Но как бы то ни было, рисковать жизнью соратников и Орденом я не хотел, поэтому выбрал другой путь. Большую часть ночи я вспоминал должников, таких, которые мне обязаны не только жизнью, но и душой, и в словах которых я могу быть полностью уверен. А потом отсортировал их в качестве приоритетного учителя для каждого из моих детишек. И вот сейчас двенадцать моих должников в Многомерной Вселенной ждали, когда я отправлю к ним новых учеников, за которых они будут отвечать не только жизнью, но и душой.

Осталось только сказать детям об этом. Я подготовил был длинный торжественный спич, который плавно подводил к этому моменту. Но сейчас, глядя на них, я понял, что все длительные вступления и пафосные слова здесь лишние. Поэтому я просто сказал:

— Вы улетаете из имения и с планеты. Каждый к новому учителю, который сможет развить конкретно ваши дары. Улетаете на время. Уже совсем скоро Земля перестанет быть закрытой планетой. И я вас всех навещу. Обещаю. После этого вы сможете общаться друг с другом, как захотите. Но, главное, чтобы это не мешало вашей учёбе. Ну, а пока единственный ваш собеседник и компания на ближайшие, — я на секундочку подумал, — ну, сколько-то там лет, что понадобится для полного обучения, будет ваш учитель. Это моё последнее слово, и это не обсуждается. Если вы хотите о чем-то у меня спросить, то спрашивайте.

Я посмотрел на лица ребят и мужчин. И с удивлением заметил, что ни у кого не было ни злости, ни отторжения. Лёгкая задумчивость — да, озабоченность — тоже, но всё было так, как будто они раздумывали, какие вещи взять с собой в отпуск.

— Когда отбываем? — спросил меня бывший юрист Аркадий Иванович.

— Сразу после того, как вы соберёте вещи.

Все молчали, продолжая размышлять, и я удивлялся ещё больше. Кажется, моя интуиция была права, их не нужно было агитировать. Слово главы Рода для них было законом. И все, абсолютно все из них, несмотря на их возраст, были адекватными и понимали, для чего я это делаю.

— Как быть с Сойкой? — нарушил молчание Пашка, и в глазах у него я увидел тревогу.

— Вы полетите вдвоём. Сойка тоже Призыватель. Я договорился о её обучении тоже. Плюс, подозреваю, ваш ребёнок также будет Призывателем. У него просто нет другого шанса.

— Отлично, — кивнул Пашка.

Снова все замолчали. Я обвёл глазами всех присутствующих, но никто ничего не сказал, поэтому я встал со стула.

— Что ж, тогда собирайтесь. Я жду вас в беседке. Будем вас переправлять по одному.

После чего вышел я из кабинета, не оглядываясь, потому что какая-то чёртова песчинка попала в глаз. Детишки могут подумать, что старый Охотник расчувствовался, а меня всё ещё продолжала душить злость. Обстоятельства складываются так, что мне приходится поступать так, как я не хочу поступать.

Нет, я предполагал, что детишки рано или поздно разбегутся, и именно к подобным учителям я хотел их отправить. Но не так резко и, самое главное, я не хотел разрывать их узы, запретив общаться друг с другом. Но другой альтернативы не было. Так что о чём тут жалеть?

В ближайшие два часа они подходили по одному и маленькими группами, и я отправлял их в Многомерную, тратя уже остатки своих сил. Последними были как раз Пашка и Сойка. Задержались они, потому что бесчувственный Ликвидатор притащил сюда свою супругу, и они что-то тихо говорили детям в сторонке. Ну и ещё огромная кастрюля, литров на сто, с фирменной картошкой, была передана им в дорогу. Я смотрел на Ликвидатора и видел, что вся его броня безэмоциональности трещит по швам.

Этот Запретный Мир, эта Земля, она учит всех, кто сюда попадает, даже несмотря на их собственные желания, чувствовать. Чувствовать и, возможно, даже любить. Последнее доступно не всем. Но если в голове у любой, даже самой могущественной сущности Вселенной, есть хотя бы маленькая искра этого чувства, то будьте уверены, планета Земля вытащит её наружу и развернёт её во всей красе.

