– Спасибо Хоноре, – тихо произнесла Талия, снова почувствовав слабость, – Я так благодарна за ее внимание ко мне и за… – сухость во рту не позволила закончить ей фразу.

Йен понял ее беспокойство. Он налил в стакан воды и поднес его к губам Талии.

– Пей маленькими глоточками, – предупредил он девушку. – Ты очень долго спала, поэтому, если выпьешь сразу много воды, это может причинить тебе вред.

Глядя поверх стакана на Йена, Талия сделала маленький глоток. Она уже начала что-то припоминать. Обрывки разговора Хоноры с Донной вертелись у нее в голове… Значит, это-дом Йена.

Только по одной спальне, богато украшенной и хорошо мебелированной, Талия могла сказать, что Йен – богатый человек. Но зачем он скрывал это? Почему? Потому что не хотел, чтобы она знала? Он не собирался жениться на ней! И никогда не хотел сделать ее частью своей жизни! Конечно же, он занимался с ней любовью только потому, что она сама позволила ему это!

Боль разочарования пронзила ей сердце. Талия отняла стакан от губ и отвела взгляд от Йена.

– Сколько времени я здесь нахожусь? – ровным голосом спросила девушка.

– Один день и одну ночь, – ответил Йен, снова присаживаясь рядом с ней, потом попытался взять ее руку и с удивлением отметил, что Талия вырвала ее из его ладоней.

– Мне с трудом верится, что мы больше не в доме Пола Хэтуэя! – сердито сказала Талия. Прикосновение Йена пробудило столько воспоминаний, что ей захотелось отмести все сомнения, закравшиеся в душу.

И вдруг в голову пришла мысль, ужаснувшая ее. А если Пол уже выполнил свой план убийства Вайды? Теперь он ищет ее, Талию!

Голос Йена прозвучал, будто бы издалека.

– …Да, тебя там больше нет. И клянусь Богом, я никогда не позволю тебе снова вернуться в ту дьявольскую дыру! – произнес Йен, и глаза его стали похожи на черные впадины. – Хонора рассказала мне все, что там происходит.

– Она тебе все рассказала? – переспросила Талия, пытаясь сохранить спокойствие.

В этот миг яркая вспышка молнии пронзила небо, осветив комнату светло-серебристым сиянием. Потом, сотрясая все вокруг, последовал сильный удар грома.

Йен не обращал внимания на грозу за окном. Он был полностью поглощен разговором с Талией.

– Да, она рассказала мне все о Поле и его делишках, – нахмурясь, произнес Йен. – Я всегда подозревал, что Хэтуэй повинен во многих преступлениях. Но я никогда не думал, что он связан с работорговцами!

Парень взъерошил пальцами свои волосы и продолжил:

– Все это я видел в Америке. Рабы стали единственной причиной того, что страну разорвали на части. Да и гражданская война разразилась, в общем, для того, чтобы защитить права чернокожего населения. В Австралии мало кто хочет заступиться за аборигенов и бороться за их права. Я пытался, но потерпел неудачу… – Йен сжал кулаки – Господи! Ведь я здесь единственный человек, ненавидящий рабство!

Следующая вспышка молнии снова осветила комнату.

Из коридора, ведущего к спальне, вдруг появилась чья-то темная фигура. Все оглянулись.

– Беркут, – произнес Йен и, поднявшись, направился к другу. Но громкий возглас Хоноры остановил его. Глядя в глаза отца, девушка медленно подошла к нему.

– Отец! – прошептала Хонора, и Беркут обнял ее, прижав к себе. – Ах, отец! Хонора так рада видеть тебя!

В глазах аборигена блестели слезы, его худые длинные пальца гладили волосы девушки.

– Дочь! – сказал он отрывисто. – Когда до меня дошла новость, что ты жива, я тут же поспешил к тебе! – он взял лицо Хоноры в свои ладони и внимательно посмотрел на нее. По щекам Беркута потекли слезы, оставляя серебристые дорожки на его темной коже. – С тобой все в порядке. Я вижу… Это хорошо, доченька. Это хорошо!

– Отец, я поеду с тобой домой, – всхлипнув, произнесла Хонора, – никогда больше злые белые не схватят меня! Я всегда буду носить с собой оружие и убью любого незнакомца, если он захочет приблизиться ко мне!

