Значит, там есть какая-то история. Сердце бьется чуть быстрее.

Встречать своих сестер?

Мой голос хриплый и слабый, когда говорю: — Я Харпер.

— Харпер Ли Бьянки. Кто у вас в семье любитель литературы?

Я сглатываю.

— Моя мама.

— Харпер, мы приведем тебя в порядок, — говорит Ария. — Полина — единственная, кроме своей мамы, кого эти мужчины действительно слушаются, так что ты в надежных руках. Хотя, признаюсь, мне тоже потребовалось время, чтобы научиться их уговаривать. — Она направляется к двери. — Я вернусь, только возьму ключи.

Полина садится на край кровати.

— Что-нибудь хочешь? Воды? Еды?

У меня заслезились глаза от бессонной ночи. Я не спала почти всю ночь, пытаясь придумать различные способы побега, когда не замышляла убийство своего будущего мужа.

— Вода и еда — это, конечно, хорошо, но мне нужно в туалет. Это будет проще сделать, когда снимут наручники. Он знает, что ты здесь?

Она кивает: — Мгм... Думаю, то, что он велел нам с Арией зайти, — это его попытка проявить человечность.

Не знаю, должно ли это меня утешить или нет. Он прислал ее сюда, чтобы помочь, но даже не потрудился скрыть, что я здесь против своей воли, и она, кажется, не очень-то удивлена, обнаружив меня в таком виде.

— Как только Ария вернется, мы снимем с тебя наручники, и ты сможешь воспользоваться ванной. — Ее глаза загораются. — Я просмотрела социальные сети и записала все твои любимые продукты. У меня есть все, что тебе нужно.

Я моргаю. Соцсети. Она просмотрела мою фальшивую жизнь и сделала выводы обо мне на основе этого? Она видела все эти посты с роскошными уходовыми средствами, селфи с поверхностными подписями, моих фальшивых друзей и продвижение недостижимых стандартов красоты. Прямо тошнит. Я бы хотела сказать ей, что все это ложь, что она не должна этому верить. Это не я.

Может быть, я смогу.

Александр тоже их видел?

Боже. Конечно же.

Спасибо, мама.

— Это очень любезно с твоей стороны, — говорю я. — Спасибо.

— Конечно. А на завтрак ты обычно ешь греческий йогурт с ягодами? Нежирный, без сахара, да? Я попросила персонал приготовить немного...

Качаю головой: — Нет, я ненавижу йогурт.

Ее глаза слегка расширяются от удивления.

— Прости, я просто хотела сказать — нет, спасибо. Я не люблю йогурт. Но я съем почти все остальное, — мои щеки пылают.

Дверь открывается, и сердце подскакивает к горлу при мысли, что это может быть Алекс. Хотя она и сказала, что он знает, что она здесь...

— Нашла ключи. Посмотрим, подойдут ли они.

Фух. Это Ария.

Я держу руки перед собой. Ария высовывает язык, пока возится с замком. Наконец она поворачивает ключ, и наручники ослабевают. Мои запястья освобождаются. Я вытягиваю руки и разминаю пальцы, а затем слегка массирую кожу на месте наручников.

— Боже, как это приятно.

Ария искажает лицо.

— Это выглядит болезненно.

— Что?

Она показывает на мои запястья, где кожа красная и стерта.

— Все нормально, — говорю я, пожимая плечами. И правда, все нормально. Я пережила куда худшее.

— Лучше бы он загладил свою вину перед тобой, — ворчит она. — Я могла бы надавать ему по шее.

Удивленно смотрю на нее. Алекс настолько больше ее, что сама мысль о том, как она его избивает, кажется забавной.

Полина кивает, широко распахнув глаза: — Ария — королева хакеров. Она точно могла бы.

— Полезно знать.

— Так, отправляйся в ванную, — говорит Полина. — И скажи, если тебе нужно что-то еще, потому что я собираюсь распорядиться о том, чтобы подали завтрак.

Я киваю.

— Спасибо. А то уже начала переживать, что все это будет под полным контролем Александра.

Я смеюсь, но они с Арией обмениваются обеспокоенными взглядами.

Отлично. Это вовсе не тревожно.

В моей семье нам не подают завтрак. Когда-то давно у нас был персонал, но его уже давно нет. Мама готовила какое-то время. Так как отец был избалован нашей домработницей, он не одобрял ее кулинарию.

