Пантелеймон увидел в руках девы свой призрачный топор. Она встала, крутанула над головой. Погладила рукоять.

– Спасибо, мой хороший, – топор пропал, – вот. Голову отрубить могу, а не понимаю, куда девается всё!

– Голова? – хором выдали озадаченные мужчины.

– Нет.

– Тело?

– Ну и оно также. Хотя душа или ее остатки, связи. Я это легко видела…

– Может, психолога вызвать? – спросил эконом.

– Ага, он объяснит деве с топором гнома в руках, которая старше нашего мира, предположительно. Извини, милая.

– Да ладно уж.

– Как ей бороться с психологическими проблемами, когда топором лишаешь оппонента головы. Какие трудности при становлении характера и правильно ли она развивается согласно общепринятым нормам. Не нанесла ли она травму стражу, присвоив чин прапорщика, ну и далее по списку.

Изида кивнула и села.

– Души не так уходят и трупы пропадают? – уточнил Пантелеймон.

Дева снова кивнула. Хозяин гостиницы продолжил.

– Ей нужно к могильщику, на кладбище.

– Что-то вас в крайности, господа, – Изида озадаченно посмотрела на мужчин, – то психолог, то сразу этот, гробовщик.

Собеседники остались крайне серьезными.

– Ответ может дать только перевозчик, – подтвердил шериф.

– Если захочет, а вернуться ты должна. Твои вернулись из-за черты, – подтвердил эконом.

– Тогда мне нужно переодеться.

– Ход мыслей непредсказуем, – вздохнул шериф.

– А что, мне в этих тапках идти? В той же куртке и брючках? Подвезите хотя бы? Ворчуны!

– До виллы. Остальное – завтра. На сегодня приключений уже хватит.

Сон этой ночи Изиде не понравился. Если Анубис в своей обычной ипостаси шакала из черного камня еще куда ни шло, то ущелье, лестница скорби и треугольное святилище гулов и кутрубов с жаровней оставили тягостное ощущение.

Приоткрыв один глаз и убедившись, что голов из жаровни в святилище рядом с кроватью не появилось, Изида блаженно потянулась. После душа она порылась в волшебном шкафу от Жанны, оделась и спустилась в зал. На лестнице, на фоне часов ее и увидела Жанна.

– Доброе утро. Кажется, я зря этот шкаф оставила… Пуффу он ничего кроме тапок и пива не производил. Они ж тебя переодеваться заставят.

– Не заставят, – ответила Изида, выражение ее лица осталось крайне мрачным.

– Да, эта ножка в этой тонкой коже, на шпильке, курточка, песочный свитерок, цвет к глазам, элегантные перчатки и шарф. Какая кожа. Можно потрогать?

– Можно, – немного оттаяла дева.

– Не кожа. Эластичный какой? Не холодный? Куда же ты собралась? Что кушать будешь?

– Можно кофе, сок и бутербродик. Не лезет ничего.

– Сделаем.

После кофе выражение лица Изиды не особенно изменилось.

– Рассказывай, на лице всё написано. Куда собралась?

– Точнее, послали. Твои, мои, ну наши… Короче, сначала пытались к психологу, потом посоветовались и сразу на кладбище. Психолог видимо уже не поможет, только перевозчик на тот свет. Но это еще не всё, сон плохой приснился. Какой-то филиал ада, где властвуют гулы и кутрубы с жаровней.

– А, к Харону. Ну не разговорчивый он конечно, да и не приходил давно к Пантелеймону, впрочем, по этой причине, может, и ответит на твои вопросы.

Монетки держи, он от такой не сможет отказаться. А сны и есть сны. У тебя трасса веселая была, так что придется смириться. И вообще…

Жанна замерла, взгляд ее остановился. Изида даже потрогала руку девушки и ведьмочка оттаяла.

– Мне кажется, это просто адрес, он тебе пригодится, чтобы зря не мучилась выбором при расчете.

– Не поняла?!

– Позже. Пора тебе. Отвезти-то хоть обещали? Тут, конечно, близко, но на шпильке… Карлос? Ты где? Кто девушку отправил на гравий? Отвезешь?

– Без вопросов. Уже готова? – донеслось из недр дома.

– Удачи тебе, и не круши ничего.

