На кровати, свернувшись в позу «зародыша», под тонким одеялом лежала женщина.

Я отдал команду Браслету, чтоб он отключился, подошел ближе. Сердце пропустило удар. Мать постарела лет на двадцать. Седые волосы, заострившиеся черты лица, бледная, с желтым оттенком кожа.

— Мам…

Она вздрогнула, сразу открыла глаза и повернула голову. В ее взгляде плескался мутный, липкий страх. Смотрела на меня, но не узнавала. Или боялась узнать.

— Опять? — прошептала она и несколько раз моргнула. Её глаза, в отличие от моих, плохо видели в полумраке. Свет от прожекторов не попадал на эту часть здания, — Я не буду отвечать на твои вопросы. Уходи. Не хочу смотреть. Не показывай мне кровь…

— Это я, мам. Максим.

Сел на край кровати, взял ее за руку. Ладонь была холодной и сухой.

Она поднялась, села. Несколько минут вглядывалась в мое лицо, привыкая к сумраку. Потом коснулась щеки дрожащими пальцами.

— Максимка? Ты… ты мне снишься? Хороший сон… Обычно снятся кошмары. Это же сон?

— Конечно, сон, — я решил не ломать её и без того расшатанную психику. Пусть думает, что сын ей снится. Сейчас так безопаснее. Пока не разберусь со всем дерьмом. — Пришел поговорить. Тебя здесь обижают?

Мать покачала головой, не отрывая от меня взгляда, и сжимая руку так, словно боялась, что я исчезну.

— Нет… Здесь хорошо. Кормят. Гулять хожу. Иногда нам читают книги и включают телевизор. Уколы делают, чтобы я спала. Только Он приходит…Все равно.

— Человек без лица? — спросил я, стараясь, чтоб голос звучал ровно.

— Да…Он злой. У него нет глаз, но он всё видит. Показывает мне тебя… там, в аду. Среди монстров. И спрашивает… всё время спрашивает.

— О чем?

— Как ты родился. Не болел ли чем. Было ли что-то странное… Я ему не говорю. Молчу. А он злится. Давит мне на голову, — мать прижала пальцы к вискам. — Вот здесь.

— Кто тебя сюда упрятал, мам? Этот… без лица?

— Нет! — она быстро-быстро замотала головой, — Другой. Он помог, он добрый… Очень хороший. Сказал, что меня вылечат. Что я должна забыть все. Помог… Я не помню имени… Он такой… светлый. Улыбается всегда.

Светлый. Улыбается. Охренительная примета. Половина города ходит и улыбается.

Внезапно ногу обожгло холодом. Серебристый ободок на щиколотке завибрировал, посылая сигнал тревоги прямо в мозг. Хотя я его, так-то, отключил.

Поднял штанину и с удивлением уставился на артефакт. Это еще что за приколы? Браслет снова выстрелил холодом мне прямо в кожу. Такое чувство, что его нервировала моя тупость. Он будто говорил:«Придурок! Не бестолковься!»

В следующую секунду произошло вообще нечто странное. Мне в башку, прямо в сознание прилетела картинка. Врата и тёмная фигура перед ними.

— Охренеть… — я пялился на артефакт, как дурак.

Похоже он предупреждал меня, что кто-то собирается пройти через Врата. И не куда-нибудь, а возможно прямо в «Светоч».

В принципе, логично. Браслет Путника принадлежал Хранителю Врат. Значит, наверняка связан с Вратами. Когда я задал вопрос, что еще умеет делать эта штуковина кроме невидимости, магический ублюдок усмехнулся и велел мне самому разбираться. Он уже понимал, что я в любом случае его убью, и стал менее разговорчивым.

То есть, всяких фокусов у артефакта еще много…

Сейчас мне надо подсуетиться. Кто-то идет через барьер между мирами. Прямо сюда.

— Мам, спи… — я осторожно уложил её обратно на подушку. — Это просто сон. Ничего не бойся. Я рядом. И… Ты знай, я не умер. Скоро вернусь. Заберу тебя отсюда.

— А я знаю, Максим, — голос матери звучал абсолютно уверенно. — Я всегда знала, что ты жив. Всё они врут, — её глаза подозрительно заблестели, — Ты вернешься? Скоро?

— Постараюсь, как можно быстрее.

Я прикрыл мать одеялом и выскользнул из палаты. Нажал на дверь, убедился, что замок защёлкнуться. Потом огляделся по сторонам.

В конце коридора виднелся пост медицинской сестры. Тоже пустой. Молодцы ребята! Работают на износ!

