Ему захотелось поскорее уйти, и он уже направился к выходу, когда увидел, что на сцену в сопровождении медицинской сестры въезжает Лилиан в инвалидном кресле. Брайан воспрял духом.

– Лилиан! – радостно воскликнул он.

Она помахала ему рукой.

– Брайан!

Ее лицо все еще было скрыто бинтами, а нога покоилась в гипсе, схваченном по бокам металлическими обручами.

Многие из присутствующих уже узнали Лилиан и спешили ей навстречу. Брайан первым подошел к ней и ласково взял за руку.

– Рад снова тебя видеть, – сказал он.

Глаза Лилиан засияли из-под бинтов.

– А я тебя. Я так обрадовалась, когда Карл позвонил мне сегодня утром и пригласил сюда, к вам. А то мне уже начало казаться, что обо мне все забыли.

– Что ты, этого никогда не случится, – подмигнул ей Брайан и похлопал по плечу. – Жаль, что тебя не было сегодня на генеральной репетиции, – грустно вздохнул он.

– Да, жаль. Но я собираюсь на премьеру. Ничего не хочу смотреть до премьеры.

Лилиан потянула его за руку:

– Наклонись поближе.

Брайан послушно наклонился.

– Ну скажи же мне – как твоя «маленькая проблема»? Я имею в виду Челси? – шепотом спросила она.

– Увы, она выросла в очень «большую проблему», – с грустной улыбкой ответил Брайан. – Ты говорила, что такое случается со всеми, но с ней творится просто что-то неладное.

Глаза Лилиан помрачнели.

– Ну надо же!

Брайан пожал плечами и отхлебнул еще пива.

– Да-да…. – Он наклонился и поцеловал ее в щеку поверх бинтов. – Спасибо за участие. Хочешь чего-нибудь выпить?

– Стаканчик минеральной воды с удовольствием. – Она улыбнулась и кивнула в знак благодарности.

Ей стало ужасно жаль Брайана. Она долго смотрела ему вслед, пока он шел к бару, заказывал напитки. Какой же он все-таки внимательный и добрый. И если Челси до сих пор не поняла этого, то она просто глупа. Лилиан огляделась в поисках Челси. Ах, вот и она. Беседует о чем-то с Карлом Мэджинисом. Дурочка. В осанке и движениях девушки появились первые признаки звездного высокомерия. Лилиан Палмер вспомнила себя много лет назад. А вот и Коди Флинн. Стоит неподалеку от Челси, рядом с Джун Рорк. Глядя на Коди, Лилиан улыбнулась, вспоминая холодное вино и жаркую сауну. Она попыталась поймать его взгляд, но Коди не заметил ее, чрезвычайно увлеченный разговором с Артуром Трумэном.

Коди изо всех сил старался делать вид, что внимательно слушает пространные рассуждения Артура по поводу пьесы, но мысли его витали уже далеко. Джун была рядом, и он понимал, что ее присутствие не оставляет ему ни малейшего шанса приударить за другими женщинами. После прогона ему удалось успокоить Джун и развеять ее сомнения, пожурив, однако, за излишнюю самокритичность. Неподалеку он заметил хорошенькую Челси Дюран, которая не упускала случая с ним пококетничать. Да, до сих пор она оставалась его партнершей по сцене, примой, так и не став очередным экземпляром в его коллекции кино– и театральных див. Эту профессиональную оплошность Коди намеревался исправить в самое ближайшее время.

Джун повернулась к Коди и деловым, несколько жестким тоном сказала:

– Мистер Флинн, могу я поговорить с вами?

Господи, о чем опять? Коди вдруг стало неловко, как будто его застали за непристойным занятием. Он посмотрел на Артура.

– Извините, Артур, я на минуту…

Артур кивнул.

– Идите, идите, молодой человек. – И двинулся к Аманде, где на него тут же обрушился новый поток комплиментов и восхищения.

– Ну, что случилось? – простодушно спросил Коди, едва они очутились наедине в артистической. – Ты, наверно, собираешься отругать меня за ту реплику, с которой я влез во втором действии? Прости. Больше не повторится.

Джун тщательно заперла дверь. Похоже, ее мысли были очень далеки от репетиционных проблем. Она с улыбкой повернулась к Коди и обняла его за шею.

– Я больше не могла ждать ни секунды!

Она встала на цыпочки и поцеловала его в губы. Коди рассмеялся.

– Так, значит, это была просто шутка? Как нехорошо, мэм!

