Ну что, считайте, что вы у нас на довольствие встали. Мы с людьми, возможно, завтра посетим вас на вашем, как вы говорили, что, как назвали?

Стрельбище.

А вы и не называли, я бы запомнил, стрельбище! А вы сами не хотите посетить континент динозавров?

А что там?

Ну как же, люди едут со всех уголков галактики, чтобы побывать там и побыть рядом с исполинами.

Там у вас очередь, наверно?

Да, есть такое. Там в день больше тысячи человек, уже считается перебором. Ну и денег стоит огромных, даже некоторым не по карману. Но люди едут туда, хотя я считаю, это очень опасное предприятие. Ничего, конечно, не случалось уже давно, а в моей жизни точно не случалось. Но кто знает, что может случиться, какой-нибудь катаклизм, и пиши пропало.

А что, у вас, наверно, и золотые билеты есть для нужных людей?

Обижаете, Аллерсавр, платиновые билеты, платиновые. Вам на сколько персон?

Я подумал немного и сказал:

Три хватит, а для него надо, — и я показал на Крафа.

Для них нет, это их прародина, поэтому нет.

Если бы он только знал, что для Крафа это родина, но это ни к чему ему знать, да и всем остальным тоже.

Взял билеты у Нирса, положил в так называемый карман. Попрощавшись с ним, мы направились в обратный путь. Ну, если не описать мэрию, то всей картины не увидеть. А красота в здании и перед зданием была, и всё было очень даже живописным. В самом здании всё утопало в зелёных растениях, посаженных в большие вазы. Кругом были статуи людей в человеческий рост. Здание было оранжевого цвета, перед ним сразу был фонтан, и от фонтана расходились в пять сторон аллеи с зелёными насаждениями по краям. Самая широкая и самая короткая вела к главному выходу, сделанному в виде арки. И всё-таки мы покидали эту красоту. Я мало ещё встречал в этом мире зданий, которые бы мне понравились. А эта мэрия мне очень понравилась, чем-то напомнив мне Царское Село под Питером. Там, конечно, всё другого цвета, но атмосфера та же.

Аллер, я смотрю, тебе здесь понравилось?

А что, братишка, заметно?

Да, у тебя улыбка с лица не сползает, и какими ты глазами на все эти излишества смотришь.

Бат, я называю вот это всё вместе искусством, искусством оформления зданий и парков, мне это по душе. Я не встречал ещё ничего подобного.

Да, Аллер, ты прав: красиво здесь и уютно, и грандиозно, и всё это одновременно здесь чувствуется.

Ага, значит, и тебя задело?

Да, но тебя всё же больше.

Бат, в будущем, если мы победим, конечно, я построю что-нибудь грандиозное, вот в таком вот стиле, и я это сделаю, я тебе обещаю.

А я помогу тебе, брат.

Не поможешь, а построишь. Я вижу, у тебя к такому искусству сердце тоже неравнодушно.

Мы вышли из-под арки, перешли через небольшую площадь. Я обернулся и так и остался стоять. Я был зачарован. С этого места это выглядело просто великолепно, весь этот ансамбль.

Бат, как это запечатлеть?

Он достал свой ежедневник или еженедельник, да кому как нравится, так и называйте.

Смотри, Аллер, — развернул отверстиями к зданию и нажал на кубик сзади. Появилось трёхмерное изображение над кубиком. Он водил кубиком в разные стороны и тыкал пальцем по задней стенке. Изображение на миг вспыхивало, и он так сделал несколько раз. Потом снова нажал на заднюю стенку — всё исчезло.

Перевернул кубик и начал всё это уже отснятое показывать мне, водя пальцами по граням кубика. Я же не знал, а для него я забыл. Ну и хорошо.

Я проделал то же самое со своим ежедневником и пожалел, что на Лихиле я этого не знал.

Да, век живи — век учись. Всего, конечно, не постичь, да мне и не надо. Знать просто многое уже хорошо.

Ещё вот так поснимал немного, и мы двинулись к своему лагерю.

А там полным ходом уже шла разгрузка. Грузовой Стрик был уже на орбите, и грузовые транспортники начали прибывать. А ещё начали прибывать войска с гарнизонов, которые приезжали на переобучение.