Вот, Полина говорит, что подают завтрак. Достаточно сказать, что я думаю, что Романовы сильно отличаются от нас.

Приятно принять душ, но я не задерживаюсь, потому что боюсь, что если буду слишком долго, Ария и Полина уйдут, а у меня есть вопросы. Я быстро моюсь, вытираюсь полотенцем и нахожу пушистый халат на спинке двери. Если бы это не было столь очевидным случаем удержания против моей воли, это почти можно было бы назвать отдыхом в роскошном отеле.

Касаясь дверной ручки, я слышу глубокий мужской голос. Не двигаюсь. Жду, пока дверь снова не захлопнется.

Когда возвращаюсь в комнату, там только Полина и Ария.

— Кто-то заходил?

Полина кивает: — Алекс рассказал о подготовке к свадьбе.

— А, понятно.

— Чувствуешь себя лучше?

Я киваю: — Да, мне действительно лучше, спасибо. — Замечаю стакан с водой на приставном столике. — Это мне?

— Конечно, пей.

Я поднимаю стакан и осушаю его. Когда заканчиваю, вздыхаю: — Это было так хорошо.

— Посмотри, что этот ублюдок сделал. Она буквально готова плясать от радости после душа и стакана воды, — говорит Полина. — Но почему он тебя заковал? Это даже для него слишком.

Даже для него.

— Потому что он знал, что я попытаюсь сбежать.

Полина наклоняет голову набок.

— Ты бы хотела уйти? Я имею в виду, кроме очевидного факта, что тебя деморализовали как женщину и обращались с тобой как с собственностью, — говорит она с явным презрением, — есть ли еще какая-то причина?

Могу ли я рассказать? Могу ли ей доверять? Может быть, когда-нибудь.

Я ничего не отвечаю и надеюсь, что моего молчания пока достаточно.

— Ты хочешь мне рассказать? — спрашивает она тихим голосом.

О, Боже, я так хочу, что меня едва не пробивает на слезы, но, если расскажу ей, а она обязана будет сообщить Александру, он может все отменить. И тогда мне некуда будет идти. Я ненавижу, что моя семья поставила меня в такую ситуацию, но сейчас у меня нет другого выбора, кроме как выйти за него замуж.

— Я... я не могу. Во всяком случае, не сейчас.

Они с Арией обмениваются взглядами. Они умные женщины и, по крайней мере, скорее всего уже догадались, что если я не спешу делиться личной информацией, то, возможно, пытаюсь сохранить эту свадьбу.

Полина теребит тонкую золотую цепочку на шее.

— Моя семья в опасности, Харпер. Так было уже давно. Моим братьям нужно укрепить семью через альянсы и связи. Это наш способ выживания.

Киваю.

— Я знаю, как это работает, — говорю устало. — Я понимаю.

Сидим в тишине. Все мы так или иначе запутались в этой паутине.

— Хорошо, — говорит Полина. — Пора собираться. Ты должна быть готова к завтраку. — Она смущенно улыбается. — Мы только что из-за этого спорили. Александр считает, что ты должна завтракать с остальными.

С остальными? Я сглатываю.

— С кем?

Ария и Полина переглядываются. Полина вздыхает: — Ну что ж. Нас много. Михаил — самый старший, есть еще мои братья, всего их шесть, хотя один из них сейчас за границей, и мама...

— У тебя шесть братьев? — Ух ты. Хотя замуж я вроде выхожу за Александра, мысль о том, что рядом будет еще больше таких, как он, слегка пугает.

— И не говори. Ладно, давай собираться, пора спускаться.

Я умираю с голоду и хочу позавтракать. В конце концов, мне придется встретиться с ними со всеми.

— Хорошо.

— Я подобрала несколько нарядов. Ты найдешь их в шкафу.

— Спасибо.

Она, вероятно, выбрала одежду так же, как и йогурт, но в данный момент мне все равно. Самое важное, что я могу сделать сейчас — это подружиться с этими двумя, чтобы выжить и сделать то, что нужно.

Мне нужны союзники.

Я быстро просматриваю одежду.

— Что-нибудь повседневное?

— Просто что-нибудь подходящее для завтрака.

Я не ем завтрак, обычно пью кофе в пижаме, но понимаю, о чем она говорит. Маленькая стопка аккуратно сложенной одежды и платья на вешалках в шкафу — это резкое напоминание о том, что мне не разрешили взять с собой ничего своего.