Сам приготовился, встав в стойку.

И сделал то, что умел делать в той земной жизни. Первым ударом ноги я выбил из его рук один валик, подпрыгнув и развернувшись вокруг своей оси, выбил ногой и второй валик, который он держал на уровне лица.

Я увидел лицо Гектора, я добился того эффекта, который всплыл на его лице. Ошарашил — это мягко сказано, но, обернувшись, то же самое я увидел на лицах и Дивара, и моего брата. Они не могли сказать ни слова, и никакого движения с их стороны не было.

Ну что, всё понятно? — спросил я.

Яснее некуда: первым опомнился Гектор. С моей стороны никаких больше зачем и почему — Аллерсавр не будет.

Вот честно, думал, посыпятся вопросы: А что это и как называется? Но нет, ничего такого не произошло. А что, я тоже тогда в парке не спросил у Вадима сразу, как это называется. Это я спросил у него где-то через неделю после случая в парке.

Спросят, всё равно спросят, что мне им говорить тогда? Приснилось, дескать, само пришло, ветром надуло? Не знаю пока, посмотрю по ситуации. Надо отправляться сегодня в путь, завтра браться за обучение солдат, вести бой новым старым оружием. Вот так, новое старое оружие, оно как таран нам нужно для пробития их защиты, а дальше и плазма понадобится.

После завтрака забрал Крафа из вольера, тот был доволен, что за ним пришли. Ходили по Стрику, брат меня всё же повёл на территорию Импульса, куда мы не попали во время прыжков. Было довольно-таки интересно смотреть на эти установки, занимавшие почти одну десятую часть Стрика, такими огромными они были. Они набирали энергию для прыжка, их было пять, по сути, это были ёмкости для энергии, накопители. Но они же в один миг её использовали при прыжке, не оставляя ни одной неиспользуемой частички энергии.

А вот сама энергия бралась, я так понял, из лучей звёзд. Обязательно при прыжке какая-нибудь из звёзд, но присутствовала рядом. Даже если звезда была далеко, этого хватало, чтобы установка начинала поглощать эти лучи и загонять энергию в накопители. Принцип понятен, но мой мозг всё равно не улавливал, как это возможно. И да, на межгалактический прыжок можно и не надеяться. Зависнем в вакууме и всё, и станем вечными странниками. А вот между звёздами можно и попутешествовать, так что галактика вся будет когда-нибудь обитаема.

Ещё меня озадачило одно обстоятельство: Стрик — он же космический корабль, он очень огромен, и если вдруг он когда-нибудь опустится на планету, то, я так понял, он больше никогда не сможет покинуть её. Импульс на планете не работал, что-то ему мешало там работать. И подняться он мог только в разобранном виде. Вот это обстоятельство меня и озадачило: где в таком случае собирают Стрики? Где их делают такими, какими они есть?

Где, в каком месте? И одно ли такое место, или их несколько? Куча вопросов. Ответ-то дадут, а вот увидеть это, поприсутствовать — это было бы интересно. Кстати, в детстве, ещё на земле, нас как-то водили, как лучших в спорте, в Ленинграде на Балтийский завод. А именно в крытый, такой как гараж, павильон. Назывался он «Эллинг». Так вот, в нём, в этом ангаре, который просто был огромен, строили на тот момент ледокол. Вот это был вид, я вам скажу, исполинские размеры! Так и тут я загорелся это дело увидеть, где собирают, а по сути, строят «Стрижи».

Время приближалось к прыжку, а с Диакава ещё ничего не прибыло. Я уже подумывал плюнуть на ожидание, потому что уже вот-вот объявят: полчаса до прыжка. И транспорт прибыл с обещанным. Прибыл сам Довас и передал нам пятьсот гранат, хотя обещал всего сто. Также передал патроны 7х62 как к АК, так и к СВД по пятьсот штук, и ещё тысячу патронов к «ВАЛу». Вот же, а про АК я даже и забыл. Я их у Станиса даже и не взял ни одного. Значит, возьму теперь.

Потом Довас попросил отойти с ним в укромное место, что мы и сделали. Он вытащил — не понял, честно, откуда — то кобуру чёрного цвета, в которой находилось что-то увесистое.

Мы бы прибыли раньше, но вы просили — мы сделали. Его надо обязательно проверить.

Что здесь, Довас?

Огнестрельный пистолет.

Так быстро?