— Пока, ребятки, — обнял я их по очереди, когда они отошли от Ликвидатора с его женой. — Ведите себя хорошо. Учитесь тщательно. Это нужно в первую очередь для вас. И, конечно же, помните: я всегда рядом. Что бы ни случилось, зовите. Я обязательно приду.

Пашка улыбнулся. По глазам было видно, что ему грустно, но он решил бодриться, в отличие от Сойки, у которой глаза были на мокром месте.

— И всё затащишь, как всегда, так?

— Именно так, ребята, именно так. Давайте ваши руки.

Взял за руки и прикрыл глаза.

— Локхар, старый ты чурбан, принимай гостей в своё убежище. Хватит мариновать в себе свой уникальный Дар. Сделай этих Призывателей хотя бы в половину такими же сильными, как ты, и считай, что мы в расчёте.

— Половину? — раздался хриплый хохот у меня в голове. — Старый Локхар так не работает. Если после обучения они будут хотя бы на каплю слабее меня, считай, что долг я не отдал.

— По рукам, старый хрен, — улыбнулся я. — Всё, высылаю ребят.

Последняя пара улетела в далёкий мир джунглей Свирот, где уже последнюю тысячу лет безвылазно прятался лучший Призыватель Многомерной, которого так задолбало общение, что он ушёл в отшельники.

Ещё одиннадцать таких же учителей по всей Вселенной получили сегодня новых учеников. Как я сказал, если они научат всех Галактионовых хотя бы половине своих сил, то в этой Вселенной можно смело создавать новый Орден, которого никогда не существовало в этой Вселенной: Орден сильнейших, разноплановых людей, объединённых общей кровью. Орден Галактионовых!

Хм, забавно…

Кажется, это будет намного интереснее, чем маленькое, но гордое королевство, о котором я втайне мечтал всё это время.

Орден Охотников

Первый Охотник

Первому Охотнику уже хотелось зарыдать. Вот честное слово. Он никогда не мог подумать, что жизнь доведёт его до такого периода, когда у него будут отсутствовать сражения, и он начнет по ним скучать. Ведь тут нужно понимать, насколько много их раньше было в его жизни, и не забывать о том моменте, когда он стал тем, кого называют Первым.

Ведь только тогда он осознал, что не только грубая сила решает всё. Должен быть человек, который присмотрит за всеми горячими головами, направит их, поможет, выслушает и будет стоять как бы всегда рядом, но в то же самое время слегка отдалённо, дабы прикрывать тех, кто нуждается в этом. В том числе расшифровывать послания Кодекса, которые в последнее время стали необычайно чёткими.

Вначале Бездна, потом Мидас, а затем другие личности пришли в гости, и он даже не мог сказать, кого из них больше всего он не рад видеть. Может… Бездну, которая поселилась здесь, словно у себя дома. Или всё-таки Мидаса, настырного и беспощадного охотника за золотом, считающего вправе здесь находиться из-за того, что два его носителя крови пребывают на этих землях и на этой планете. А самое главное, Мидас совершенно не хочет воспринимать отказ. Есть ощущение, что пока ему хорошенько не настучишь по голове, до него не дойдут те слова, которые произносит Первый.

Вроде бы, что может быть хуже? Оказалось… может.

Сейчас был созван срочный Совет, на котором Первому пришлось присутствовать среди всех уважаемых старейшин, хотя это не такое уж и редкое дело. Однако причина этого Совета совсем выбивалась у него из головы.

Вот прямо сейчас он смотрит на эту причину и думает: что здесь, мать его, происходит?

— Я всё-таки хотел бы услышать ещё раз ваши слова, — обратился старик Магнус к гостье уже в третий раз.

И хотя старик не улыбался, но Первый видел по глазам, что тот пытается подавить в себе смех.

— Хорошо, повторю, — вздохнула та, которая сегодня присутствовала на этом Совете, и по вине которой его созвали. — Я хочу заключить с вами союз! Это обдуманное решение и является законным и справедливым. Я говорю от лица своих подданных. Само собой, мы готовы поменять свои принципы, а также стратегии, и вступить на путь союзных отношений честными и порядочными соратниками, — выдала гостья, особо выделяя эти слова, которые уже устала повторять.