— Вот, наверное, Ван Хорн ломает сейчас голову, что здесь такое творится, ты как думаешь?

— Ты думаешь, что он сейчас за нами наблюдает? — поинтересовался Лео.

— Конечно, — фыркнул я, — сюда, к этой планете, сейчас приковано внимание абсолютно всех в этом секторе. Можешь быть уверен, что все, абсолютно все наблюдают за нами. Вон там, — я махнул рукой по направлению к центру сектора, — рядом с тем небольшим скоплением похожим на ската висит небольшой флот кораблей этак с полста и внимательно наблюдает за всеми нашими действиями. Да еще и ретранслирует картинку на все миры сектора. Так что мы с тобой будем здесь очень знаменитыми, если конечно, справимся с этой тварью. Н-да, надеюсь, что справимся, — я перевел взгляд вниз, на Каруну.

Паутины уже закончили свою работу и замерли в двенадцати точках пространства вокруг маленького зеленоватого шарика. Их нити, сверкая, охватили всю планету и почти поглотили ее сияние.

— Вот зрелище! — в восхищении пробормотал я, — где такое еще увидишь. Эх, все это было бы так красиво, если бы не было так страшно. Ладно, они готовы, теперь наша с тобой очередь. Давай будем потихонечку трогать.

На душе было муторно. Почувствовав мою тревогу, на груди зашевелился Хеос. Как всегда от его заботы на душе стало немного легче. Я его успокоил, и он опять в сладкой дреме свернулся у меня на груди.

— Вперед, Лео, вперед. Двинулись. Сначала к паутинам, а потом от них — к Каруне. Только потом очень не спеша и очень, очень осторожно.

И мы двинулись.

Мгновенно оказавшись рядом со Звездными Паутинами, мы только здесь смогли по-настоящему ощутить их поистине гигантскую мощь. Рядом с нами вниз, к планете, низвергались целые ниагары мощнейшей энергии. И пока эта энергия была довольно ласковая, но я видел, какой яростной она может быть. Это поражало и внушало уважение к этим удивительным существам.

Немного затормозив рядом с паутинами, убедившись, что все в порядке, и ничто не сможет просочиться через их кордон, мы потихоньку начали спуск вниз.

Мы словно оказались в сверкающем ливне. Вокруг нас струились и вспыхивали огненные нити паутин. И под этим звездным дождем мы опускались. Медленно, очень медленно, все время внимательно прислушиваясь и оглядываясь в окружающем нас пространстве. И с каждой минутой я все больше и больше убеждался, что «это» находится внизу, на планете, и «оно» уже знает о нашем приближении и готовится к встрече. И вместе с тем я точно знал, что вырваться в открытый космос оно уже не сможет — энергетический барьер паутин ему не преодолеть! От этого стало немного легче на душе, все-таки эта тварь не выйдет больше в космос, в случае чего паутины просто испепелят планету. Но…, такое решение проблемы, понятно, меня совсем не устраивало. Оно принималось мной как самый последний вариант из безвыходной ситуации. Я не мог не попробовать сначала все имеющиеся средства для спасения этого несчастного мира, итак уже столько миров в этом секторе оказалось загубленными. Может быть, здесь, на Каруне, еще не поздно вмешаться. Во всяком случае, в этом стоило убедиться, и я, как последний дурак, совал свою шею в эту петлю. Но я не мог поступить иначе, просто не мог! Сжечь целый мир на глазах всего сектора? Нет, на это я пойти не мог. А с другой стороны, меня сжигало любопытство, что же это за существо там такое.

Интересно, скольких кроликов сгубило любопытство?

Под нами, все увеличиваясь, проплывала планета. И чем ниже мы опускались, тем больше мне она нравилась. Большие зеленые пространства суши перемежались обширными водными поверхностями. По наклону оси планеты я понял, что резкой смены года на ней нет, мягкий умеренный климат, похожий на нашу теплую раннюю осень должен был сменяться приятным летом — не планета, а рай. По мере того, как мы опускались, все больше подробностей на ней можно было рассмотреть. На ночной стороне россыпями огоньков мигали большие города, на дневной — ровными квадратиками выделялись поля, ровные дороги рассекали их во всех направлениях. Все ближе и ближе земля, вот уже можно рассмотреть отдельные строения, какой-то транспорт полз по дороге.

