Анджелика никогда не видела почерка Девлина, но не сомневалась, что писал он. Каждый росчерк пера напоминал ей о его сильном, твердом и решительном характере.

«Анджелике Брениган.

Морган-Фоллз, Вашингтон…»

Она дотронулась кончиками пальцев до слова «Брениган» и снова почувствовала тяжесть в животе.

– Извините, – пробормотала Корралл и отвернулась от Мод.

Прижав письмо к груди, она направилась в сторону ручья, ощущая, как бешено бьется ее сердце. Ноги налились свинцом, а глаза застилал туман.

«Господи! Он не вернется».

Но ведь Брениган обещал возвратиться, возвратиться обязательно. Когда? Он ничего не сказал определенного, лишь пробормотал: «Через некоторое время…» Значит, вернется вовремя.

«Он не вернется!»

Анджелика осторожно сломала печать и вытащила из конверта лист бумаги. С секунду она смотрела на белую поверхность так, словно перед ней оказалась ядовитая змея. Наконец, глубоко вздохнув, Корралл прочла:

«Анджелика (не «дорогая Анджелика», а просто Анджелика), за поимку Райэна Мэрфи, живого или мертвого, полагается награда. Я распорядился, чтобы ее выплатили тебе. Бэрт Фарленд в курсе и поможет получить деньги у властей Снохомиша. Я предупредил их, что ты в скором времени обратишься к ним. На полученные средства найми рабочего для расчистки земли от леса. Не знаю, когда я смогу вернуться в Морган-Фоллз, Девлин».

Больше она не может спорить с правдой жизни: он не собирается возвращаться. Брениган не смог написать об этом в письме, но так оно и есть. Он простился с надеждой на светлое будущее, которое им так нужно, и виновата в случившемся только она сама. «Это я вынудила Девлина поступить таким образом», – упрекала себя Анджелика.

– О, Дев, прости меня, – тихонько прошептала она. – Ты уже не был тем наемным убийцей, что раньше, превратившись в мужчину, защищающего свою семью. Я должна… Я ведь могла заставить тебя увидеть это! Зачем, ну, зачем отпустила тебя? Ведь я люблю тебя!

Анджелика снова перечитала письмо, затем положила его в карман юбки. Как ей хотелось сейчас разрыдаться, завыть от горя… Но нельзя позволить себе расслабиться! Может быть, позже…

Она повернулась к Мод.

– Вы правы, – сказала Корралл, подойдя поближе, – это от Девлина. Он не знает, когда вернется, и хочет, чтобы я наняла кого-нибудь для работы по хозяйству до его возвращения. Вы не подскажете, кто может согласиться помочь мне?

Мод пристально посмотрела на свою собеседницу, прищурив глаза. Казалось, она насквозь видит душу Анджелики, даже невзирая на ее храбрый и решительный вид. Но, к счастью, миссис Фарленд ничего не сказала по этому поводу.

– Я думаю, сын Ларса Джонсона может заинтересоваться вашим предложением… Бэрт разузнает. Если он не согласится, то, уверена, в Снохомише вы всегда сможете кого-то найти, – сказала она после небольшого молчания.

– Наверное, я пойду с вами в город. Мне нужно обсудить одно дело с вашим мужем, – произнесла Анджелика и направилась в сторону дома. – Пройдите в комнату, посидите, пока я приведу себя в порядок и одену Робби, – предложила она Мод.

Корралл, переодеваясь, решила, что выбросит тесто, потому что им больше не понадобится столько хлеба.

Джимми Фостер никогда не считался умником, но все-таки ему следовало знать, что не стоит обманывать людей при игре в карты. Особенно, если поблизости нет Мэрфи, чтобы прийти на помощь в случае чего.

Девлин опустил глаза вниз, на свежий холмик земли, где уже два дня покоилось тело Джимми. Когда Брениган впервые услышал о смерти Фостера, то на какую-то секунду даже не поверил этой новости.

Теперь он абсолютно уверен, что оба – и Джимми, и Мэрфи – мертвы. Больше нет людей в Вашингтоне, с которыми он водил знакомства раньше. Может быть, умер и Девил Кид, исчез навсегда. Теперь Девлин мог бы…

Он подавил в себе эту мысль, словно наступил на жука каблуком. Ему нужно уехать отсюда. У него нет возможности вернуться в Морган-Фоллз, потому что Анджелика не ждет его там.

