Первых двух, особо рьяных малолетних бандюков я встретил простыми, но жёсткими ударами. Снёс одного с ног прямым в переносицу, второго угостил мощным пинком в коленную чашечку, обогнул завывших от боли парней и прыгнул на тех, кто оказался вооружён короткими дубинками. Они их достали из-под курток и решили замолотить меня, не допуская до Батыра. Их командир клювом не щёлкал, а угрожая ножом, сверкнувшим у шеи Аллы, стал отходить вместе с теми, кто держал её вассалов пленниками. А остальные решили задержать нас.

И я полностью передал управление телом тёзке, отмечая краем сознания, как во все стороны отлетает незадачливая шпана. Майор не выделывался, а, управляя моим телом, жестоко прореживал ряды противника дубинкой, отобранной у кого-то в пылу драки. Я-Субботин бил по рукам и плечам, по лицам и головам, оставляя за собой воющих и стонущих ублюдков. В какой-то момент уловил рядом с собой движение и почувствовал, как тёплая волна радости окатила сердце. Ванька был рядом. Из носа у него текла кровь, над левой бровью ссадина, которая тоже кровоточила, и Дубенский постоянно вытирал её ладонью. В одной руке у него была трофейная дубинка, которой он охаживал шевелящихся гопников, чтобы те не поднялись, и не напали на меня со спины. Воодушевлённый, я раскидал деморализованных парней и рванул к Батыру.

— Эй, воин, тормози! — он ещё сильнее прижал нож к шее побледневшей девушки. — Ты откуда такой дерзкий? Моих нукеров поломал. Кто ты такой?

— Неважно, — я крутанул дубинку в руке и сделал два шага вперёд. — Все убрали ножи и отпустили ребят! Батыр, тебе особое приглашение? Отойди от девушки.

— Э, рыцарь, да? — ухмыльнулся парень. — Любовь-морковь? Может, за свою девку долг оплатишь?

— Какая я тебе девка, мразь? — зашипела Алла.

— Порежем всех, если дёрнешься в мою сторону, — предупредил Батыр, медленно отступая. Следом за ним двинулась троица помощников с незадачливыми заложниками-свитскими.

— Вот же ты чёрт, — я покачал головой. Никакого смысла разговаривать с этим козлом не видел. Он и в самом деле может раскроить девчонке горло, вздумай я подойти к нему. Но подобраться на расстояние броска никак не получалось. — А давай один на один. Если я тебя одолею, отпускаешь всех. Ты победишь…

— Заплатишь долг, — оскалился в улыбке Батыр и внезапно оттолкнул Аллу в сторону, отчего та едва не упала, но сумела удержаться на ногах. Возле неё тут же оказался Ванька с дубинкой, яростно скаля зубы на гопников, похожих сейчас на стаю потрёпанных в бою шакалов, до сих пор опасных.

— А ну, расползлись все! — рявкнул парень, залихватски повернул кепку козырьком назад и ловко продемонстрировал, как он умеет держать нож и перебрасывать его из ладони в ладонь. И в самом деле клинок мелькал в руках, как стремительная ядовитая змея, готовая нанести один смертельный удар. Потом расслаблено выпрямился, глядя на меня.

«Понторез, — презрительно сказал майор. — Сейчас мы его будем мала-мала ломать».

Побитые кореша Батыра постарались быстро расчистить небольшую полянку, на которой нам предстояло провести бой.

— Нож выброси, — сказал я.

— Хе-хе, — сплюнул на землю противник. — Базару не было за нож. Ты предложил махач, я согласился.

«Ступил, тёзка, — прошелестел голос Субботина. — В следующий раз будь внимателен к таким мелочам. Хотя… это отребье всё равно по-своему поступит. Ты не против, если я ему руку сломаю?»

«Даю тебе полное право урыть этого ублюдка», — мысленно разрешил я.

Горячка боя куда-то исчезла, и я внезапно ощутил, что смотрю на Батыра, как на мелкую сявку, вышедшую против матёрого волкодава со своим дешёвым ножичком. Повертел шеей, словно разминая её перед боем.

— Сам напросился, — сказал я и дёрнулся вперёд, словно подавая сигнал к поединку. Но вдруг резко остановившись, качнулся в сторону.

