Выясняется так же, что за 1945 год советские данные о немецких потерях в авиации занижены в 2 раза. Это объясняется тем, что половина немецкой авиации, потерянной в этом году, досталась нам на аэродромах и сбитой не была.

Выяснилось, кроме того, что и в 1941 году советские войска сбили вдвое больше немецких самолётов, чем заявили. Что объясняется плохим учётом сбитых в первые два месяца войны.

Выяснилось, что немцы напали на нашу страну, имея 11 тысяч самолётов, и в течение 1941 года потеряли 1 300 самолётов на западе и 9273 на востоке. В свете этого картина пограничного сражения не только в воздухе, но и на земле коренным образом меняется. Меняется и картина всей войны.

Ну, так ведь при Сталине историкам говорили, сколько у немцев самолётов. Так ведь историки Сталину не верят, они верят Мюллеру, который Гильдебрант. То есть фашистам верят! Кому что нравится.

Лучшей книгой, отражающей обстановку пограничного сражения, является книга Дмитрия Егорова «Июнь 1941-го. Разгром Западного фронта». Там показана и роль немецкой авиации.

В самом деле, если вы хотите бомбить 100 аэродромов, по 4 налёта в среднем на каждый в сутки, хотя бы 10 ударных самолётов в каждом налёте и столько же истребителей, на каждый самолёт два вылета в сутки. Сколько вам надо самолётов? Подсказать? Четыре тысячи самолётов! Кроме этого вам надо бомбить несколько десятков городов, несколько сотен узлов связи, железнодорожных станций, мостов, несколько тысяч расположений войск и штабов, перекрёстки дорог и участки шоссе. Всё, что немцы бомбили 22 июня, всё надо бомбить. Ну и надо помогать наземным войскам. Сколько на это надо самолётов? Трудно было историкам догадаться? Что мне теперь делать с книжками Зефирова и Хазанова? Деньги назад с них требовать?

Такая же ситуация и с танками. Считается, что в СССР вторглось 3–4 тысячи танков. Существует книга: «Танковый прорыв. Советские танки в боях 1937–1942 гг.». Это сборник издательств «Яуза», «Эксмо», 2007 года. Там есть статья В. Гончарова «Танковая битва под Дубно». В этой статье подробно высчитывается количество немецких танков и САУ, участвовавших во вторжении и подтверждённых немецкими документами. Таковых насчиталось 4800 штук, без танков союзных Германии стран. Союзных было ещё 800 штук. Но там же указывается о возможном наличии ещё 700 37-мм САУ на шасси танкеток «Рено», которых на фронте видели, подбивали, фотографировали, но поймать в немецких документах не смогли. Уже 5500 только немецких танков и 6300 танков всего. Причём уже около 1000 из них — французские трофеи. И остальные 3000 трофейных танков нашлись бы, если бы историки их искали. Потому что их тоже на фронте видели, подбивали и фотографировали, например, в Крыму, где, как известно от Манштейна, у немцев танков якобы не было. Всего будет 9300 танков.

Ну и кому я должен в этой ситуации верить — Сталину, его разведчикам и аналитикам, воспоминаниям ветеранов (например, Попеля, если речь идёт о трофейной франко-английской технике), которые делали дело и отвечали за него, или историкам, которые делают деньги и ни за что не отвечают?

Чего я хочу от историков? Я хочу, чтобы историки вспомнили о том, что история — наука, а не сборник анекдотов. Я хочу, чтобы они провели анализ, подобный моему, только более подробный и точный. Они обязаны были сделать это уже лет 50 назад. Есть подозрения, что они такой анализ провели, но не показывают. Ведь недаром мои цифры совпали с цифрами Кривошеева.

Более 20 лет после первых передач «Взгляда» и книжек Резуна я трачу некоторые свободные вечера на то, чтобы доказать себе и другим то, что и я, и другие до перестройки и так знали. Что Красная Армия победила превосходящие во всех отношениях силы объединённой Европы, нанеся ей минимум в полтора раза большее поражение. И только врожденное европейское зверство по отношению к мирным жителям и пленным сделало эту победу не просто трудной, а трагической для нашего советского народа.

