– Ну, долго ты еще тут топтаться будешь, «родственничек»? И почему тебя Майка Шуриком зовет? Впрочем, ты на него совершенно не похож. Вылитый Саша! – Наталья и глазом не моргнула, чтобы показать свое удивление моим пояснениям. – Будешь лидером гонки за лучшее место. Оно там, где тебя не сможет достать эта…

– Дурында на приколе! – радостно подсказала я. – Господин Кочнев, можете не волноваться, больше кусками швыряться не буду. Уж очень кушать хочется. – Я снова взглянула на Наташкины часы. – Еще десять минут в нашем распоряжении. Быстро все на целину, осваивать новый столик!

На новом месте у подруги неожиданно пропал аппетит. А все оттого, что Родион еще раз напомнил о необходимости внесения выкупа за жизнь и здоровье Майки и Мишурика. Я позволила себе возразить. Ведь Мишурик находился в полной безопасности. Проследила за реакцией, она была умеренно-недоверчивой, и особо подчеркнула: в безопасности полной и исключительной! Обосновывать свое заверение не стала. Зачем лишний раз обращать внимание на очередную нашу ошибку. По сути, мы с подругой помогли Мишурику скрыться от благодетелей. Тем не менее сейчас он в надежном укрытии.

– В пять часов мне будет звонить сообщница Буйкова. – Я выразительно посмотрела на насупленную Ксению. – Я должна сообщить ей цифровые данные билета.

– В пять часов мне будет звонить сам Буйков, – потирая виски ладонями, хмуро заявил Родион. – По тому же поводу.

– Ну и замечательно! – обрадовалась я. – Значит, звонок тебе поступит на пару минут позже. Будем «дудеть в одну дуду». А сейчас – «главная тема». Начнем с того, что денег в вокзальной ячейке нет!

– Как это нет?!

В хоровом исполнении этот вопрос выглядел страшновато. И только Наташка не вскочила со стула.

– Сядьте, пожалуйста, – скромно и застенчиво улыбнулась я, но меня не послушали. Что ж, не применять же силу.

– Их по моей просьбе украли. И, как Мишурика, спрятали в надежном месте. Но ведь злоумышленники этого не знают!

Вот теперь уже все трое одновременно заняли свои места. Боюсь, не по доброй воле. Просто ноги не выдержали полученной головой информации.

– Ваш Буйков – человек достаточно умный, но инфицированный смертельным вирусом наживы. В такой ситуации ум становится изощренным. А посему молодой человек не отправится получать свои, но все еще пока ваши, денежки лично. И сообщницу не пустит. То, что они оба собираются в одно и то же время звонить и мне, и Родиону, рассматриваю как следствие некой существующей между ними договоренности. Расчет на то, чтобы, запугав каждого из нас, заполучить и необходимые сведения, и деньги. Последние – руками господина Горшкова. Уверяю вас, что первой позвонят мне. Меня, например, стали брать на испуг точными данными о месте проживания и составе семьи. Ясное дело, жизнь Майки здесь не на первом месте. А Родиона Тимофеевича шантажировали исключительно Майкой и Мишуриком. Патриотизм в моем случае исключен, поэтому я все свалю на Родиона.

В том плане, что данные билета продиктовала ему. Пусть с него их и спрашивают. Это нормальное поведение нормального постороннего человека.

– Ненормальная, – прошептала девушка Ксюша, неслышно вернувшаяся после санобработки. Собиралась сказать мне еще какую-нибудь гадость, но была вовремя одернута Кочневым. Иначе я бы окончательно отвлеклась и в ответ наговорила ей лишнего.

Но не выдержала Наташка:

– От ненормальной слышим! Да тебя к широкой общественности и близко нельзя подпускать. Родя, ты подумай хорошо на тему ее связи с этой общественностью. Как губка впитывает все подряд. Причем хорошее самопроизвольно стекает, не задерживаясь, а всякая дрянь остается. Не фига этой дрянью порядочных людей мазать!

– Ира, так что вы предлагаете? – не выдержал Родион Тимофеевич.

Я демонстративно отвернулась от скрипнувшей зубами Ксюши и миролюбиво спросила:

– Родиончик, у кого имеются ключи от твоей московской квартиры?

– Ты думаешь?… У-у-у Ксении, – он явно не ожидал такого вопроса и взглянул на племянницу в ожидании подтверждения. – Я свои за ненадобностью не захватил.

Ксения кивнула, чуть не с головой нырнула в сумочку, затем вытряхнула все ее содержимое на стол. Глаза разбежались от многочисленного разнообразия посторонних для него предметов. Впрочем, из моей сумки можно и больше вытряхнуть.