Мало что изменилось на широкой аллее, где стоял изысканный кованый стол с круглой столешницей из стекла и три стула в его стиле. На одном, как и прежде, «сидел» перевозчик душ в рубище. Всё вокруг скрывал туман, на нижней поверхности стола, на металле висели капли воды, они увеличивались и, созрев, падали вниз. Только туманных силуэтов, похожих на мешки с чем-то, добавилось на краю аллеи.

– Может, я в деревню прогуляюсь?

– Она попила кофе и едет сюда. Переоденься… Лик одень. Гостья очень красивая, но нервная.

– Может, свернет.

– Нет. Она знает весь путь до дна и обратно. Если спугнешь – срок добавлю!

Лохмотья на перевозчике превратились в черный плащ с капюшоном, скрывавшем голову.

Где-то далеко, на входной арке прозвучал колокол.

Место скорби находилось в конце переулка, проходившего между гостиницей и храмом, в котором служил отец Феофан. Величественный, строгий портик в древнегреческом стиле отделял тот мир от этого… В боковых частях здания размещались какие-то помещения, посредине же широкий проход, завершавшийся черной мраморной лестницей в бескрайнюю долину надгробий. Дверь автомобиля открылась, Карлос подал руку, и на черную плиту ступила великолепная лодочка. В арке ударил колокол.

– Что-то новое. Будь начеку.

Изида помахала Карлосу ручкой из-под арки и прошла дальше. Что-то другое было в этом месте упокоения… Она пересекла белую ступень на лестнице, но ничего не почувствовала. Колокол ударил еще раз.

– Ну и где этот советчик? – произнесла дева, оглядывая бесконечные поля надгробий, укрытые клубами тумана, смыкавшегося с серым безликим небом.

– Сыро, печально. Идти по этому гравию…

Она нащупала в кармане монету.

– В конце-то концов, что мне тут до ночи торчать?!

Изида подкинула золотистый кружек, тот завертелся и повис в воздухе, разбрасывая блики желтого света. У браслета возник зуд.

– Найди мне Харона.

Монета пулей улетела в туман, и дева увидела далеко в глубине аллей стеклянный стол, освещенный желтым светом словно фонарем.

– Биче, помоги, пожалуйста. В туфлях по гравию, это капец.

В воздухе прозвучал веселый смешок, и от черной лестницы до далекого фонаря легли золотистые плитки. Дева ступила на дорожку и мгновенно оказалась рядом со столом. Монета продолжала вращаться над серединой столешницы, существо в черном плаще с капюшоном, надвинутым на голову, неподвижно сидело напротив. Вокруг стула, угодившего в прицел Беатриче, образовался круг всё той же плитки, а металл каркаса стал золотым. Стекло высохло. Изида села за стол.

– Ну и где Харон? Может быть, вы? – спросила дева, сняв перчатки.

Над стулом напротив черный дым сгустился в нечто, напоминающее мужской силуэт.

– Ты его немного обездвижила. Здравствуй.

– Доброе утро. Я случайно. Как мне было его искать? Мне спросить нужно.

– И что?

– Куда всё девается, неправильно как-то.

– Смотри, – клубящееся подобие руки указало в сторону.

Туман разошелся, там висели несколько двойных прозрачных пакетов. В верхней части каждого переливалось синеватое облачко, в нижнем отсеке покалеченные тела. Из земли к нижним пакетам шли трубки. В двух, по размочаленным лицам она узнала своих обидчиков с дороги. Еще два были неизвестны, а пятый очень походил на типа из бара, приказавшего ее отравить.

– Оно. Еще и живое! Я-то думала, в ад попал…

Монета закрутилась быстрее.

– Отчасти. Разделение заторможено. Пожалуйста, спокойно. Так что всё в тебе нормально, извини.

– Но зачем души в пакетах?! – спросила дева, и монета снизила скорость вращения.

– А как тебя дозваться поговорить? Спугнуть не хотел, натерпелась уже, хватит.

– Да, камень в склепе не кровать на вилле.

– У меня есть предложение…

– На..врёт, – услышала Изида и увидела золотые туфли рядом, почувствовала руку на плече, а манжеты песочного свитера почернели и зашевелились, переливаясь зелеными искрами.