В дверях слышится шум. Закрываю Лиду собой, завидев неопрятного старичка в засаленной тельняшке.

– Татьяну в больницу забрали, Лид. Она ночью прибежала… Испуганная, заплаканная. Кричала, мол, Ванечку украли. Что у вас там стряслось?

– Кто… украл? – бескровными губами шелестит Лида.

– Отец его. Муж твой. Забрали, мол, Ванюшу, ироды. Она полночи тебе пыталась дозвониться, думала, с тобой что-то сотворили… А утром сюда люди какие-то пожаловали. Перевернули все. Вещи таскали, чемоданы.

– И ты молчал, Алексеич? Почему полицию не вызвал?

– Испужался маненько. Прости, Лидок.

Старик чешет репу, а потом выпаливает, спохватившись и любопытно оглядывая комнату:

– В третью городскую ее увезли.

– Лид, поедем сейчас к маме, но здесь нужно поменять замки.

– Думаешь, их это остановит? Они и новый сломают. Маме здесь быть опасно. Я сниму дом и заберу ее с собой. Хотя нет… Денег нет у меня, я все сняла со счета, Тимур. Все… А там много было. У меня только сапфиры остались… Давай в ломбард тоже заедем?

– Давай сначала в больницу?

Лидия.

Как со мной могло произойти такое? Казалось, я продумала всё – вооружилась поддержкой адвоката, выудила из мужа деньги, обеспечила себя жилищем на первое время. Я даже вещи собрала, а уж документы… Паспорт пришлось взять в ресторан. Швейцары на входе сверялись со списком, так что…

Я все потеряла. Деньги, сына, надежду на лучшую жизнь… И все мое планирование пошло прахом.

Пытаюсь анализировать и не понимаю… Почему все разрушилось? Понадеялась на маму? Да, возможно. Не сдержалась и пошла за любовниками? Выдала себя? Тысячу раз да! Но и тогда у меня был шанс забрать Ваню и уехать.

– Ты винишь меня, Лид? – угадывает мои мысли Тимур. – Я тебя сбил. Ты лишилась чувств и потеряла время.

– Да, Тимур. Но разве ты виноват? Это какое-то роковое стечение обстоятельств.

Я тщательно держу в себе чувства. Кажется, кожа становится мне тесной… Натягивается, превращаясь в области горла в удавку. Прокашливаюсь и подхожу к окну… Раньше мамино жилище было обычной комнатой в коммуналке, а теперь это… Притон, разгромленный сарай…

– Лид, ты жива. Сынишка твой тоже. Прекрати винить себя в том, что случилось. Ну… Такое бывает. Нельзя все предусмотреть.

– Многое да, нельзя… Но я все потеряла, Тимур, – захлебываюсь словами я. – Надо мной словно злой рок висит. Я была уверена, что Вселенная меня поддержит и…

– Откуда ты знаешь, что она тебе готовит? Может, это путь к счастью? Хватит ныть и… Поедем к твоей маме?

Хочется верить его словам. Молча киваю и возвращаюсь в машину. Оставляю в комнате мамы бардак, боясь быть застигнутой людьми Роста.

Едем в больницу молча. Тимур настраивает радио, переписывается с кем-то… Его губы трогает легкая улыбка, когда он откладывает смартфон.

– Мама… – произносит, хоть я и ничего не спросила.

– Переживает?

– Есть немного. Лид, девочка, которую родила моя бывшая, может быть моей…

– Расскажи. Я хоть немного отвлекусь, – ерзаю на месте я. – И мне интересно узнать о тебе больше.

– Оксана подала на развод, будучи беременной. Убедила меня, что ребенок от… – Тимур крепче сжимает руль, очевидно, возвращаясь мыслями в прошлое. – От ее нового мужчины. За него она вышла потом замуж. Я не пытался добиться правды, а сейчас…

– Что изменилось сейчас? Хочешь, чтобы в твоей жизни был кто-то близкий, родной?

– Если она моя дочь, то… Почему бы и нет? Как думаешь, стоит лезть в это? Или не травмировать малышку? У Оксаны есть мать и…

– И нет близких… Ее родители погибли, она совсем одна. Тимур, я уверена, что тебе нужно поехать туда. Ты не простишь себе, если не воспользуешься шансом.

– Ты права. Так и сделаю.

