— Закрыто. — Голос приятный, с хрипотцой. Даже сексуальный. Но тон…Меня только что практически послали на хрен. — Запись по телефону. Без записи не принимаю.

— Мне не нужна татуха. — Я шагнул ближе к кушетке. Девчонка не улыбалась, не пыталась казаться милой. Это радовало. — Я ищу работу. Помощником. Уборка, стерилизация, краски мешать. Рисую неплохо. Всему научусь быстрее, чем ты докуришь сигарету.

Мастер хмыкнула. Окинула меня взглядом с ног до головы. Задержалась на целлофановом пакете, зажатом в руке, на потертой «косухе». Из-за того, что Охотник испортил новую куртку, пришлось снова натянуть ту, которую притащил с собой.

— Опыт?

— Не в тату. — Я не отвёл взгляд, смотрел ей прямо в глаза. Мне до чертиков хотелось зацепиться здесь. Именно здесь. Шкурой чую, мы сработаемся. — Но есть опыт различных процедур с… телом. И с болью. Знаю анатомию. Приказы выполняю молча и четко.

Последняя фраза пробила её броню. Взгляд карих глаз немного потеплел.

— Документы? — Она задала этот вопрос вяло, без фанатизма, больше для порядка.

— Сгорели. — Я пожал плечами. Мол, вот такое вот дерьмо. — Восстанавливаю. А бабки нужны позарез.

Девчонка снова зависла, изучая меня еще пристальнее. Клиент заерзал. Ему явно было глубоко плевать на наши гляделки, он хотел побыстрее закончить рисунок и свалить.

— Лен, ну долго еще? — простонал шкаф. — Мне сегодня Марго с работы забирать. Ты знаешь, какая она… Опоздаю — будет мозг долбать до утра.

— Заткнись, Медведь! Чё ты как баба ноешь⁈ — рыкнула мастер, не глядя на парня. Потом кивнула мне в сторону раковины, расположенной в противоположном углу комнаты, — Ну давай проверим тебя в деле. Снимай куртку, пакет кинь вон туда, где стойка. Мой руки, надевай перчатки. У меня тут хреновая зона на подходе. Градиент может поплыть. Понадобится помощь. Натянешь кожу, я пройду рисунок. И только попробуй налажать.

Это был шанс и я не планировал его упускать. Скинул куртку. Быстро помыл руки. Щёлкнул перчатками. Две минуты — я был готов.

Подошел, склонился над Медведем. Пальцы легли на ребра, натянули кожу. Жестко, но точно. Я помнил, как это делал Диксон. Годы в роли подопытной крысы научили меня чувствовать плоть. Любую. Свою, чужую — не важно.

Лена скосила глаза на мои руки, увидела «рукава» из татуировок. Удовлетворенно хмыкнула. Похоже, работу Диксона она оценила высоко. Включила машинку.

Полчаса я работал молчаливым ассистентом. Подавал салфетки, поворачивал свет, держал кожу. Наблюдал, как игла входит в тело Медведя, чувствовал, как вздрагивают мышцы под моими пальцами, но меня от этого больше не штырило. Флэшбеки голодными крысами затихарились в глубине сознания.

— Готово, — девчонка наконец выключила машинку и выдохнула.

Клиент моментально соскочил с кушетки, потянулся, хрустнул бычьей шеей, а потом рванул к своей куртке, которая лежала на небольшом диванчике.

— Стой, придурок! Пелёнкой обернуть надо! — рявкнула мастер ему вслед.

— Видал? — Медведь усмехнулся и кивнул в сторону Лены. — Огонь девка. Если что не по её, можно и звездюлей огрести. Ты заходи в гости. Я в соседнем баре обитаю.— Он подмигнул мне. — Сто пудово возьмёт тебя на работу. Ленка любит собирать всякое дерьмо. Бедных, несчастных, убогих.

Мне было вообще насрать, где и чем занимается этот тип, но я вежливо ответил, что обязательно зайду. Даже не отреагировал на «несчастных и убогих». Тем более, в словах Медведя не было злобы. Обычная констатация факта. Бродячие собаки, бездомные коты и я.

Смешно. Лена — небольшого роста, хрупкая, женственная, а этот шкаф слушается ее беспрекословно. Да и она с выражениями не церемонится. Похоже, у девчонки среди местных особая репутация.

Как только клиент расплатился и свалил, она подошла к небольшому холодильнику, спрятанному за административной стойкой, вытащила две банки газировки. Одну кинула мне.

