– Другими словами, – заметил я, – когда вам пришлось задуматься, то стало очевидным, что лучше пока не высовываться, и нынешние отношения с полицией вас прекрасно устраивают.

– Не прекрасно, но... А вы, случайно, не копаете и под нас, чтобы представить службу коронера в бледном виде?

– Я же просто спросил вас, что вы предпринимаете в связи с необходимостью идентификации убитого, и о том, не могла ли быть при этом допущена хоть малейшая ошибка.

– А что же вам ответил я?

– Ответили, что не можете посвятить меня в то, что вам стало известно в ходе расследования, так как не имеете на это права, короче, дали от ворот поворот.

– Но я позволил вам заглянуть в досье?

– Нет. Вы передали мне из него оттиски отпечатков пальцев, чтобы я смог провести идентификацию личности убитого на тот случай, если допущена какая-то ошибка.

– Ладно, – сказал он, – предположим, ошибка не исключается, скажем – ну, не те отпечатки пальцев.

– Как же такое могло бы случиться?

– Ну... черт меня подери, если знаю, Лэм, но случались и более странные вещи. Могло быть, что Ронли Фишер был убит на войне, а кто-то прихватил его нагрудный знак и удостоверение личности, вернулся и начал жить вместо него.

– Вы насмотрелись телевизионных фильмов. А что до отпечатков, то они есть как у вас, так и в правительственной картотеке – за чем же дело стало? Подключите ФБР и совместно с ними сверьте на идентичность свои и их образцы.

– Не сомневайтесь, мы так и сделаем. Теперь, когда вы напустили такого тумана по поводу идентификации личности убитого, то проверим на идентичность даже отпечатки ступней его ног в больнице, где он родился.

А теперь сматывайтесь ко всем чертям отсюда, чтобы я мог закрыть офис и отправиться домой.

Я убрался восвояси, проехал обратно в мотель и начал сверять отпечатки.

Внезапно я резко выпрямился на стуле. Мне еще раз повезло. Один из отпечатков Ронли Фишера совпал с одним из отпечатков, снятых мною в номере мотеля «Постоялый дворик».

Вот теперь-то наше агентство по уши увязло в деле об убийстве.

Располагать подобного рода информацией для частного детектива равносильно пребыванию рядом с кратером вулкана накануне извержения или блужданию с горящей спичкой по темному пороховому погребу в поисках двери.

Вся трудность была в том, что по отпечаткам не определишь время, когда их оставили.

Если убитый находился в комнате вместе с Шейрон Баркер и Карлетоном Алленом, то мне следовало придерживаться в расследовании одного, и только одного направления.

Но что, если Ронли Фишер был в номере еще до них?

У некоторых мотелей вошло в практику сдавать номера по нескольку раз за ночь.

Данный мотель не относился к такой категории или не должен был бы относиться, но часто за фешенебельным фасадом скрывается неприглядная изнанка.

В какой степени можно полагаться на рекламу респектабельности, созданную этому мотелю?

В том случае, если бы номер сдавался дважды, для администрации отеля было бы вполне естественным аннулировать предыдущие записи в журнале регистрации постояльцев. Тогда начальству мотеля, как и мне, не позавидуешь.

Я прошел к телефонной будке, узнал номер телефона квартиры Карлоты Шелтон, набрал его и спросил у женщины, поднявшей трубку:

– Скажите, пожалуйста, миссис Шелтон на месте?

– Кто ее спрашивает?

– Человек, которому есть что сообщить о вечере в субботу.

– Ваше имя, пожалуйста?

– Мистер Рыцарь.

– А фамилия?

– Субботний.

– Боюсь, что не осмелюсь передать миссис Шелтон такого рода информацию. Вы сказали, мистер Субботний Рыцарь?

– Правильно, – подтвердил я. – Ры-ца-рь.

– Да, я это поняла, но фамилия?

– Фамилия – Субботний.

– Субботний Рыцарь? Боюсь, что...

Затем я услышал, как кто-то спросил:

– Роза, что за чушь ты там несешь?

Наступило молчание. Очевидно, Роза, прикрыв микрофон рукой, что-то объясняла Карлоте Шелтон.

