– Но ведь этот местный детектив, который приносил вам закуски, – заметил я, – наверняка скажет: «Нет, это не тот мужчина, который был с ней».

– Нет, ничего такого он не скажет. Карлетон в это время лежал отвернувшись на кровати. Это, кстати, стало одной из причин, почему я к нему охладела: оказавшись в мотеле, он начал вести себя так, словно стыдился меня.

– Потом ему хватило наглости явиться к вам и предложить тысячу баксов за то, чтобы вы обратились в полицию и все рассказали сами?

– Вовсе нет. Он даже не заходил сюда. Я не видела его с того самого дня и готова поспорить на сотню долларов, что больше никогда его не увижу.

– Ну, а теперь расскажите про эту тысячу, – предложил я.

– Карлетон сказал мне по телефону, что полиция будет разыскивать меня и, вероятно, отыщет, так как я все время на виду. Рано или поздно портье или посыльный наткнется на меня в коктейль-баре, ведь уходить с работы я не собираюсь.

– Значит, эта тысяча была обещана вам по телефону?

– Да.

– И надеетесь ее получить?

– Уже получила.

– Получили?

– Ну да, получила. Не думаете ли вы, что я согласилась бы на подобное, поверив на слово?

– Как же вы получили деньги?

– Курьер принес мне пакет с пачкой прелестных стодолларовых купюр.

– А что вам сказал Карлетон по телефону?

– Сказал, что хотел бы, чтобы я отправилась снова в мотель, что он уведомит портье, чтобы тот забронировал за нами номер, и отправит для этого требуемую сумму денег с нарочным. Он сообщил, что мне нельзя там появляться одной и поэтому наймет какого-нибудь частного сыщика, который составит мне компанию и выдаст себя за него. Далее, по его словам, портье должен будет уведомить полицию, после его звонка о нашем появлении, и что те обязательно нагрянут, чтобы допросить нас, – и этого будет достаточно, чтобы снять его с крючка.

– Почему он полагает, что на этом все и кончится?

– Потому что посыльный или мотельный детектив подтвердит мои показания о том, что Карлетон был слишком пьян и знать ничего не знает.

– А что же вы ему ответили?

– Ответила, что ничего не выйдет, что я не из тех женщин, за которую он меня принимает. Он предложил пять сотен и стал уговаривать, но я стояла на своем и вдруг внезапно вспомнила про вас и заявила ему: «Хорошо, Карлетон, если на пару со мной в мотель отправится Дональд Лэм в качестве твоего второго «я» и ты отстегнешь мне тысячу баксов, то я соглашусь, иначе – выкручивайся сам».

– И что же дальше?

– А дальше – вот вы здесь, – съехидничала она. – А Карлетон позвонил в мотель и договорился насчет номера. Он так и числится за нами, словно мы его и не покидали.

– И все же местный детектив видел Карлетона, – возразил я. – Посыльный – тоже. Что будет, если полицейские заставят их опознать меня?

– Они и не разглядели его толком в субботу вечером, – ответила она. – Посыльный видел его мельком, а местный сыщик рассматривал в основном меня.

– Вы что, выглядели интригующе? – подковырнул я.

– Дональд, я всегда привлекаю к себе внимание. Такова моя работа. Что, сами этого не видите? Или освещение здесь плохое?

– Пожалуй, из-за плохого освещения.

– Ладно, вам еще предстоит вдоволь насмотреться на меня, – бросила она и рассмеялась.

– Я не намерен лгать по-крупному, – заметил я, – но в той части, что малость перебрал, что подбивал к вам клинья и вы поощряли мои ухаживания, как и то, что на пару были в мотеле, – готов вам подыграть. Это, возможно, и сработает, но совсем не обязательно так, как мы планируем. Главное – не проговориться полиции, что кто-то стоит за нашей спиной.

Лицо ее вспыхнуло:

– Думаете, что на этом можно здорово подзалететь?

– Или оказаться на грани этого, – был мой ответ. – Когда же начнем?

– Я заканчиваю работу в одиннадцать, а потом хотела бы как следует поесть. Согласны ли раскошелиться на хорошую закуску, Дональд?

– Почему бы и нет?