Джун подтолкнула его и почти силой усадила на один из стульев, стоявших у гримировочного столика.

– Вы вычислили меня, агент Флинн. Но слишком поздно, чтобы спастись! – Джун, дурачась, заговорила с немецким акцентом: – Ти ест мой пленник. И сейчас ти будешь виполнят мой приказ. У меня ест… один способ…

Коди рассмеялся.

– Ты дуришь. Джун нахмурилась, немного обидевшись.

– Но мне все равно нравится, – быстро добавил он, сдаваясь.

Так и быть, Челси Дюран он займется в другой раз. А Джун бывает очень забавной, в особенности когда дуется на него. Сейчас он и сам не прочь немного подурачиться.

– Так какие будут приказания, моя госпожа?

Таблетка валиума лишь усилила ее сексуальную энергию, вызвав поистине необузданный аппетит. Без сочетания транквилизаторов и алкоголя она бы никогда не решилась на подобную дерзость в театре, подвергая себя риску разоблачения. Наконец-то тяжкий груз подавляемых желаний и неуверенности бесследно исчез, и Джун преобразилась на глазах. Теперь она – соблазнительница, искусительница, хищница, жаждущая насыщения. А ее жертва и не подозревает о том, какое испытание страстью ее ждет.

Она подошла вплотную к Коди, и ее рука решительно скользнула по его бедрам туда, где под тканью брюк находилась цель ее поисков.

– Приготовься к самой изощренной эротической пытке, дружок. Ты рискуешь погибнуть.

Столь пафосное вступление только рассмешило его.

– Пожалуйста, пощади.

– Ни в коем случае. – Джун торопливо расстегнула «молнию» на его брюках, и ее рука жадно скользнула внутрь. К своему разочарованию, она обнаружила там вялый орган, который никак не соответствовал степени ее возбуждения. – Так дело не пойдет.

Коди беспомощно посмотрел на нее. В следующее мгновение Джун решительно стянула с него брюки. Жалобно звякнул упавший на пол ремень. В считанные секунды она добилась своего.

Джун проворно скинула джинсы и отшвырнула их в дальний угол комнаты, туда же полетела и майка. Одним молниеносным прыжком Джун повисла на Коди, скрестив ноги у него за спиной. Легкое, хрупкое тело Джун оказалось столь невесомым, что Коди только улыбнулся и приник к нему.

Он заглянул ей в глаза и нежно поцеловал ее в лоб.

– Что теперь? – спросил он.

– А теперь мы будем танцевать, – ответила Джун.

Джун и Коди занимались любовью, стоя посреди комнаты и лежа на холодном, покрытом линолеумом полу, привалившись к туалетному столику и прислонившись к двери, лежа на груде костюмов и даже сидя на маленьком шатком стульчике. Порой ему казалось, что если она и не убьет его, то по крайней мере сделает калекой. Даже когда он достиг оргазма, сдерживаемого в течение почти двух часов, Джун не оставила его в покое. Она продолжала осыпать его поцелуями, ласкать губами и языком до тех пор, пока не возбудила его снова, требуя удовлетворять ее еще и еще. Она превратилась в бездонную яму желания, и это начинало тревожить Коди.

Он еще не встречал в жизни женщину, которую не мог бы удовлетворить. Но Джун все было мало.

Наконец глаза ее закатились, тело свела судорога сильнейшего наслаждения, из горла исторгся полувопль-полустон, и Джун безжизненно рухнула ему на грудь. Коди взглянул на часы. Три часа непрерывной любви. Верилось с трудом. Даже для него такое время можно было считать рекордным. В ушах у него звенело, страшно хотелось пить. На их влажных телах блестели крупные капли пота. Коди надеялся от всей души, что на сегодня все кончено. Он сидел и размышлял, как долго ему еще придется собираться с силами, чтобы встать. Да и Джун, вероятно, нужна была помощь.

– Э-эй, куколка! Джун, дорогая! Радость моя! – Он тронул ее за плечо. – Кажется, ты сегодня вошла в Книгу рекордов Гиннесса. Так что можешь расслабиться.

Но, к его удивлению, Джун не подавала признаков жизни.

– Черт побери! – Тут Коди по-настоящему испугался. Кончиками пальцев он нащупал сонную артерию у нее на шее. Слава Богу, пульс прослушивался. Коди вздохнул с облегчением. Ну и напугала же она его. Не хватало еще, чтобы Джун хватил удар и она скончалась прямо у него на руках. Ему стало не по себе. Не слишком ли большая плата за то, чтобы немного подправить карьеру?