В последние месяцы усиленно реанимируется говорильня о нацпроектах и демографии. В одной из телепрограмм «Вести в субботу» центральной темой беседы с президентом РФ Дмитрием Медведевым стало здравоохранение. Подводя итоги реализации нацпроектов, он заявил: «Все, что мы смогли «раскочегарить», движется неплохо».

О нашем «неплохом» движении можно судить по последнему докладу ООН о развитии человеческого потенциала. Он рассчитывается на основе данных о продолжительности жизни, возможности получения образования и о реальных доходах населения. Опубликованные параметры соответствовали состоянию на 2006 год, когда в нашей стране все силы были брошены на «раскочегаривание» нацпроектов. Поэтому «наш паровоз» очутился на 73-м месте, пропустив вперед себя Кубу — только на 25 мест, белорусов — на 6, казахов — только на 2 места. А португальцы, которых мы вроде бы хотели догнать, в этом списке оказались впереди нас на 40 мест. И даже бразильский локомотив опередил наш паровоз, заняв почетное 70-е место.

Видно, это произвело на нашего президента сильное впечатление. Во время своего визита в Бразилию он не без гордости заявил, что «наши страны развиваются по сходному сценарию и демонстрируют пример того, как могут развиваться современные страны».

Это может означать, что с осени прошлого года официальная Москва окончательно махнула рукой на шибко быстроногую Португалию и стала настраиваться на догонялки за Бразилией. Конечно, для бразильцев приятно демонстрировать всему миру, что в своем развитии они уже обошли нацию, проложившую дорогу в космос. Поэтому им лестно демонстрировать, что не Швеция, Германия или Япония, а малограмотная Бразилия, где широко распространен детский труд, стала для России примером современного развития. Но мы-то демонстрируем пример того, как может деградировать высокоразвитая страна под гнетом самозваных реформаторов. Поэтому даже население маленькой Кубы, уже шестое десятилетие находящееся в экономической блокаде со стороны США, за последние 17 лет достигло громадных успехов в своем развитии по сравнению с населением России.

В это трудно поверить, но за годы реализации нацпроектов наши бюджетные расходы, в пересчете на душу населения в абсолютных цифрах, были меньше, чем на Кубе. При этом кубинское правительство не жалеет средств на здравоохранение и образование. Напомню, что кубинская система здравоохранения считается одной из лучших в мире. В свою очередь, Куба входит в первую десятку стран по расходам на образование. Так, в 2007 году бюджетные ассигнования Кубы на образование и здравоохранение составили 22,6 % ВВП. Суммарные же расходы России на образование, здравоохранение и еще спорт за тот же период составили… 8,3 % ВВП. И с какой стати мы будем здоровее и образованнее кубинцев, чья продолжительность жизни составляет в среднем 78 лет?

Но руководство России вообще не говорит о том, что наше здравоохранение финансируется на уровне слаборазвитых стран, что ведет к угасанию жизнеспособности народа. В своем «субботнем» интервью Медведев акцентировал внимание на строительстве 15 центров высокотехнологичной медицины в рамках нацпроекта. К слову, еще три года назад говорилось, что на возведение одного такого центра из готовых модулей понадобится не больше 5 месяцев. Поэтому первые 4 объекта нам официально обещали ввести в строй еще в 2006 году. А все — в 2008 г. Но на момент выступления Медведева из 15 центров герои капиталистического труда построили только три.

К тому же в построенном с горем пополам пензенском кардиоцентре, где есть возможность проводить до 6 тысяч операций в год, еще до выступления Медведева прекратили оперировать больных. Но не потому, что всех нуждающихся прооперировали, а потому, что у центра закончились годовые квоты, рассчитанные на 881 операцию. И в чебоксарском Центре высоких медицинских технологий, открывшемся в марте, на год выделили только 910 квот. Это говорит о том, что в нашей высокотехнологичной медицине не консилиум врачей решает, кого и когда лечить вне кремлевской больницы, а чиновники из Минздравсоцразвития. Ведь такие операции — дорогостоящие. Поэтому правительственные чиновники не хотят тратить деньги налогоплательщиков на лечение простых налогоплательщиков.