Вдруг за окнами становится очень темно, отчего все вскрикивают, а я нащупываю кресла, не забывая гладить каждого и каждую. Но страшно, конечно, очень, даже жутко. Мы едем где-то под землей – я вижу в свете фар каменные стены, при этом шофер молчит, даже музыка не играет. Кроме всхлипываний и рева мотора вообще ничего. А водитель, как робот, ни на что не реагирует, пока мы не останавливаемся.

– Все, приехали, можете выходить, – произносит он, показывая, что умеет говорить.

И я бросаюсь к младшим, чтобы помочь выйти. За окном становится светло – прожекторы горят, я замечаю это краем глаза. А еще оказывается, что из старших я тут одна, остальные младше. Испуганные, обессилевшие, плачущие, ведь столько времени у нас ни воды, ни питья. Я даже счет времени потеряла, а им каково?

– Ну помогите же! – восклицаю я, но водитель куда-то исчезает.

Что происходит, я по-прежнему не понимаю, но раз мы под землей, то вполне можно предположить большую войну. Ну, раз на посольство напали, то совершенно точно война началась или вот-вот начнется. Мне очень страшно, с каждым мгновением все страшнее, но тут приходит помощь. В автобус заскакивает какая-то женщина, матом прокомментировав увиденное.

– Вы сколько не ели? – спрашивает она.

– Еще до самолета, – отвечаю я ей. – Можно воды попросить? Ну пожалуйста, будьте же людьми! – я уже кричу, потому что нет сил, а она становится очень серьезной.

– Трофимов! Вы что это, детей даже не напоили? – кричит она кому-то. – Не плачь, девонька, сейчас всех напоим и накормим.

Она очень ласково говорит, а я чувствую – еще немного, и силы закончатся. Просто упаду и больше не встану, потому что… Я же тоже человек! Еще совсем недавно я засыпала в своей кровати, а теперь мы все неизвестно где. И непонятно, что с нами теперь будет, ведь кому мы нужны, кроме наших родных? Я это точно знаю, и то, как с нами обращаются, лучшее доказательство.

Но эта незнакомка, выглядящая вполне обычно – в платье, а не в форме, лет под пятьдесят, наверное… она ласково со мной себя ведет, и у меня появляется надежда. Надежда на то, что все будет хорошо… Ну, или не очень плохо.

Закончив разговор, получив расписание и средства связи, я направляюсь к разъездной «буханке». Так называется микроавтобус, причем почему именно так, я и не знаю. По слухам, в честь легендарной машины, выпускавшейся чуть ли не два века подряд, что-то такое товарищи офицеры рассказывали. Ну да это неважно, мне сейчас к детям ехать.

Их только-только привезли, не сумев не налажать в процессе – как дрова везли, никто ни о питании, ни о питье не подумал. Дети испуганы, скорее всего, плачут, но старшая девочка там есть, поэтому попроще, конечно. Она им «мамой» будет, как в Темных Веках бывало, так что… М-да. Разместили их в заглубленном корабле, ибо до войны у нас считаные дни. После нападений на посольства наши разорвали с «западными партнерами» дипломатические отношения, пальцы застыли на кнопках, но пока те еще надеются нас устрашить. То есть времени у нас месяц-два, и все. При этом гаденыши не стесняются… Но Сашка говорит – не все так просто, ибо о сотрудничестве с «чужими» знает не так много людей, и если как-то поднять бучу… Правда, пока инопланетяне над головой висят, толку от этой бучи чуть.

Звездолеты, по идее, выдержат многое, а выбора у нас нет – или вырвемся и уйдем, или нас просто съедят. Я бы сам не поверил, но видео более чем убедительное, учитывая, что съемка наша. Со спутника снимали, вот и получилось. Еще ссылки через слово на Видящую, которая и с кораблями помогла, и предсказала развитие событий… Богиня какая-то, по рассказам, не иначе.

Залезаю в микроавтобус, кивнув водителю. Я уже переодет в форму военно-космическую, то есть в комбинезон темно-синего цвета. Вещи мои со мной, а надо мне к тому, что здесь вежливо называется «бункером». Секретность, мать ее… Смысла в ней особого нет, так как нет и врагов почти, так что непонятно зачем. Ладно.

