— Иначе и быть не может, — кивнул Мирской и стал прохаживаться по чистому участку пола, иногда поглядывая на пакеты, в которых лежали пистолеты и гильзы, но раскиданный по частям привлекал его внимание больше других.

— Тогда назовите его «Дело об ангеле-хранителе», — с серьёзным выражением лица сказал Коренев.

— Всё бы вам шутить, Август Юльевич, — усмехнулся следователь. — А вот мне не до смеха. Утром такое начнётся… Мне градоначальник обязательно головомойку устроит. Боюсь, придётся брать под стражу молодого человека.

— А вы, Игорь Евсеевич, верите в убийственные способности юноши? — задумчиво глядя на тлеющий кончик сигареты, спросил эксперт. — Он ведь одарённый, его к Оку Ра подносили через год после появления на свет. Такой и руками голову открутит.

— Мой разум раскалывается от логических несоответствий, — пожаловался Мирской. — Улики показывают на другого человека, а разум шепчет, что надо брать в разработку Дружинина.

— Так и берите, — Коренев встал и вышел на балкон, чтобы отправить докуренную сигарету в полёт. Красный росчерк в темноте мелькнул и исчез, а эксперт бодро вернулся в гостиную. — Посадите на пару дней за решётку, помучьте допросами, авось и расколется. Что за девушка с ним была, выяснили?

— Елизавета Алеева, учащаяся медицинского техникума, бывшая подружка Дружинина. Администраторы не спрашивали её фамилию, но наши парни по камерам установили, что это именно она. «Акцент» не ошибается.

Мирской имел в виду программу сличения лиц по фотографиям и записям камер, и Коренев только кивнул, не смея возражать. «Акцент» действительно не ошибается.

— Поеду к Дружининым, — посмотрел на часы следователь. — Думаю, мальчишка уже дома.

— А если сбежал?

— Куда? — усмехнулся Мирской. — Он же не дурак, понимает, что его фамилия находится в списках гостей, камеры опять же… Следов своего присутствия Дружинин оставил предостаточно. Смысл ему прятаться, если не никого не убивал? Сурков!

— Да, Игорь Евсеевич, — к нему подскочил молодой парень в длинном кожаном плаще, что делало его похожим на героя многочисленных детективов из далёких пятидесятых годов двадцатого века, только в карикатурном исполнении. Но в глазах местного Пинкертона горел нешуточный огонь энтузиазма. Недавно пришедший в департамент из полицейской академии, он из шкуры лез, чтобы заметили его старания. Опытный Мирской потому и хотел направить его энергию в конструктивное русло.

— Узнай адрес Елизаветы Алеевой и прямо сейчас езжай к ней домой, — приказал Мирской. — Аккуратно, тихонечко, без излишней показухи. Не надо будоражить соседей, пусть себе спят. Слухи могут негативно отозваться на девушке. Допросишь, как всё было, запишешь показания, но никакого ареста, понял?

— А если её нет дома?

— Тогда позвони мне, будем вместе решать, — старший следователь не был согласен с выводом молодого Суркова. Опыт подсказывал, что девица сейчас сидит дома и дрожит от страха. Нужно дожимать, авось появятся ниточки к невидимому ассасину. Надо же, словечко-то прилипло на язык. — Скачи кузнечиком, Сурков, я надеюсь на тебя.

— Да, ваше благородие! — парня как будто ветром сдуло из номера.

Оставив за старшего мрачного оперативника с уныло повисшим бульдожьим подбородком, Мирской тоже поспешил выйти в коридор, где кучкой сбились администраторы этажей и управляющий, дрожавший больше всех от предстоящих неприятностей.

— После окончания осмотра все дадите подписку о неразглашении, — напомнил им Игорь Евсеевич, застёгивая пальто на все пуговицы. — А ещё попрошу всем свидетелям оставаться в городе, пока идёт следствие.

Работники отеля закивали, и наперебой пообещали молчать и не навещать дальних родственников, хотя по их взглядам читалось как раз обратное намерение. Поморщившись от нахлынувшего раздражения, Мирской подошёл к лифту и нажал кнопку вызова. Пора было как следует расспросить юнца, постоянно вляпывающегося в какие-то неприятности.