Народу прибавлялось, а также и оружия тоже прибавилось. Стрелковое стрельбище к вечеру было готово и опробовано. На завтра уже запланировано первое обучение, и мы пошли отдыхать.

Настало утро. Про тренировки мы не забывали. Этим заразились все наши солдаты и пилоты, никто не пропускал тренировки. Очень много способного контингента выявилось, те, кто показывал хорошие показатели в боевых искусствах или просто в Тетрибо. Спарринги я ещё пока не практиковал, но скоро придётся это делать, иначе всё превращалось в танец. А мне этого здесь не надо, надо использовать это и по полной.

Я сам тоже чувствовал, что мышцы увеличиваются, и я понемногу расширяюсь, что ли. Да и глядя на Бата, я тоже видел у него изменения. Тренировки делали своё дело: наши тела становились похожими на мужские фигуры, а не то что, когда я увидел впервые себя нового в этом теле.

После завтрака я с братом и Крафом отправился к Михе посмотреть, как у него идут дела. Кстати, на стрелковом стрельбище уже началась стрекотня. Побыв у Михи с часа два, я услышал, что послезавтра полигон начнёт действовать, и стрельбы начнутся с утра, и только после того, как он проведёт демонстрацию. Мне его задумка понравилась: людям эти стрельбы с демонстрацией западают в сердце, в душу и в память.

Пошли втроём обратно на стрельбище, а там нас уже ждали. Прибыл мэр Нирс с сотней своих людей, и я понял, что у меня предстоит собственная демонстрация со стрельбой.

Мэр Нирс, приветствую вас! Вы что же, уже готовы к обучению?

А вы наблюдательны, Аллерсавр!

Я ещё и догадлив. Я ещё вчера понял, что вы прилетите первым обучаться. Можно я вам покажу виртуозную стрельбу?

Вы сами покажете, Аллерсавр, или ваши подчинённые?

А вы что бы предпочли?

Посмотреть, как вы стреляете, Аллерсавр.

Наш разговор слышали многие, в том числе и те, кто знал, что я вытворяю на рубеже. После слов мэра у них у всех появилась улыбка на лице, и я это заметил. Особенно когда посмотрел на Вивара: он, уже улыбаясь, готовил для меня оружие и даже положил магазин с патронами для пистолета и спросил меня:

Аллерсавр, подготовить мишени?

А что, ещё не готовы? — парировал я.

И подготовка началась. Всем приказали прекратить стрельбу. И снова я видел очень большое количество людей, наверно, больше двух тысяч. Вспомнился всё тот же офицер, который показал нам тогда мастер-класс. Почему фамилию я забыл его? Я же отчётливо помню, что тот старший по званию офицер называл его по фамилии. То ли Сергеев, то ли Алексеев, но что-то с именем связана она была и на «ев» окончанием, это точно.

Всё готово, Аллерсавр, — сказал Вивар с улыбкой на лице. Ему, видать, нравилось, как я управляюсь с оружием, наверно, он даже завидовал.

Я уже в какой раз (и не помню уже) взял "Вал", два магазина к нему и к пистолету. Одел, как ремень, надпоясную разгрузку, всунул два магазина от "Вала" в неё и один от пистолета. И пошёл вдоль рубежа, я считал мишени. И насчитал их на пять штук больше, чем в прошлый раз. Но и магазин для пистолета был в запасе в этот раз. Я посмотрел в сторону Вивара и понял: ему нравится именно пистолет.

Я дошёл до того места, откуда обычно начинаю стрельбу, остановился, вскинул "Вал", зарядил его и открыл стрельбу по мишеням. Первый выстрел навскидку — и сразу уложил мишень. Ну а потом, как всегда, начал исполнять акробатические пируэты и стрелять по мишеням, укладывая одну за одной. Зрители замолчали, слышны были только мои движения, бряцанье оружия и глухие щелчки от работы "Вала".

И вот я уже использовал все патроны для "Вала", бросил его и схватился за пистолет. Приблизился к мишеням и начал добивать их из пистолета. И тут я вспомнил, как это делал наш начальник штаба в учебке. А он тоже стрелял своеобразно: на каждую мишень он тратил два патрона, но положение менял после того, как мишень упадёт. Вот и я сейчас исполнил своеобразный танец с пистолетом в руках, которого ещё нигде не показывал. Вот наконец и последняя пуля уложила последнюю мишень.