Брениган видел ее страх, понимал, что она думает о нем. Он не забыл отчужденность Корралл перед отъездом. Тогда молчание, как грозовая туча, нависало над ними. Нет, назад нельзя!

Девлин вышел с территории кладбища, обдумывая дальнейшие действия: «Может, поехать в Айдахо? Но там меня ожидает масса вопросов… Мои родные просто не поймут, почему я оставил Анджелику. Они обязательно захотят узнать, что случилось, а я не смогу им солгать… Но ведь и правды тоже сказать не смогу… Может быть, попробовать отправиться в Калифорнию? А что я там буду делать?..»

Брениган ощутил на бедрах тяжесть револьверов. Они казались массивнее любого бревна, которое ему приходилось тащить во время строительства дома.

Торин Джонсон – чьи светлые волосы и бледно-голубые глаза говорили о его скандинавском происхождении больше, чем его имя, – скорее походил на взрослого мужчину, чем на мальчика, в свои шестнадцать лет, хотя по-прежнему краснел, когда смущался или волновался. Он напоминал массивную скалу своими мускулистыми плечами и широкой грудью под темно-зеленой рубашкой и возвышался на полголовы над отцом, Ларсом, которого никто не мог бы назвать маленьким. И у Торина, и у папаши были открытые, немного суровые лица, на которых постоянно таилась дружелюбная улыбка.

Словом, Джонсоны понравились Анджелике с первого взгляда.

– Я завтра с мистером Бэртом еду в Снохомиш, – сказала она юноше, когда тот согласился на ее предложение о работе. – Вы должны быть у меня на ферме в понедельник. Тогда и начнем…

Слегка покраснев, Торин ответил:

– Я могу начать работать и сейчас, миссис Брениган.

Он произнес эти слова с сильным скандинавским акцентом, опустив глаза, и добавил, что до назначенного дня сумел бы многое сделать, так как никакой труд не утомляет его, а наоборот, приносит радость.

– Спасибо, Торин. Но считаю, что нужно немного подождать. Три дня погоды не сделают.

Анджелике не хотелось говорить ему об одном щекотливом обстоятельстве: она просто не знала, какая сумма ожидает ее в Снохомише. Не зная этого, нельзя помышлять о том, чтобы принять Торина в качестве рабочего. Ведь от личных сбережений Корралл почти ничего не осталось.

Тихо вздохнув, она покачала головой и ответила:

– Нет, все-таки лучше дождись моего возвращения.

– Хорошо, я буду на вашей ферме в понедельник… Постараюсь прийти пораньше.

Бросив мимолетный взгляд на Анджелику, юноша покраснел еще сильнее и быстро вышел из магазина, где на улице его ожидали отец и Бэрт Фарленд.

– Хорошие они люди, эти Джонсоны, – заметила стоявшая за прилавком Мод после того, как дверь закрылась. – Мистер Джонсон не очень-то говорит по-английски, а Торин много занимался в школе в Айове, чтобы помочь своему отцу приобрести собственную ферму в этой стране, – говорила пожилая женщина, вытирая следы рук с прилавка полотенцем. – Сестра и мать Торина умерли от оспы несколько лет тому назад… Наверное, поэтому они и переехали в Вашингтон. Они бежали от воспоминаний…

Анджелика посмотрела на мужчин, стоявших около магазина, и невольно спросила себя: «Неужели всех приводит на Запад одно и то же? Руководило ли всеми переселенцами желание скрыться от несчастий прошлого, когда они уезжали в далекие края?»

– Я уверена, что вы поладите с Торином, – проговорила миссис Фарленд, отбрасывая в сторону полотенце и выходя из-за прилавка. – Он трудолюбивый мальчик и не станет увиливать от работы. Вы обязательно полюбите его. – Остановившись рядом с Корралл, Мод сказала:

– Может быть, вам не будет так одиноко, если кто-то составит вам компанию на ферме.

Анджелика даже не попыталась заговорить, не желая признаваться ни миссис Фарленд, ни себе в своем одиночестве. Все равно ведь Девлина не сможет заменить никто.

– Я пойду домой. Спасибо за ваше согласие посидеть с Робби, пока будет длиться моя поездка в Снохомиш.

С этими словами женщина повернулась и направилась к выходу.