Челси с трудом перевела дыхание. Ее глаза затуманились от слез.

– Оставьте меня, пожалуйста. Я… я хочу побыть одна.

Ей не хотелось никого видеть. Да и с кем она могла поговорить? Она не могла даже позвонить домой и рассказать родным о том, что случилось. Да если бы и позвонила, то вряд ли они бы ее поняли.

Доктор кивнул чернокожей сестре, и оба покинули палату. Челси до боли закусила губу, пока не почувствовала металлический привкус крови на языке. Боже, ну почему она сразу не сообразила? Переживания последних месяцев заставили ее совершенно забыть о том, что все это время у нее не было месячных. Цикл Челси не отличался регулярностью, и порой она надолго забывала о нем.

Жестокость происшедшего разрывала ей сердце, лишая всякого желания жить, и наполняла душу безграничным страданием. Она была беременна и даже не знала об этом! Какая глупость с ее стороны! Оказывается, вовсе не нервы были причиной ее утренних головокружений, тошноты, слабости. Все дело было в ребенке. В ее первом ребенке! А теперь он умер… Умер! Как будто не одна, а две жизни угасли у того почтового ящика. Глупая, легкомысленная Челси не только уничтожила свою собственную, но и невинную, беззащитную жизнь своего малыша. Как же ей теперь с этим жить? Слезы вновь хлынули у нее из глаз, горячие, жгучие слезы раскаяния.

О, как она себя ненавидела! Во всем виновата только она одна. И не было смысла искать себе оправданий. Она прекратила принимать таблетки сразу после того, как рассталась со своим приятелем-официантом. И ей не приходило в голову снова ими воспользоваться, когда они с Брайаном…

Брайан!

На нее навалилась тоска и отчаяние. Как она ему сообщит, как посмотрит в глаза? Ведь это был их ребенок. И она не уберегла его.

Слезы ручьем текли по ее щекам. Черт бы побрал этого почтальона! Ну почему он не дал ей умереть на пустынной улице, там, где она заслужила? Черт бы его побрал!

В понедельник утром все газеты пестрели скандальными подробностями об увольнении Челси Дюран из шоу Дино Кастиса.

Аманда, устроившаяся в кресле на балконе Артура Трумэна, в полном недоумении отложила в сторону утренний выпуск «Нью-Йорк таймс». Оправив розовую шелковую юбку, она взглянула на улыбающегося драматурга.

– Артур, должна тебе сказать, что все это меня ужасно расстраивает. Ну почему, если все идет хорошо, обязательно должно случиться что-нибудь дурное? – Она поднесла ко рту стакан лимонада и немного отпила. – Как ты думаешь, долго еще нам придется ждать, прежде чем спектакль возобновится?

Артур, возившийся с шейным платком, наконец заколол его булавкой с крупным бриллиантом и поднял глаза на Аманду.

– Не знаю, моя дорогая. Мне тоже не нравятся все эти передряги в труппе. Но думаю, это не надолго, такое часто случается.

– Откуда ты знаешь?

Он налил себе в стакан лимонада из стеклянного графина.

– Недавно я говорил с Дино по телефону, и он обещал мне, что расшибется в лепешку, но сделает все, чтобы спектакль возобновился как можно скорее.

Аманда задумчиво посмотрела вдаль, на верхушки деревьев Сентрал-парка.

– Но почему бы не поставить дублершу из вспомогательного состава?

– Я сказал ему то же самое. Но он утверждает, что последний вечерний спектакль чуть не провалился из-за дублерши. Поэтому Дино считает, что без хорошей примы мы не сможем рассчитывать на сколько-нибудь продолжительный репертуарный показ. Так что если нам повезет с актрисой, то через недельку-другую можно будет снова говорить о перспективах для нашего шоу.

– Так, значит, – переспросила Аманда, – через недельку-другую?

– Во всяком случае, так сказал Дино, – пожал плечами Артур.

Аманда сняла широкополую шляпу, аккуратно положила ее на стол и принялась разглаживать черную ленту, элегантно закрепленную на ней сзади.

– А он не проговорился, кого они собираются взять на главную роль?

– Джун, кажется, собирается дать роль Кэсси этой девице де Марко.

– Что?! – изумилась Аманда. – Ты что, шутишь? И Дино считает ее подходящей заменой?

– Я только передал тебе его слова, – буркнул Артур.

