— Хозяин, может, не стоит затевать дуэль? — осторожно спросил Марк, обернувшись назад, где на мягком сиденье развалился в мрачных раздумьях Андрон. — Если Михаил такой шустрый, он и на клинках может себе победу обеспечить.

— Не-а, — упёрся парень. — Я уже накопал информацию, что Дружинин на клинках слаб. Он проиграл пять дуэлей в старшей школе против одной выигранной. А это значит, что ему не хватает практики! Многие напрямую утверждают, что его техника оставляет желать лучшего. А на быстроте далеко не уедешь. Брошу ему вызов, как только учебный год начнётся. Выберу момент, чтобы в рожу ему перчатку кинуть.

— Сейчас перчатки не кидают, — заметил Кирьян, сворачивая на улицу, через которую можно было проехать к реке Чаган, вдоль которого протянулся целый посёлок добротных домов. В них жили семьи, преданные роду Ростоцких, и к тому же работающих на «Аквафину»: управляющие, директора подразделений, экономисты, ценные специалисты иных направлений.

Широкая асфальтированная дорога, блестящая под лучами предосеннего солнца, отчего казалось, что её промыли с шампунем, привела прямо к особняку Ростоцких. Он стоял в ста метрах от темноводного Чагана, огороженный красивым ажурным забором, в котором каждый элемент декора был выкован с особой тщательностью и любовью. В них угадывались наконечники копий, распустившиеся бутоны цветов, орнаменты кочевых народов и вьющиеся виноградные лозы с тонкими листочками. Андрон знал, что стоит лишь прикоснуться к одному такому листочку, как он начинал тревожно вибрировать, передавая по цепи сложных связей тревогу на контрольные точки, которые давали сигнал операторской. Камеры начинали отслеживать любое движение и через полминуты нарушитель, если таковой находился, обнаруживался, после чего взять его тёпленьким не составляло труда. Забор представлял собой целую охранную систему, поэтому к нему лучше бы не прикасаться. Хочешь любоваться шедевром кузнечного искусства — пожалуйста, но руками не лапай.

Андрон предполагал, что без магии здесь не обошлось. Пусть её применение строго регламентировалось Надзорной Комиссией, но для защиты частной собственности допускалось использовать элементы магических потоков Ока Ра. Вот Ростоцкие и пользуются такой возможностью.

Кирьян осторожно, без показной агрессивности, подкатил к воротам, возле которых не было ни одного охранника, и мигнул фарами. Ажурные створки дрогнули и плавно распахнули свои крылья. Даже в этом Ростоцкие показывали свою индивидуальность. Охрана легко пропускала человека, не мурыжа его возле ворот, потому что система наблюдения уже досконально проверила посетителя по базе допуска. С теми, кто впервые приезжал в гости, конечно же, вели беседу, прежде чем дать добро на посещение. Яковлев давно находился в базе благонадёжных, как и номер машины, на которой он ездил.

А что говорить об особняке, похожем на сказочный замок с башенками, арочными переходами и стрельчатыми окнами? Бледно-розовый камень в дневное время приобретал какой-то фантастический вид, весь светясь, как новогодняя игрушка. Высокое крыльцо из розового мрамора с золотистыми прожилками двумя крыльями огибало открытый балкон с балюстрадой, чтобы сомкнуться возле широкого входа в дом.

— Никак не привыкну к такой красоте, — шмыгнул носом Марк. — Неужели Ростоцкие так поднялись на одной минералке?

— Ну, их же не зря зовут «водными королями», — хохотнул Кирьян, неторопливо проезжая по аллее, ведущей прямиком к парадному подъезду. Несколько кленовых листьев упали на лобовое стекло, но свитский побоялся снести их «дворниками» на вылизанную дорогу.

— У Ростоцких, кроме «Аквафины», десяток агрофирм по всей империи, — напомнил Андрон. — Ничего удивительного не вижу в их сибаритстве. Могут себе позволить.

На балконе показалась высокая фигура молодого человека в костюме-тройке из качественной английской шерсти. Вадим Ростоцкий, приятель Андрона, самолично встречал своих гостей. Он лёгкой походкой, по-пижонски держа руки в карманах брюк, спустился вниз и приобнял Яковлева.