Отец проявил удивительную сдержанность. Он выслушал меня от начала и до конца, расхаживая по кабинету из одного угла в другой с заложенными за спину руками. Затем, когда уже я замолчал, круто развернулся и вонзил в меня свой взгляд, от которого по спине поползли мурашки. Я даже подобрался инстинктивно, нешуточно подозревая, что папаша хочет врезать по мне мощью Ока.

— Не хочешь, наконец, признаться? — неожиданно спросил он.

— В чём? — играя простачка, дрожащим голосом поинтересовался я.

— О том, кто в тебе сидит! — рявкнул старший Дружинин. — Только не надо пучить глаза и отпираться от очевидного! Варяг после твоей последней тренировки сделал вывод: ты не мог априори победить соперника классом выше тебя! Ты не мог в одиночку сопротивляться убийцам в ресторане! Наконец, я не верю в мифического спасителя, забравшегося через балкон в номер отеля и перестрелявшего ублюдков! Как и в то, что нападение хулиганов в Уральске было случайным!

— Что? — я замер. — Откуда тебе известно про стычку в Уральске?

— Птичка на хвосте принесла! — зашипел отец. — Думаешь, я за тобой не слежу?

— Если бы следил, сегодня такого бы не случилось, — дерзко ответил я на адреналине. — Что-то я никого из людей Прокла не видел рядом с собой.

Старший Дружинин заскрипел зубами, того гляди, эмаль раскрошится.

— С Проклом я ещё поговорю, почему он упустил тебя… А ты не надейся все пять лет прожить без моего присмотра. Хотя… может, и учиться тебе не придётся. Сядешь за решётку или на каторгу в кандалах пойдёшь.

— Сейчас не пешком гонят, а в вагонах перевозят, — я пытался пошутить, но вышло хуже.

Папаша рассвирепел и врезал кулаком по столу, отчего тяжёлый органайзер «испуганно» подпрыгнул вверх, монитор опасно закачался и едва не рухнул на пол. Отец успел удержать его.

— Хохмишь, да? До сих пор не представляешь, в какое ты положение попал? Второй раз вляпываешься в истории с убийствами! Кто тебе помогает? Что за сущность подселилась в тебя?

— Я же тебе рассказал всё, что знаю.

— За это время ты мог узнать о нём гораздо больше! Знаешь, когда ты ухлопал парочку козлов, я не придал особого значения твоим словам, но теперь, когда твой… не знаю, как его назвать — ну, допустим, симбионт, лихо расправился с четвёркой хорошо вооружённых людей, начинаю беспокоиться. Кто он?

— Мне почём знать? — огрызнулся я в ответ и обессиленно опустился в кресло. — Нормальный мужик, русский офицер. Погиб при исполнении воинского долга. Во время ритуала моё и его сознание соединились.

— Он тебе сам это сказал? — недоверчиво спросил отец. — Я про то, что он офицер, боец, а не какая-то демоническая тварь…

«А вот это уже обидно, — пробурчал Субботин. — Совсем твой папаша такта не знает. Так и передай ему».

— Ему не нравится, что ты о нём думаешь подобным образом, — язвительно ответил я, забавляясь растерянностью отца. — Будь повежливее.

— Так, давай успокоимся и обсудим ситуацию, — старший Дружинин подошёл к двери, резко её распахнул, выглянул наружу, словно хотел убедиться, что никто не подслушивает, потом вернулся за рабочий стол, машинально передвинул органайзер подальше от себя. — Когда Кузнич оживлял тебя с помощью ритуала, прервав при этом жизнь Борислава Оленёва, он сделал какую-то ошибку, и в тебя вселилась душа человека, который утверждает, что он русский офицер, погибший в бою. Грешным делом, я подозревал нечто подобное, но думал о Бориске, который мог усилить твои навыки владения магическими клинками. Однако Варяг утверждает обратное. Ты не стал лучше фехтовать, но зато легко перешёл на рукопашный и ножевой бои. Такого быть не могло в принципе, однако произошло. Значит, в «Европе» бандитов убил не ты?

— Формально — я, — тяжело вздохнув, смотрю на отца, но тот даже глазом не моргнул от моего признания. — Но фактически моей рукой убивал майор.

— Майор?

— Его тоже Михаилом зовут.

— Хм, а ты можешь объяснить, как это получается?

— Он берёт контроль над моим телом и рефлексами, когда мне угрожает опасность. Я лишь фиксирую сторонним взглядом, что происходит.