Через несколько мгновений в трубке раздался голос другой женщины, сдержанный, настороженный и холодный.

– Не могли бы вы сказать несколько больше о вашем деле, мистер Рыцарь?

Я не преминул воспользоваться случаем.

– Передайте миссис Шелтон следующее. Скажите ей, что Дональд Лэм, частный детектив, остановился в мотеле «Эджемаунт» и занимается проверкой лиц, которые находились в известном ей месте в субботу вечером на предмет выявления среди них потенциальных свидетелей случившихся там событий.

– Кто это говорит? Вы сказали, что ваше имя – мистер Рыцарь?

– На самом деле, – ответил я, – мое имя – Санта-Клаус. Я пытаюсь передать некоторую информацию, которая может помочь Карлоте Шелтон. Лэм не дурак, и он собирается доложить обо всем своему клиенту, если кто-нибудь его не остановит. Я и так слишком далеко высунулся, чтобы оказать ей услугу. Полагаю, что вы секретарша Карлоты Шелтон. Вы могли бы проследить, чтобы сказанное мною дошло по назначению.

Повесив трубку, я вернулся в мотель «Эджемаунт» и лег в постель. Я не думал, что смогу заснуть, но тем не менее проспал всю ночь. Ничего не произошло.

На следующее утро в девять тридцать, изменив голос, я позвонил к нам в офис и, назвавшись оператору на коммутаторе Гарри Карсоном, сказал, что я свидетель, с которым пытался связаться Дональд Лэм, и спросил, можно ли позвать к телефону мистера Лэма.

Девица на коммутаторе ответила, что она свяжет меня с секретаршей мистера Лэма, и через несколько секунд я услышал голос Элси Бранд.

Некоторое время я выдавал себя за Гарри Карсона на тот случай, если меня подслушивают на коммутаторе, но мой измененный голос не смог одурачить Элси.

– Где же вы сейчас, мистер... Карсон? – спросила она.

– На работе.

– А где именно?

– Лучше тебе не знать этого.

– Берта вопит, как зарезанная.

– Пусть себе вопит.

– Но она уволит меня, если узнает, что я разговаривала с тобой и не сказала ей, где ты находишься.

– А где я нахожусь?

– Ну, я... я не знаю. Ты же мне не говоришь.

– В том-то и дело. Вот ты и не знаешь. Околачивается вокруг нашего офиса Фрэнк Селлерс?

– Только этим и занимается! – воскликнула она. – Он дважды заходил сюда за последние полчаса.

– И Берта хочет знать, где я, гм... а?

– «Хочет» не то слово!

– Ладно. Вот что ты услышала от меня. Звонил из города. Сказал, что очень хотел бы переговорить с Фрэнком Селлерсом, что пытаюсь найти его, поэтому и позвонил в офис, чтобы узнать, там ли он. Ты ответила, что его нет и что Берта Кул желает поговорить со мной, а я ответил, что просто не могу тратить время на разговоры с ней до тех пор, пока не поймаю Селлерса, так как у меня для него очень важная информация.

– А что еще передать?

– А то, что я повесил трубку.

Так я поступил, прервав разговор.

Затем сел и начал ждать.

Ждать и догонять – всегда действуют на нервы, а самое обидное – это то, когда вы ожидаете понапрасну.

Как однажды сказал мне один из моих друзей: «Если ждешь важного телефонного звонка, то не сиди у телефона, а иди в ванную».

Ничего не дождавшись, после полудня я снова позвонил в наш офис.

– Какие новости, Элси?

– Берта писает кипятком.

– И пар идет?

– Лучше не спрашивай!

– Мне кто-нибудь звонил или искал?

– Очень многие.

– А кто искал?

– Какая-то женщина. Сказала, что предпочитает не называть себя, но подождет твоего прихода.

– Высокая блондинка с...

– Нет, жгучая брюнетка.

– Молодая, старая?

– На вид от двадцати восьми до тридцати лет.

– Как она выглядела?

– Как конфетка.

– Так и не сказала, что ей нужно?

– Нет.

– Долго ждала меня?

– Целый час. Вопреки моим заверениям, она почему-то была уверена, что ты придешь. Некоторое время находилась в приемной, затем зашла ко мне и поинтересовалась, звонил ли ты.