— Ну как первый экзамен, брат? — с улыбкой спросил юноша. — Сколько ошибок наделал?

Его уложенные в пробор волосы были покрыты лаком, серые глаза с тонкой опушкой ресниц скрывали насмешку, словно сын «минерального магната» как ещё называли род Ростоцких, не верил в способности гостя отлично написать диктант. Впрочем, чему удивляться, если в России их считали снобами. Даже беззлобно подшучивали, что снобизм в этой семье передаётся по крови.

— Сколько бы я не наделал, всё решит комиссия, — туманно ответил Андрон, стараясь не обращать внимание на лёгкое пренебрежение хозяина лично к нему. Главное, крыша над головой на две недели обеспечена, а там отцовские адвокаты завершат сделку по покупке дома в Уральске. Жить в студенческой общаге пять лет он не собирался.

— Ну, я в твоих способностях не сомневаюсь, — усмехнулся Вадим и хлопнул по плечу гостя. — Здорово, парни, что-то вы неважно выглядите. Наверное местных чебуреков переели?

Марк и Кирьян вяло улыбнулись. Они уже пришли в себя после позорного поражения в короткой битве с наглым Дружининым, но сколько бы не пытались закрыть свои эмоции, Ростоцкий их просчитал.

— Добрый день, Вадим Германович, — всё же откликнулся Кирьян, машинально потирая горло. — Мы твёрдо придерживаемся правила, что в незнакомом городе шаурму и чебуреки лучше не есть. Ну разве что на собаке попробовать.

Вадим хохотнул и попросил отогнать машину на стоянку, а потом можно будет присоединиться к ним в гостиную. После чего повёл Андрона в дом, а свитские занялись перегоном «Бенца» на парковку, где уже находились несколько дорогих тачек.

Что нравилось Яковлеву в доме Ростоцких, так это несуетливые и ненавязчивость слуг. Они передвигались по комнатам столь незаметно, что казалось, это бесплотные тени, но когда гостю что-то было нужно, появлялись рядом. Сейчас же в парадном находилась лишь одна горничная, так как молодым людям не требовалось снимать верхнюю одежду за неимением оной. Даже в костюмах сейчас на улице ходить было жарковато.

Выслушав указания Вадима, служанка кивнула и быстро удалилась, дробно постукивая каблуками туфель.

— Я сказал, чтобы на стол накрыли, — пояснил юноша. — Вы же есть хотите после экзаменов. Надо мозговые клетки напитать энергией, иначе на чебуреках долго не протянете.

— Да не в них дело, — поморщился Андрон, проходя следом за хозяином в огромную гостиную, обставленную в минималистическом стиле: в середине мебельный гарнитур из нескольких диванов и кресел, а на стене напротив — огромная телевизионная панель с акустической системой на нижней стеклянной полке. Остальные стены были увешаны картинами художников прошлого и современных деятелей кисти и красок. Панорамное окно, выходящее на лужайку, тянувшуюся до самого берега реки, было сейчас прикрыто легкой полупрозрачной портьерой, отчего помещение оказалось погружено в приятную полутень.

— А вот и наш студент! — с верхней галереи послышался звонкий девичий голос. — Здравствуйте, господин Яковлев!

У Андрона сразу ослабли колени. Не признаваться же, что ему с первых дней пребывания у Ростоцких понравилась Алла — старшая сестра Вадима, которая была старше него на три года. До нынешнего приезда в Уральск Яковлев видел её всего два раза, и то лишь в подростковом возрасте. Но зато часто разглядывал фотографии девушки в Общеимперской Сети. И однажды заметил одну особенность: Алла всегда носила длинные платья, но такие, что великолепно обрисовывали её фигуру, больше показывая, чем скрывая.

И сейчас она была в голубом платье в пол, а дорогущая ткань струилась по бёдрам. В неглубоком декольте блестела золотая брошь с бриллиантами в виде распустившегося цветка.

— Доброго дня, Алла Германовна, — приложил руку к левой стороне груди Яковлев и склонил голову.

Девушка засмеялась и стала спускаться по лестнице, скользя по перилам ладошкой. Андрон перестал дышать, наблюдая за плавными переливами ткани, которая при каждом движении показывала изгибы тела. Как же ей удаётся демонстрировать свою фигуру, которая без одежды должна быть невероятно чудесной!