– О’кей, – сказала она и спросила: – Как насчет багажа?

– Лучше без него, – ответил я. – Пусть все будет так, как в субботу вечером.

– Договорились, Дональд. Мне пора к посетителям. Увидимся в одиннадцать. Пока! – Она приложила указательный палец к своим губам, а затем к моим.

Выждав минут десять, я поднялся.

Когда я выходил, она стояла спиной ко мне, но успела оглянуться и бросить мимолетную улыбку через плечо. Шейрон принимала заказы со столика, за которым расположились две пары. Зал коктейль-бара заполнялся – начинался час пик.

К коктейль-бару я подъехал в одиннадцать вечера. Шейрон заставила меня ждать минуты три, а затем вышла, и мы прошли к моей машине. Затем отправились в венгерский ресторан и выпили шампанского. Я щедро расплатился с официантом, и мы двинули в мотель «Постоялый дворик».

– Мандражируете? – спросил я.

– Есть немного, – ответила она.

– Возьмите себя в руки, – бросил я ей. – Все скоро кончится, и останутся только воспоминания.

– А мы разве не остановимся?

– Где именно?

– По дороге.

– Это еще зачем?

– Чтобы немного пообвыкнуть. Для меня это слишком уж по-деловому: приехать в мотель с мужчиной, с которым даже не поцеловалась...

– Не стоит расслабляться, – прервал я Шейрон. – У вас даже не будет времени, чтобы волноваться на этот счет. Полиция нагрянет к нам еще до того, как вы успеете сделать второй глоток.

– Виски на шампанское?

– Нет, шампанское после шампанского, – возразил я. – У меня там в картонной коробке несколько охлажденных бутылок, упакованных в сухой лед.

– Я думала, что мы без багажа.

– Это не багаж. Это шампанское.

– А бокалы? – спросила она. – Не люблю пить шампанское из стакана.

– Там же и бокалы, – успокоил я. – И тоже холодные.

– Дональд, – воскликнула она, – вы почти обо всем позаботились!

– Почему же почти? – поинтересовался я.

– Потому что забыли о том, что я женщина... ну, что немного ласки мне бы не помешало.

– Это может вызвать нежелательные последствия и отвлечь от сценария, который мы должны разыграть перед полицейскими.

– Ну, быть может, наверстаем потом...

– Вы о чем? – спросил я.

– Ни о чем. Так, к слову пришлось, – бросила она.

Я подрулил прямо к входу в мотель.

– Приступаем, – сказал я. – Вы сейчас с понтом спросите ключ. И помните, на данный момент вы миссис Карлетон Блевет и будете ею до тех пор, пока не прибудет полиция и нас не попросят предъявить наши водительские удостоверения, тогда мы расколемся и назовем наши настоящие имена.

– Господи, – воскликнула она, – я не настолько тупа, чтобы не понимать очевидное!

Шейрон зашла в мотель, прошло минуты две, затем вышла в сопровождении посыльного.

Посыльный побежал перед нами к номеру 27 и остановился там, ожидая распоряжений насчет багажа.

Я послал его за картонной коробкой, чтобы он смог убедиться, что это и есть весь наш багаж. Затем, когда он вернулся, протянул ему доллар на чай, и мы прошли в номер.

Шейрон нервно огляделась и сказала:

– Никогда не чувствовала себя так неловко.

Я открыл картонную коробку и вынул холодную бутылку шампанского.

– Это поможет, – сказал я.

– Плохо, что мы не познакомились поближе, Дональд.

Пробка от шампанского вылетела с хлопком, похожим на пистолетный выстрел, и Шейрон слегка взвизгнула.

– Дональд, вы напугали меня!

Я повернулся, чтобы взглянуть на нее. Она поправляла чулки, демонстрируя ноги.

– О, – воскликнула она, одергивая подол. – Я думала, что вы отвернулись!

– Главное, вовремя повернуться, – ответил я.

– Вы застали меня врасплох, – сказала она и призывно улыбнулась.

– Прошу вас, – пригласил я. – Подойдите и выпьем за успех нашего безнадежного дела.

И я сел в мягкое кресло.

Она подошла и взгромоздилась на подлокотник. Я подал ей холодный как лед бокал для шампанского и наполнил его.