Звездолет у меня действительно может к звездам, у него двигатели гравитационные, и, судя по всему, это подарок. Ну и обычные ядерные, способные, по идее, на субсвет свободно вывести, вот только нет у нас такого опыта. С другой стороны, у китайцев ситуация ровно такая же, поэтому они всех стариков оставляют. Мы, кстати, тоже. Не переживут старики заморозку, ну и цивилизацию почти с нуля строить тоже. Больше половины населения, кстати, отказалось. Как их опрашивали, не знаю, но с собой только миллионов пятьдесят утащим. У китайцев больше, конечно… Но тут шансы – как повезет, хотя Видящая обещала, что уйти смогут все. Не уточняла она, сколько до конечной точки народа доберется.

– Давай к бэ шестнадцатому, – выплыв из мыслей, командую водителю.

– Полчаса, тащ капитан, – отвечает он мне, на что я только вздыхаю.

Противовоздушная на боевом, ядерные, насколько я видел, тоже хоботы задрали, так что четкое ощущение создается, что до бабаха считаные минуты. Сашка говорит, в городах эвакуацию начали, демонстрируя всем вокруг, что мы готовимся. Если я все правильно понимаю, инопланетяне должны отреагировать, но пока реакции нет. По крайней мере, мне об этом ничего не известно.

Считаем, что времени у нас месяц. За это время надо разместить детей, успокоить, старшую девочку научить всему, что возможно и невозможно, и самому понять специфику в вождении именно этого корабля. То есть чем заняться вполне будет. Кстати, распределили именно так по всем кораблям: где-то одна старшая девочка, где-то пара с мальчиком, но именно девочка важна – малышам нужна мама, а малышей у нас много. Более старших, от двенадцати лет, отдельно забрали, у них какая-то своя петрушка, а у меня вот так… В любом случае всё, что хотели, мне уже рассказали, а выспрашивать дальше – нарываться на неприятности. Мне сейчас с детьми встречаться, как они меня воспримут?

Так вот, Сашка говорит, половина или чуть больше населения решили отсидеться, не веря в то, что всем хана. Это в древности главный диктатор приказал и все побежали, а у нас игры во власть народа. Кстати, правители наши тоже отправиться решили, но на чем они, никому не ведомо. Глупые, на самом деле. Если все пройдет нормально, правителями быть они вмиг перестанут.

– Подъезжаем, тащ капитан, – сообщает мне водитель, выдергивая из мыслей.

Действительно подъезжаем – впереди зево подземелья, что ведет прямо к шлюзу звездолета. В течение следующих дней туда закинут припасы, закачают воду, воздух, после чего все закроется и загерметизуется. Во-первых, нужно проверить, как оно работает, потому что в Космосе проверять будет поздно. Во-вторых, надо привыкать, потому что на солнышко выводить детей уже слишком опасно.

Эта моя мысль сразу же получает подтверждение. Сирена аж досюда слышна, я оборачиваюсь и вижу взлетевшие ракеты. На мгновение становится не по себе, но затем я успокаиваюсь: зенитные. Очень характерный старт – минометный, так что пока еще не фиаско, но учитывая сирену, явно гости пожаловали, черненькие. Рассмотреть, правда, я не успеваю, микроавтобус ныряет под землю.

– Приехали, – сообщает мне солдат, останавливаясь у… на въезд в бункер похоже, действительно.

– Спасибо, – киваю, вздохнув.

Вылезаю наружу и, прихватив баул с вещами и снаряжением, покидаю микроавтобус. Освещение тут скудное, но заплутать не выйдет: два шага до широких дверей, за которыми я вижу уже совсем другой вход. Теперь все понятно – корабль утоплен в породу, а внешняя дверь будет закрыта перед стартом, чтобы чего не вышло. Потом посмотрю спецификацию двигателей. А вот и встречающие…

– Старший лейтенант Гавронина! – отмахивает приветствие женщина лет под сорок в гражданском. – Вы Виноградов?

– Точно так, – киваю я, также поприветствовав ее. – Дети на борту?

– Дети накормлены и отдыхают, – докладывает она. – Пойдемте, я покажу вам каюту и представлю детям. Побуду с вами пару дней, – невесело улыбается.