Мы опустились в пустынном поле поздним вечером.

Над головой, затмевая мерцание звезд, сплошной стеной небесного дождя сверкали нити паутин.

Испросив разрешения, улетел в свободные небеса Хеос.

Я вздохнул:

— Ну вот, Лео, мы и прибыли, с чем тебя и поздравляю.

— Не с чем, — буркнул тот.

— Да это я так, — рассмеялся я, — так просто говорится. До ближайшего города по моим расчетам пару часов пути. Ты как предпочитаешь, идти или сразу перенестись?

— Да никак, — опять проворчал мой напарник, — я предпочитаю вернуться обратно. И чего это тебе вздумалось опускаться сюда, не пойму. Ведь если этот мир поражен, а это, я подозреваю, так и есть, то зачем было сюда соваться, все равно уже ничего нельзя сделать. Надо уходить отсюда пока не поздно, вернуться к паутинам и приказать им сжечь эту планету вместе с этой тварью.

— Нет Лео, так нельзя. Может быть, еще не все потеряно для этого мира, посмотрим. И, в конце концов, я хочу узнать, что «это» такое.

— Зачем тебе так рисковать? — не унимался Лео. — Какая разница, что это? Все равно его надо уничтожать. А если оно уничтожит тебя?

— Подавится, — несколько самоуверенно ответил я, — не так легко нас с тобой уничтожить. А если честно, я надеюсь разобраться, что же это такое. Вспомни, сколько миллиардов покалеченных существ осталось на других планетах. Я хочу узнать, можно ли их как-то спасти, вылечить.

— Ты не сможешь этого сделать, — встревожился Лео, — не надо, это очень опасно.

— Посмотрим. Если я увижу, что ничего из моей затеи не получится, то обещаю тебе, мы поступим так, как говоришь ты.

— Лишь бы не было поздно, — с горечью ответил мой напарник.

Я потрепал его по мохнатой голове:

— Ну, не ворчи, не ворчи, старик. Все будет хорошо, я тебе обещаю. Давай потихоньку будем двигаться к городу, посмотрим, что там и как. А там уже будем думать.

Все это время я ощущал пристальное внимание к своей персоне.

Что-то или кто-то издалека настойчиво пытался выяснить кто мы такие. Но не так просто это ему было сделать — нас с Лео покрывала невидимая, но, тем не менее, самая совершенная в этом мире броня. И эта дрянь была в ярости от своего бессилия, я это чувствовал.

Первые осторожные признаки прощупывания я ощутил уже на подходе к планете. Со временем они стали все более настойчивыми и мощными, но у этого существа ничего пока не получалось. Все его попытки достать нас разлетались как стекло при контакте с нашей защитой. С другой стороны и я также ничего не мог о нем выяснить, мои попытки выяснить, что «оно» такое, мне тоже удачи не принесли. Я по-прежнему не знал, что это такое. И такое положение дел раздражало меня и заставляло держаться настороже.

Нулевой результат меня никак не устраивал.

— Ну, так что, давай потихоньку двигать к городу, вблизи которого находится чужак? Его местоположение на планете я могу определить с точностью до нескольких десятков километров. И держи, пожалуйста, ушки на макушке. «Это» все время пытается достать нас.

— Я это чувствую, — проворчал Лео.

— И что? — живо поинтересовался я. — Ты что-нибудь учуял? Можешь мне хоть что-то сказать о нем?

Лео задумался на мгновение:

— Ничего конкретного, только общее ощущение.

Я поинтересовался:

— И какое же оно, твое ощущение, можешь передать??

В ответ — непередаваемое словами ощущение чего-то жуткого, злого, стремительно опасного и бесконечно чуждого. Вот это картинка!

— Что будем делать, напарник? — спросил я. — Как я понимаю, задачи у нас, в общем-то, две: первая — найти «это» на планете, а вторая — выманить его с планеты в космос под удар паутин. Вот так все просто. — Я хмыкнул, — начинать, как ты понимаешь, надо с первой задачи. Только вот как это сделать, не ясно? Засечь я его точно не могу, хотя все время пытаюсь это сделать. Может, ты чего подскажешь?