Она повернулась и снова устремила свой взгляд в сторону парка.

– Да что же это происходит? – Аманда, казалось, обращалась к деревьям, а не к хозяину. – С каждым днем мы все больше и больше походим на скопище сумасшедших, разыгрывающих фарс, а не драму.

– Это театр, моя дорогая.

Она повернулась к нему, словно не веря своим ушам. Как бы ни раздражала ее позиция Артура во всей этой истории, она вынуждена была признать правоту его слов.

– Во всяком случае, этот скандал только еще больше привлечет внимание публики. Как ты думаешь?

– О да, определенно. Это уже произошло. – Он весело улыбнулся и конфиденциальным тоном сообщил: – Я видел, как нас представили в программе новостей. Настоящий скандал. Сообщили о некоем «инциденте» на субботней вечеринке у Дино. Говорят, сведения поступили из какого-то анонимного источника. Думаю, проговорился кто-нибудь из наших.

– Может, и в самом деле все, что произошло, не так уж и плохо. – Аманда со значением подняла вверх указательный палец. – Тебе хорошо известно, как я ненавижу сплетни в прессе, но вспомни, какой ажиотаж поднялся вокруг нас после несчастья с Лилиан. Возможно, и на этот раз небольшой скандал пойдет нам на пользу. Помнишь, как у Оскара Уайльда… хуже популярности может быть только безвестность.

– Верно, – согласился Артур. – Поэтому на твоем месте я не стал бы особо беспокоиться. Спокойно отдохни пару недель, наберись сил перед тем, как предстанешь перед публикой, подогретой последними сплетнями. Поверь мне, ничто так не возбуждает, как запах свежей крови.

Аманда улыбнулась и застенчиво взглянула на Артура.

– Знаешь, дорогой, как только все снова войдет в колею, нам следовало бы подбросить газетчикам какую-нибудь сплетню о наших с тобой отношениях. Посмотрим, интересуем ли мы с тобой еще кого-нибудь.

Он дотянулся до ее руки и нежно погладил.

– Но в наших отношениях нет и намека на скандальность, любовь моя. Ты ведь знаешь, как я ненавижу лгать.

Аманда густо покраснела.

Cильная доза психотропных средств уже начинала действовать: во рту пересохло, дыхание участилось. Джун стояла в дамской уборной и, держась за раковину, мрачно разглядывала воспаленными глазами свое отражение в мутном зеркале. Был уже четверг, семь часов утра. Почти целая неделя прошла с той злополучной вечеринки в особняке Дино Кастиса. Что ж, пора снова браться за работу. Карл собрал всех к шести тридцати, и сейчас вся труппа напряженно ожидала, как же на этот раз развернутся события.

Среди них не было ни Лилиан Палмер, ни даже никому не известной Челси Дюран. Обеим на смену пришла непредсказуемая и хитрая Ронни де Марко. Пусть она и доказала, что обладает достаточной глубиной чувств для главной роли, но достанет ли ей таланта и выдержки, чтобы «держать» спектакль? Этого Джун не знала. Но разве у нее был выбор? Нет, но она уже не имела права послать все к черту и уйти.

– Джун? – со смешанным чувством удивления и ярости она узнала голос Коди.

Она повернула голову и увидела его в дверном проеме.

– Вы всегда так вламываетесь в дамские уборные, мистер Флинн? – Это были первые слова, которыми она удостоила Коди с того самого вечера, когда застала его в джакузи Дино Кастиса.

Коди вошел и, плотно закрыв за собой дверь, оперся о нее спиной, сохраняя безопасное расстояние.

– Мне нужно с тобой поговорить, прежде чем ты начнешь все сначала.

– Я должна идти работать, Коди, – отрезала она. – Так что выпусти меня отсюда. Делай свое дело, и кончим на этом.

Он не двинулся с места.

– Постой… Прости меня, Джун. Я разыскивал тебя всю неделю. Где ты была?

Зачем ему было знать, что все это время она провела на пустынном пляже, устремив неподвижный взгляд в темные, манящие воды Атлантики, проклиная себя за то, что опять обожглась, открыв душу другому человеку. Он не должен был знать, чего ей стоило изгнать из себя дьявола, уже однажды заставившего ее поверить в то, что она кому-то нужна. Зачем ему все это знать? Опять ожесточение ледяной рукой сжало ей сердце, ноющее от незажившей раны.