Наши инженеры и учёные старались. Патроны к нему лежат там же, где и к автоматам. Там несколько кассет уже заряженных ими. Но, повторю, его надо проверить и пострелять по мишеням.

Спасибо, Довас, всем вам спасибо! Я схватил его руку и тряс её, говоря несколько раз спасибо.

Получасовая готовность к прыжку, — объявил диктор.

Довас, до свидания, мы ещё увидимся обязательно.

Обязательно встретимся, Аллерсавр, до свидания.

Транспорт убыл. Всё уже было сложено и упаковано и убывало на склад. Бат подошёл и сходу задал вопрос: это что у тебя за кобура, какая-то странная?

Бат, представляешь, это огнестрельный пистолет.

А что, такое тоже можно сделать?

Мне вот образец дали, попросили попробовать и дать оценку ему. Пошли в каюту, не хочу здесь светить им, хочу посмотреть на него.

Мы пришли в каюту ко мне. Краф, кстати, везде с нами был, я даже уже переставал его замечать, настолько привык к нему. Я вытащил оружие и начал осматривать. Что-то он мне напоминал, но на пистолет он точно был похож. И я вспомнил: он похож на травматический пистолет "Тень-37", только это в руках у меня боевое оружие.

Вытащив магазин, посчитал патроны: десять. То-то я думаю, рукоять длинная. Девять или десять миллиметров патрон, на восемнадцать или двадцать миллиметров, сразу и не определить. Мне понравился, но до полигона я потерплю, не буду носить пока.

Время прошло, пока мы рассматривали пистолет, и вот уже объявлена полминутная готовность к прыжку, в обратный путь.

Фадамар на орбите.

Мы прибыли. Обратный путь прошёл без происшествий, что радовало. Всю дорогу я терзал компьютер, но время всё равно не ускорялось. Зато теперь мы на месте. Сначала сходим к Ритару перед отправкой на Шабу.

Зашли в рубку, отдали честь, нам ответили.

Ну что, Аллер, полетишь в свою армию?

— Давай со мной.

— Мне к твоему отцу надо, отчёт сделать за себя и за тебя, но ты не беспокойся, я обязательно навещу тебя и твоего брата, и ещё твоего подопечного Крафа.

А Краф тут же клацнул языком.

— Ух ты, а он своё имя знает!

— Ритар, с Крафом поаккуратней, он понимает человеческую речь, даже интонацию, и чувствует человека на каком-то ему одному известном уровне. Будь с ним почтительным, иначе не друга наживёшь себе в его морде.

— Аллер, скажи, что ты сейчас пошутил, а то от твоих слов у меня на макушке волосы дыбом встали.

— Ритар, я хочу, чтобы ты понял: ты мне нужен. Не становись ему врагом, и нет, то, что я сказал, — чистая правда.

Да, ты меня успокоил, и он нервно начал чесать на своей голове макушку.

Ну что, Ритар, наш транспорт готов к отправке на Шабу? Мы полетели, я тебя буду ждать. Да, ещё, ты не забудь: как только наладят производство пушек, твой Стрик первый в очереди на переоснащение. Вот теперь всё. БЫВАЙ.

Плато Шабу

Мы сели в транспорт, надели шлемы по команде пилота и полетели на плато Шабу. Когда мы прошли атмосферу, мы оказались над океаном, вдалеке от материка, и полетели к материку. Я смотрел в лобовой иллюминатор через головы пилотов. А впереди такая красота была: голубое небо и синий океан, и где-то вдалеке был виден материк. Я смотрел на эту красоту, и мне вспомнилась песня, и я снова запел.

Там, на самом на краю земли,

В небывалой голубой дали,

Внемля звукам небывалых слов,

Сладко-сладко замирает кровь.

Там ветра летят, касаясь звёзд,

Там деревья не боятся гроз,

Океаном бредят корабли,

Там, на самом на краю земли.

Я тянул песню не уныло, а от души, с восторгом от увиденной красоты. Наверно, слышали все, как я пел, и все смотрели туда, в лобовой иллюминатор, повернув свои головы. А Краф смотрел на меня, он уже освободился от той плёнки, что оберегала его в космосе. О чём думаешь, дружище? — обратился я к Крафу. А он, как дельфин, заклокотал языком, я честно, за всё время, первый раз такое от него слышал. Понравилось, говоришь? — я ему сказал.