изумленных глазах Анджелики, ее стонах восторга, слетавших с чувственных женских губ, о гладкой молочной коже или о ее роскошных рыжеватых волосах…
Если он начинал вспоминать о том, как Корралл отдалась ему…
Если он думал, что она заставляла его чувствовать не только прошедшей ночью, но и все это время, когда приходилось быть вместе или вдали от нее…
Если он вспоминал о том, как жестоко прервал ее объяснение в любви…
Если он начинал думать о…
Девлину казалось, что он вот-вот сойдет с ума от все этих многочисленных «если». Поэтому он продолжал работу, продолжал рубить деревья, не обращая внимания на палящее солнце, на время, на пустоту, обволакивающую его сердце.
* * *
Анджелика заставила себя встать с постели. Она не знала точно, сколько пролежала, пытаясь уйти от реальности. Ее голова разламывалась, все тело ныло, но эта боль не могли сравниться с болью в сердце женщины.
Корралл налила в таз воды и умылась, прежде чем надеть чистую блузку и юбку. Сложнее оказалось заставить себя поднять руки и тщательно расчесать спутавшиеся волосы. Наконец она решила стянуть их в тугой узел на затылке.
Выйдя за порог, Анджелика с удивлением обнаружила, что солнце уже на западе. Неужели она пролежала в постели целый день?
Услышав стук топора, Корралл посмотрела в ту сторону и увидела Девлина. Она наблюдала, как он поднимает и опускает тяжелое лезвие на ствол дерева. Поднимает и опускает… Поднимает и опускает… Поднимает и опускает…
Сердце забилось сильнее, словно вторя ритму работы Бренигана. Анджелика закрыла глаза и глубоко вздохнула.
Она сможет пережить это: ведь ей приходилось попадать в подобную ситуацию… Тогда Корралл выжила. Значит, и сейчас все обойдется.
Расправив плечи и гордо подняв голову, она направилась через поле к Девлину. Ее нос щекотал запах свежевспаханной почвы, едкий и теплый, смешанный с ароматом величественных кедров. Ноги женщины неслышно ступали по рыхлой земле.
Анджелика уже подошла близко к работающему мужчине, когда тот увидел ее. На секунду Брениган замер, их взгляды встретились, затем он перевел глаза на дерево и опустил топор. Потом он неторопливым рассчитанным движением достал платок из кармана и вытер лоб. Его обнаженная грудь блестела от пота, отчего мышцы выступали еще рельефнее под темной кожей.
В воздухе повисло напряженное молчание невысказанных чувств. Анджелика смотрела на него и видела, как он старается не встретиться с ней глазами. На мгновение Корралл почти возненавидела Девлина. Почти…
– Бэрт уже должен был привезти Робби, – наконец проговорила она. – Но его все нет и нет… Пойду схожу за ним.
Брениган, не оборачиваясь, кивнул.
Анджелика подождала, не ответит ли он, еще надеясь на что-то.
Девлин поднял топор над головой и изо всей силы нанес удар по стволу дерева.
Корралл, окончательно сломленная, отвернулась и побрела прочь.
* * *
– Мод здесь нет, – сказал Бэрт Анджелике. – Мэри Брайтон заболела. Наверное, переутомилась, столько готовя к вчерашней вечеринке. Она ведь намного старше тебя.
Корралл не чувствовала себя младше Мэри. Ей казалось, что она как-то сразу постарела.
– А сегодня утром пришла Роуз и попросила Мод помочь. Мне надо было уже давно отвезти Робби к вам, но, признаться, мы с парнем неплохо провели время.
Анджелика хотела наклониться и взять мальчика на руки, но передумала. Он уже такой большой, его тяжело носить. Тем более, сегодня на это просто нет сил.
– Передайте Мод мою благодарность за ночь, проведенную с Робби.
Бэрт неуверенно положил ей руку на плечо.
– Анджелика, с тобой все в порядке?
– Конечно. Все отлично, просто я немного устала.
Несколько секунд она обдумывала, не спросить ли ей у Бэрта, как заставить Девлина полюбить ее, но потом поняла, что не сможет сделать этого. Анджелика никогда не позволит себе признаться во всем Фарленду, да и не только ему; ей придется очень туго, если Брениган оставит Морган-Фоллз навсегда.
– Ну, я думаю, наши женщины оказались вчера на высоте. Естественно, ты должна чувствовать усталость, как и моя Мод. Она бы еще лежала, если бы не болезнь Мэри. – Он дружески похлопал Корралл по плечу. – Иди-ка домой да отдохни хорошенько.
Анджелика кивнула и, взяв Робби на руки, предложила:
– Пойдем, сынок.
– Пока! Пока! – весело крикнул мальчик Бэрту.
– Пока, малыш! Надеюсь, ты скоро вновь навестишь нас.
Сквозь все более возрастающий гул в голове где-то далеко зазвенел колокольчик на дверях магазина. Анджелика посмотрела на уходящую вдаль дорогу, по которой предстояло идти домой, и та показалась ей почти бесконечной.
Превозмогая себя, она сделала первый шаг.