Повернул голову в другую сторону. Напротив, чуть в стороне заметил дверь процедурной. Оттуда было хорошо видно палату матери. Не раздумывая, метнулся в тёмную комнату, прикрыл створку, оставив небольшую щель. Притаился.

Прошло буквально две-три минуты. Воздух изменился. Стал густым, тяжелым, наэлектризованным. Откуда-то потянуло сладким ароматом с примесью корицы. Чары…

В конце коридора из тени соткалась фигура. Высокая, в черном плаще с глубоким капюшоном. Охотник? Я прищурился. Нет…

Охотники двигаются немного неестественно для человека, как марионетки. Незнакомец шел плавно, с ленивой грацией хищника, который знает, что он царь и бог. От него фонило силой.

Это не цепной пес. Это хозяин. Лорд? Или кто-то из их шестёрок высокого ранга? Однозначно не ублюдочный Риус. Того я опознаю даже в полной темноте. Нутром почувствую. Плащ точно не помешает.

Фигура приблизилась к палате матери. Протянула руку в черной перчатке к ручке.

Я не стал ждать. Кем бы ни был маг, нужно бить первым.

Вылетел из своего укрытия. Без крика, без лишних движений. Сгусток концентрированной агрессии, который видит цель.

Три метра… Два…

Фигура в плаще среагировала мгновенно. Ублюдок даже не обернулся — просто махнул рукой, небрежно, словно отгонял назойливую муху.

Меня встретила невидимая стена. Упругая, как резина.

Я, не сбавляя скорости, врезался в воздушный щит, но не отлетел назад. Хотя должен был. Сюрприз, сука!

Лет пять назад Диксон сделал кое-что. Этот поступок мог стоить ему головы. Когда набивал очередную татуировки, внес изменения в рисунок. Добавил пару мелочей от себя.

« Смотри, Выродок… маленький, крошечный завиток. Видишь? Суть рисунка на твоих руках — увеличение возможностей. То есть, твое тело будет работать в разы лучше, чем сейчас. Но… У тебя есть еще один талант. Диссипация. Мы не нашли истоки аномалии и механизмы, которые ее запускают. Поэтому я фактически вслепую немного изменил узор. Он просто увеличит возможности всего, что есть в тебе. Твоя диссипация включается автоматически, когда сама сечтёт нужным. Теперь же она будет реагировать на внешние раздражители всегда. Впитывать чары. Будь осторожен с боевыми и смертоносными. Там слишком много энергии, ты просто захлебнёшься ей. А вот все остальное…Защитные, бытовые. С ними аномалия сработает как защитный механизм на предохранителе. Только… Поклянись мне, не демонстрировать это ни на Арене, ни в тех задачах, которые дает Лорд Риус. Иначе мне конец… »

Я поклялся. И не подвел Диксона в этом вопросе. Ни разу. Лорд Риус так и не узнал правды. Что теперь я могу всасывать их сраную магию всегда. А не скачками, как придётся.

Я не способен впитывать сильные чары, но защитное заклинание, который поставил неизвестный маг, не могло меня остановить. Я прошел сквозь магический барьер, как нож сквозь масло. Щит рассыпался искрами, стоило мне его коснуться.

Фигура, почувствовав отдачу своей же магии, дернулась, а потом резко отскочила в сторону, чтоб не дать мне возможности напасть.

— Любопытно… — голос был глухим, искаженным, словно шел из бочки.

Я не стал уточнять, что там ему любопытно. Цель только что ускользнула из-под носа, когда я был уже совсем близко.

Развернулся, прыгнул вперёд, а затем ударил кулаком в то место, где должна быть челюсть. Вложил в удар всю ненависть. За восемь лет в рабстве, за отца, за мать в психушке.

Тьма под капюшоном сгустилась, стала тверже гранита. Я словно ударил в бетонную стену. Костяшки хрустнули. Ублюдок понял, что защитные чары для меня не помеха и просто нарастил на своей аристократической роже броню. Реальную.

Быстро же у него это получилось. Нет. Не шестерка. Самый настоящий лорд.

Из рукава плаща вырвалась плеть черного дыма, обвила мою шею, сдавила, перекрывая кислород.

Меня подняло в воздух.

— Ты…прошёл сквозь Щит… — прошипел маг, — Когда научился? Откуда? И какого чёрта ты здесь, Выродок?

Он знает меня. Понимает, с кем говорит. Похоже, я только что «познакомился» с тем самым ублюдком. С Человеком без лица.