Люсьен, испугавшись, что с его другом могло случиться несчастье, пока он сидел и ничего не делал, огорченно ответил:

– Месье, я очень плохой наездник. Я буду для вас только обузой. Может быть, я мог бы быть полезен вам здесь, на месте?

– Ну конечно, – Рупер надвинул шляпу низко на лоб, собираясь выезжать. – Возьмите повозку и отправляйтесь на ранчо Геймблов. Скажите там Фелиции о том, что произошло, и передайте, пусть она не волнуется. Мы разыщем и Тедди, и Риса.

Люсьен заверил Рупера, что сейчас же отправится выполнять поручение. Он направился на конюшню «Геймбл Лайн», в то время как маленький отряд покидал город, отправляясь на поиски пропавших. К несчастью, по дороге к конюшне бывший слуга Делмара встретился с Дерби Сьюардом, который, держа под руку Аду Пенрод, как раз выходил из кафе. Сьюард приподнял шляпу и поздоровался, но к этой минуте подозрения Люсьена относительно англичанина уже окончательно переросли в уверенность, и он неприязненно посмотрел на парочку, прошел мимо, не отвечая на приветствие.

– Какая ужасная невоспитанность! – возмутилась Ада Пенрод достаточно громко, чтобы удаляющийся француз мог ее услышать.

– О, не думайте об этом, моя дорогая! – Сьюард слегка пожал тонкую руку Ады. – Между англичанами и французами давно идет скрытая война.

Он громко рассмеялся, скрывая под этой маской веселости свою тревогу. Ему было совершенно ясно, что невоспитанность в этом случае совсем не при чем. Страх – вот что заставило хромоногого слугу Делмара поспешно пройти мимо! И причина страха Сьюарду, похоже, была понятна. В тот день, когда Люсьен Бурже обнаружил у дверей дома графини смертельно раненую женщину, Сьюард находился неподалеку. И хотя ему казалось, что его никто не заметил, он не был уверен в том, что этот слуга его не видел. Люсьену достаточно было бы одного взгляда, чтобы запомнить и потом вспомнить такую примечательную голову, как у Сьюарда.

И пока Ада Пенрод болтала без умолку о разных пустяках, англичанин улучил момент, чтобы оглянуться и посмотреть вслед Люсьену. Требовалось немедленно выяснить со всей точностью, почему так быстро изменилось отношение к нему со стороны хромого француза.

Спустя несколько часов, тщательно выбрав себе столик в «Алмазе», Сьюард сидел у окна, наслаждаясь выпивкой и обществом одной из девиц, служивших в салуне. Отсюда открывался отличный вид на улицу, и он увидел, как мимо заведения Адамса проехал в повозке Люсьен, возвратившийся откуда-то из поездки за город. Вообще этот столик оказался прекрасным наблюдательным пунктом, так как давал возможность следить еще и за Перришем Адамсом и даже подслушивать, о чем он разговаривает вполголоса со своей милашкой женой.

– Боюсь, что ты потеряла свой шанс соблазнить Делмара, – глаза Адамса, когда он это говорил, горели, словно два уголька. – Этот парень довел меня. Я потерял всякое терпение.

– Если оно у тебя вообще было, – фыркнула Норин.

Адамс пожал плечами. Упрямство жены было не лучшим качеством ее характера.

– Терпение – совершенно бесполезная вещь! – сказал он. – Важен результат, запомни это, Нории!

– Я-то помню, – ответила женщина и спросила, помолчав:

– Интересно, а что заставило тебя так вдруг изменить отношение к Делмару?

– Этот сукин сын отказался от пятидесяти тысяч, которые я ему предложил! Он, видишь ли, договорился с Тедди!

Складки на красной юбке Норин взметнулись, когда она резко качнулась к мужу.

– Но у нее же нет таких денег! – с удивлением заявила она.

– Мужчин интересуют не только деньги! Уж кто-кто, а ты-то это хорошо знаешь.

Женщина уперлась в бедра руками:

– Да я скорее поверю в то, что ему просто наплевать на деньги, чем тому, что он предпочел меня ей.

Сомневаюсь, что эта девчонка раздвигала когда-нибудь ноги для чего-нибудь другого, кроме как залезая на лошадь.

Адамс цинично улыбнулся жене:

– Ну зато она очень хорошо знает, как сидеть на лошади.