Батыр поймался на этот приём, стремительно сблизившись со мной. Летящая в мой живот рука с ножом была взята в жёсткий захват, после чего пошла на излом. Жутко хрустнула кость, бандит заорал так, что у меня волосы на голове зашевелились. Упав на колени, он стал баюкать сломанную руку. Но мой разум и тело уже действовали отдельно. Нога взмывает вверх и с разворота врезается в голову Батыра. Всё. Бой окончен. Враг лежит и пускает кровавые пузыри. Живой? Живой.

Корешей незадачливого бухарца испугало не само поражение главаря, а то, каким образом я с ним расправился. Жёстко, быстро и без всяких соплей. Только удар ногой в башку даже для меня оказался неожиданным. Видать, майор Субботин не раз применял его в своём воюющем мире.

— На хер пошли все, пока в полиции не оказались! — рявкнул я на молчащую толпу и снова пнул слегка сомлевшего Батыра. — И заберите эту падаль!

Заставлять их долго не пришлось. Через пять минут поляна была пустой кроме меня с Ванькой и Аллы со своими пристыженными свитскими.

— Спасибо, сударь, — девушка подошла ко мне, и в её руке снова вспыхнул бледно-жёлтый шар, осветивший моё лицо. — Хочу посмотреть, всё ли с вами в порядке. А то уже темно, плохо видно.

— Не стоит, сударыня, можете не волноваться, — проявил вежливость я-Субботин, до сих контролировавший мой разум и тело. — Я больше о вас беспокоился.

— И тем не менее, — она улыбнулась. — Да, ни одной царапины, что не удивительно. Дерётесь вы невероятно здорово. Кто вы? Я вас никогда не видела в городе.

— Студент. Михаил Дружинин. А это мой друг, Иван Дубенский, — я кивнул в сторону Ивана, так и не расставшегося с дубинкой. — Будем учиться в вашем университете.

Секундное помутнение во взгляде — Субботин аккуратно вернул мне управление.

— Дружинин? А вы не из Оренбурга, случаем? — девушка даже не стала представлять мне своих спутников, пристыженно молчащих, но постепенно приходящих в себя и начавших злиться, что кто-то завладел вниманием красавицы. — Ваш отец — Александр Егорович? Торгово-промышленный концерн…

— Да, это мой отец, — прервал я Аллу, удивляясь, что она меня не узнала. Моя физиономия частенько мелькала на телевидении, а в инфосети тем более. Странно, очень странно. — А вы Алла Ростоцкая. Только я не сразу вспомнил, где видел вас, когда вы зашли в кафе. Не ошибся?

— Нет, не ошиблись, Михаил, — улыбнулась девушка и погасила шар простым сжатием пальцем. На землю закапали огоньки, тут же тускнея и пропадая из виду. — Пойдёмте отсюда. Я слышу полицейские свистки.

— Явились не запылились, — проворчал я, и подхватив Аллу под руку, поспешил с ней по дорожке к одному из выходов, которых в парке было несколько для удобства посетителей.

Следом за нами затопали и запыхтели сопровождающие. Ванька шёл последним, зорко поглядывая по сторонам. Девушка хорошо знала, куда ведут извилистые тропки, и поэтому скоро мы оказались на оживлённой улице, залитой светом фонарей, хотя сумерки только-только опустились на город.

В моём кармане зазвенел телефон.

— Вы где? — встревоженно спросил Арсен.

— Подожди минуту, сориентируюсь, — я опустил телефон и обратился к Алле. — Мы на какой улице?

— Гимназическая.

— Слышал? — спросил я охранника.

— Да, никуда не уходи, сейчас подъедем.

Я предложил Ростоцкой присесть на лавочку. Было видно, что девушка здорово устала от пережитого. Она не отказалась, и сразу же стала названивать какому-то Касиму, чтобы тот подъехал на Гимназическую и забрал её домой.

— Что же вы Аллу Германовну позволили в такую ситуацию втянуть? — спросил я парней, не посмевших сесть рядом с ней.

— А что ты сделаешь против пушки и ножей? — огрызнулся один из них, с вытянутым подбородком. — Выскочили из кустов и сразу пику к шее.

— Вы одарённые или погулять вышли? — хмыкнул Ванька, старательно пряча дубинку под куртку. — Надо было сразу на опережение работать.

— Ага, а потом проблемы с контролирующими органами, — втянулся в разговор второй, самый высокий и крепкий. — Да и нет у нас Дара, только у Гриши.

— Гриша — это кто? — поинтересовался я.

— Я, — откликнулся третий, полноватый и какой-то весь скованный, как будто боялся каждого звука. — За использование энергий Стихий на улицах, в развлекательных и увеселительных местах полагается большой штраф.