Я поймал банку на лету. Слишком ловко. Взгляд девчонки вспыхнул интересом.

— Неплохо справился с работой. Вопросов нет. Руки не из задницы растут. Откуда навык? Хирург-неудачник?

— Типа того, — усмехнулся я.

Хирург… Пожалуй, после Арены я реально мог бы им стать. Феерично отрезаю лишнее. Загляденье просто.

— Я — Лена. Для своих — Ляля. Сразу расставим все точки над «и». Ляля — не потому что тупая смазливая кукла. Это старое погоняло, досталось еще в школе. Предупреждаю, яйца ко мне не подкатывай. Останешься без них. На работе никаких потрахушек. Документы… — Она подумала пару секунд, а потом махнула рукой. — Плевать. Главное, чтоб менты сюда не ходили по твою душу. Ты чист?

— Чист, — на голубом глазу ответил я, даже не моргнув.

Условно говоря, это была абсолютная правда. Здесь, в родном мире, я ещё не успел натворить чего-то серьёзного. Кражу поношенных портко́в с балкона можно не учитывать.

— Проблем не будет? — уточнила Ляля, пристально глядя мне в глаза.

— Нет, — качнул я головой.

А вот это уже брехня. Насчёт проблем совсем не уверен.

— Ладно… Завтра к девяти. Сначала будешь помогать, а там… посмотрим. Зовут как?

— Макс. — Я впервые за долгое время назвал кому-то свое имя. Не кличку раба, а настоящее, человеческое имя.

— Отлично, Макс. До завтра.

Ляля широко улыбнулась. Ее лицо преобразилось в одну секунду. Она стала настолько милой и обаятельной, что захотелось подойти, потрепать ее за щечки. Прямо куколка, а не девочка. Теперь ясно, откуда такое странное погоняло.

Я вышел на улицу и понял, что улыбаюсь. Сам. Скалюсь, будто конченый придурок.

Я только что получил желаемое не потому, что меня кто-то боялся или я кого-то убил. Просто договорился. Я, мать его, социализируюсь!

Эйфория от общения с Лялей и ощущение легкости выветрились очень быстро. Буквально через десять минут. Вернулась привычная злость. Но в этот раз на себя самого.

Надо признать очевидный факт. Я оказался не готов к возвращению. Вообще. Эта новая реальность меня шмякнула мордой об асфальт. Несильно. Но неприятно.

Всё, что казалось важным там, в Изначальном Граде, здесь выглядит нелепым. Чувствую себя грязными кирзовыми сапогами в мире балетных тапочек.

Надо завязывать с этой рефлексией. Прекращать суматошно метаться по руинам прошлого и приступать, наконец, к делу. Пока я тут играю в нормального человека, пятеро ублюдков продолжают радоваться жизни.

Работа есть. Все. Этот вопрос закрыт. Пора заняться главным. Для начала — найти информацию о «великолепной пятерке».

Развернулся и направился обратно в престижный район, где ошиваются всякие умники.

Телефона у меня нет, компа, само собой, тоже. Нужен интернет. В мировой паутине хранятся сведения обо всех.

Мой путь лежал в библиотеку. Еще во времена юности там можно было получить доступ к Сети.

«Старушка», в которую я бегал пацаном, стояла на месте. Ее фасад был разукрашен абстрактными светящимися полосами, а крыльцо выглядело как портал в розово-лиловый ад. Я замер напротив входа, изучая этот архитектурный ужас.

— Бедолага… И тебе досталось. Изнасиловали радугой…

Поднялся по ступеням, вошел внутрь. Хотя бы здесь ничего не изменилось. Пространство точно так же делилось на две зоны. Первая — старая, с тяжёлыми деревянными столами, за которыми сидели несколько человек. Вторая — более современного вида, с терминалами и ноутами.

Внес символическую плату за час работы с интернетом. Выбрал компьютер в дальнем углу, устроился поудобнее. Положил пальцы на клавиатуру.

Руки мелко дрожали. Сейчас открою ящик Пандоры, увижу, во что превратились жизни этих ублюдков.

Минут через пять искренне пожелал отличного здоровья тому, кто придумал социальные сети. Удобная штука.

Я вбивал имена, одно за другим, и получал полную картину того, как, а главное — где можно найти членов «великолепной пятерки».

Первый запрос — Дмитрий Сомов. Он же Боцман.

Бинго! Жирный боров нашелся сразу. Теперь он являлся создателем и генеральным директором строительной компании «Сомов и К°». Звезданешься, как креативно. Назвать фирму своим же именем. Дебил, сука…