Норин качнула аккуратно причесанной головой и сказала:

– Может быть, этот француз из тех мужчин, которые слишком высоко ценят свои принципы?

Адамс медленно отвернулся от жены и пробурчал:

– Теперь не имеет значения – ценит он или нет.

Оставив жену в раздумье, владелец салуна отправился в свой кабинет, а Норин, некоторое время оставаясь в неподвижности и невидящим взором глядя на улицу, вдруг резко встала и, подойдя к бару, попросила Харлея налить ей виски.

Дерби Сьюард перестал обращать внимание на девицу, сидевшую рядом, и принялся анализировать информацию, которую только что получил. Итак, Адамс предложил Делмару весьма впечатляющую сумму денег, и француз от нее отказался. Адамса, видимо, это крепко разозлило. В этом месте Сьюард довольно улыбнулся. Ну что ж, еще один человек, ставший врагом французу, может стать другом ему, Сьюарду.

И Делмар! Человек, который хладнокровно отказался от таких денег! Глупец! Да еще и принципиальный глупец! Нет, с таким ему договориться не удастся!

Сьюард подумал о Люсьене Бурже. Он слуга, человек, специально обученный забывать все, что видит и слышит. Неужели он что-то вспомнил? Если так, то он становится опасен.

Сьюард допил свое виски. Ну что ж, может быть, Ноксу придется заплатить двойную цену.

Луна была красной, как кровь, и зловещей от призрачных облаков, то и дело набегавших на нее. Это было первым, что увидела Тедди, когда проснулась. Она и не подозревала, что уже так темно, и не ожидала увидеть такую мрачную картину полнолуния. Дьявольская луна, как говорит Фелиция. Луна, несущая перемены для тех, кто смотрит на нее, и не всегда эти перемены к лучшему. Иногда за такой луной следует наводнение, иногда ураган, но всегда что-нибудь да происходит.

Тедди зябко передернула плечами, но так и не смогла отвести глаз от багрового светила.

– Я уже однажды видел такое, – вдруг раздался негромкий голос Риса. Заложив руку за голову, он тоже не сводил глаз с луны.

– Это было ночью, как раз накануне моего приезда в Вишбон. Мне показалось тогда все здесь удивительным: красная луна, красная земля. У меня было такое чувство, словно я попал на другую планету, в совершенно другой мир, где все…

– …Никогда не будет прежним, – продолжила Тедди. Она снова посмотрела на луну. Темные видения на лунном диске изменили свои очертания. Грядут какие-то перемены! Снова! Но какие – к лучшему или худшему?

– Я не буду спать, – снова заговорил Рис, – так что ты можешь отдыхать спокойно, я подежурю.

– Тебе тоже надо отдохнуть – ты ранен, – возразила Тедди.

Прежде чем покинуть берег ручья, она прополоскала изуродованную рубаху Риса, разорвала ее на полосы и, как смогла, перевязала раны, которые оставил на его теле нож Тавиза. Лезвие ножа неглубоко проникло под кожу Риса, но было ясно, что даже когда раны затянутся, останутся шрамы, как напоминание о смертельной схватке, которую ему пришлось выдержать.

– Да не так уж я сильно и ранен, – услышала Тедди жаркий шепот Риса. Он взял ее руку в свою ладонь, поцеловал и положил себе на грудь. Как хорошо было просто лежать рядом с ней! Она была такой же прекрасной и загадочной, как луна, висевшая у них над головой, и такой ни на кого не похожей.

– Ты уверен, что твои раны не опасны? Она повернулась к нему, прижавшись всем телом. Завязки на ее куртке разошлись, пока она спала, и теперь куртка только чуть-чуть прикрывала ее тело. Внезапно Рис увидел на коже Тедди синие пятна, оставшиеся от пальцев Тавиза, и почувствовал, как его снова охватил гнев.

Он положил руку на плечо девушки, а затем закрыл пальцами синие отметины чуть пониже ее ключиц. Он тихо, еле слышно коснулся кожи Тедди и с горечью прошептал:

– Он причинил тебе боль!

– Да нет, не очень, – ответила она, желая, чтобы нежные, мягкие прикосновения его руки длились как можно дольше. Чувствуя на теле тепло его ладони, Тедди вся задрожала от возбуждения. Он спас ей жизнь! Его самого чуть не убили из-за нее, а все, что его сейчас беспокоит, – это синяки на ее теле, оставленные пальцами Тавиза.