– Моя дочь говорит смело, – произнес Беркут, горделиво улыбаясь.

– Твоя дочь узнала очень много о жизни и о людях того, чего не знала раньше, – сказала Хонора.

Отец опять привлек ее в свои объятия.

– Злые белые люди принесли тебе много страданий, – сурово произнес Беркут, потом через плечо Хоноры взглянул на Йена, – буря расстраивает все наши планы, Йен.

– Беркут, приступай, как только погода улучшится, – взволнованно ответил парень, глядя в глаза своему преданному другу, – ты знаешь, что делать. Сделай это!

– Как скажешь, – кивнул Беркут.

Взявшись за руки, отец и дочь вышли из комнаты, оставив Йена и Талию наедине. Взгляды влюбленных встретились, и какое-то время стояла тишина. От пристального взгляда Йена Талия внезапно ощутила желание, и столько было высказано без слов!

– Что случилось? – вдруг выпалила она, нарушая минутное молчание. – Что ты задумал, Йен? Ты, как мне показалось, был таким таинственным в разговоре с Беркутом.

– Ничего особенного… Из-за этого тебе не стоит волноваться, – ответил парень, и его руки потянулись к Талии. – Боже, когда я думаю, что с тобой могло произойти на ранчо Пола, я просто схожу с ума!

Талия ощутила внутреннюю слабость, когда губы Йена коснулись ее лица, пробуждая огонь страсти. Она знала об опасности, которая таится в его нежности, его любви, но не могла заставить себя оттолкнуть его. Все, что она чувствовала, было таким удивительным! Его прикосновения давали покой ее душе, она забывала о прошлом. Но только на короткое время она сможет ощутить себя нужной…

Вдруг Талия вспомнила, в чьем доме находится! В доме Йена! Лейвери не бедный старатель, а богатый человек! Девушка рывком отстранилась и задумчиво посмотрела на Йена.

Пораженный внезапной переменой в настроении Талии, мужчина неловко рассмеялся.

– Чем я обязан такому вниманию? – спросил он, взяв ее за руку, но тут же сморщился, когда Талия, отстранившись, снова убрала свою руку.

– Йен Лейвери! Есть ли в твоем поведении хоть капля искренности? – спросила Талия, гневно передернув плечами. Ее голос звучал вызывающе-надменно.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Йен, пораженный словами девушки. – Я не давал тебе повода задавать мне подобные вопросы. Все, что я делаю для тебя, я делаю только по одной причине, и ты ее знаешь…

– И что же это? – перебила Талия, гневно взмахнув ресницами.

Йен мягко положил руки на плечи девушки и отказывался убирать их, как сильно Талия ни старалась освободиться.

– Да я же люблю тебя, черт возьми! – горячо произнес парень и притянул ее к себе.

От близости с Талией его тело напряглось, и Йен пылко поцеловал девушку. Потом отпустил, взволнованный. Талия отодвинулась от него и вытерла ладонью рот.

– Ты так просто не оставишь это, да? – крикнула она. – Ты прекрасно понимаешь, что я знаю, как часто ты обманывал меня! Но, тем не менее, ты настойчиво продолжаешь уверять в своей любви! Йен, пожалуйста, не делай из меня идиотку!

Йен недоуменно посмотрел на девушку и произнес:

– Пока ты не объяснишь, что имеешь в виду, я никогда не смогу понять, о чем ты говоришь.

Талия сделала широкий жест рукой и обвела взглядом роскошную спальню.

– Об этом! – сказала девушка, и в ее голосе прозвучали обвинительные нотки.

Она негодующе смерила Йена взглядом и еще с большим гневом в голосе произнесла:

– Совершенно ясно, что ты богач, а сделал так, чтобы я поверила, что ты – ничтожный бедняк! Мужчина, который заинтересован в том, чтобы жениться на женщине, обычно бывает честным.

Голос Талии затих, потом она заговорила уже спокойнее.

– Обычно богатые люди пользуются своим состоянием, чтобы завоевать сердце женщины, – сказала она, – но только не ты, Йен… Единственное, что я могу предположить, почему ты не говорил мне правды – только потому, что ты никогда ничего серьезного от меня не хотел, кроме… постели.

Лицо Йена стало чужим. Он опять схватил Талию за плечи и рывком притянул ее ближе. Заглянув ему в глаза, девушка заметила в них огоньки обиды.