Тимур паркуется возле облезлого металлического забора, окружающего территорию больницы. Следует за мной без лишних слов… Небезопасно, однако, он идет… Рискует собой ради дурочки вроде меня.

В отделении нет людей Волгиных. Бесшумно проходим по коридору к тридцать восьмой палате кардиологичсекого отделения. Тимур остается в коридоре, а я, завидев маму, бросаюсь к ее кровати.

– Мамуль, это я, все хорошо. Я жива, просто… Мам, не плачь, прошу тебя, – шепчу, прижимая ее к груди.

Она ни в чем не виновата… Сделала все в точности так, как я просила.

– Лидочка, слава богу. Я столько всего надумала… Они забрали Ванечку, – горько вылизывает мама. – Ростик подрался с Пашей из-за Дарины. Кто-то полицию вызвал, Елена Васильевна начала голосить, что у них украли внука. А я, дура, вышла как раз на улицу… Услышала шум и решила, что нужно бежать.

– Мам, тебя бы все равно навестили. Первое место, куда Волгины поехали бы – твой дом. Так что с Дариной? Я потеряла паспорт и сумку, в ней был блокнот с номерами телефонов.

– Как это потеряла?

– Попала под машину.

– Ах…

– Мужчина мне помог, мам. Водитель этой машины. Он и сейчас помогает мне.

– Ему точно что-то нужно, Лидочка, – недовольно морщится мама.

– Мне все равно, – стыдливо отвожу взгляд. – Очереди из помогающих возле меня нет, так что… Он ничего не просил, мам.

– А он здесь? – любопытно косится на дверь мама.

– Да. А зачем он тебе? Я пользуюсь его добротой, мамуль. И все… Не все люди такие, как Ростик и его семья.

– Дочка, они все забрали. Я, дуреха такая, деньги особо не прятала – в верхний ящик тумбы положила. Готовилась все тебе отвезти. Ты документы нашла?

– Да. Паспорт сделаю. А деньги… Кое-что есть на карте, мне нужен смартфон, чтобы восстановить доступ к личному кабинету.

– Так возьми мой.

– Нет, мам. Как мне потом с тобой связываться?

– Что ты решила, Лида? Бегать от них будешь или придешь за Ваней? – с нескрываемым сочувствием произносит мама.

– Пока бегать. Не готова я к визиту в дом Волгиных. Мам, у меня нет работы и жилья, денег… Меня лишат родительских прав. Мне нужно срочно поехать к Вадиму Семеновичу, он же все подготовил и…

– Конечно, поезжай. Лид, у меня есть деньги на похороны.

– Тьфу, мам.

– Я серьезно. Может, мне отпроситься и поехать в банк?

– Не вздумай. Ты и так настрадалась. Я наведу в комнате порядок, будь уверена, мамуль. Оставь деньги при себе, а я сдам в ломбард этот чертов комплект, – касаюсь сережки пальцами.

– И то верно… Хоть что-то от них получить. Лишь бы не обвинили тебя в краже.

– Как я не догадалась раньше? Елена Васильевна сделает это и не поморщится. Это вполне в ее духе.

– Попроси Дарину помочь деньгами.

– Она беременна, мам. И одинока. Ее муж женится на другой, а она…

– Да не женится он, Лидочка. Ты бы видела, как он за нее заступался. Как в кино. Про эту швабру рыжую напрочь забыл, – удовлетворенно улыбается мама. – Запиши мой номер телефона, дочка. И поезжай сейчас к адвокату, не трать время.

– Так и сделаю, мам. Береги себя.

Тимур.

Меня терзают плохие предчувствия… Я давно перестал бояться за себя… Если быть точным – никогда не боялся…

Плыл по течению и делал, что должно. А сейчас душу неволят странные чувства – беспокойство и страх.

И я рад им, представляете? Рад ощущать себя живым. И хоть немного нужным…

Лида беседует с матерью, а я ищу в интернете инфу про ее семейство. Она лишь раз назвала их по фамилии, но я ее запомнил…

Ростислав Волгин – кардиохирург в первой клинической. Учился, женился… Улыбается, обнимает Лиду и их сынишку – белобрысого пацана.

Когда-то они были счастливы… Верили друг другу, любили, ждали по вечерам с работы… А потом что-то сломалось. Появилась крошечная трещинка, с каждым днем превращающаяся в рытвину…