– Не-ету, – растерянно протянула девица, поочередно с пристрастием вглядываясь в каждую вещицу, перед тем как закинуть ее обратно. Искала сходство с пропавшими ключами.

– Ну и не ищи, – махнула я рукой, искренне радуясь этому обстоятельству. – Все равно замок менять. Твои ключи у Буйкова. Пусть он ими и подавится. Вот только теперь даже и не знаю, как…

– У меня с собой дубликат ключей Родиона Тимофеевича! – вскинулся Кочнев. Надо же, какой выдержанный молодой человек.

– Дубликат – это замечательно! – обрадовалась я. – Дубликатов можно много наделать. Сейчас вы вместе с Ксенией едете по адресу Родиона Тимофеевича и с максимальной осторожностью проникаете в квартиру. Так, чтобы соседи не услышали. Лишний шум ни к чему. Да! Танечка! – окликнула я вежливо забывшую про нас официантку, – можно упаковать весь наш заказ в отдельную продовольственную корзину, на вынос?

– Да хоть всю телегу упакуем! – откликнулась отзывчивая Танечка.

– С ней долго скакать! Да и ломовой лошадью поработать никто не захочет, – возразила Наташка и уставилась на меня: – Нам обязательно есть эту корзину на кухне у Родиона?

– Нет, – я успокоительно похлопала Наташку по часам. – Боюсь, что до нас с тобой очередь не дойдет. Она предназначена Майке.

На этот раз даже Наташка вскочила. Я не на шутку испугалась. Сейчас как начнут наперебой меня благодарить!

Кажется, мне не верили. Пришлось дать совет поторопиться. Могу ведь и ошибаться. Последнее утверждение оказалось самым удачным толчком к действиям. Александр и Ксения сорвались с места и ринулись вон из кафе, не дожидаясь упакованной продовольственной корзины. Родион Тимофеевич на глазах ожил и нервно сжевал пластиковую травинку из букетика живых бархатцев, служивших украшением стола. В тот момент, когда на моем мобильнике заиграла мелодия вызова, Наташка потеряла ориентировку и села господину Горшкову на колени. От неожиданности он поперхнулся пластиком и закашлялся. Подруга вскочила, не долго думая, огрела его по спине кулаком и обвинила в том, что он сидит не на своем месте. Чем закончилась разборка, я не видела, пришлось выскочить на улицу, где отвлеклась на телефонный разговор.

– Пять часов! – требовательно доложил мне противный женский голос.

– Без двух минут! – поправила я. – Но, в принципе, я слушаю!

– Цифры на билете!

– Да не помню я их. Продиктовала Родиону Тимофеевичу и по его требованию разорвала билет. Разговаривайте с ним. А я моментально забыла всю эту историю. Не в ваших интересах мне ее напоминать. Так что оставьте меня в покое. Оба!

– Что значит «оба»?

Мне все-таки удалось внести сумятицу в ряды неприятеля! Противный голос потерял браваду.

– Привет Буйкову! Хотя едва ли он теперь сможет пользоваться этой фамилией.

Я скороговоркой обосновала свое высказывание – дала краткий перечень приключений сладкой парочки.

– Тебя не обременяет лишний груз знаний?

– Ая его удачно перенесла на диски. Целых пять штук в разных местах ждут не дождутся, когда со мной произойдет несчастный случай. Так что усердно помолитесь о моем здравии. Ибо оно залог и вашего.

– Извини, я не хотела тебя пугать. Просто нам с Тимуром очень нужны были деньги. Никто из нас не пошел бы на крайние меры.

– Тогда как объяснить случившееся с Мишуриком? Ответ прозвучал не сразу.

– Не знаю, это не наша вина. В момент происшествия Тимур находился со мной.

– Обеспечивая себе алиби. И все-таки, именно вы организовали наезд. У Буйкова не было другого выхода. Ксения Львовна наверняка делилась с ним теми «смехотворными» подозрениями, которые роились в дядиной голове. Истинная причина, по которой господин Горшков принял на работу Кочнева, быстро перестала быть неразгаданной тайной. Твой Тимур пошел ва-банк, рассчитывая сразу после получения крупной суммы обрубить все концы. Боюсь, что в общее их количество входила и связь с тобой. Но Кочнев его перехитрил. В отличие от господина Горшкова, Буйков не смог стойко перенести крупную потерю уже почти своих денег. Кроме того, боялся разоблачения. Вот и решился на крайнюю меру. Только поручил ее кому-то. Иначе не ошибся бы в объекте наезда.