– Это плохая идея.

– Почему же?

– Потому что, верите или нет, я уже была здесь, не как дежавю, а буквально сидела в этом же самом кресле в дерьмовой ситуации, и в данный момент мой муж очень зол на меня и где–то поблизости. Вид того, как мы с вами общаемся, лишь подольёт масла в огонь.

– А что, если я скажу вам, что я прекрасно осознаю, что я почти на два десятилетия старше вас, и тоже очень даже женат, и моя жена присоединится ко мне у бассейна через считанные минуты?

– Это меняет дело, но для меня, и, возможно, для вас, это всё ещё плохая идея.

– Звучит так, будто ему нужен хороший пинок под дых.

– Предупреждаю, это ваш риск, приятель, – парирую я, что вызывает у него усмешку.

– Я рискну. – Он занимает шезлонг рядом со мной и откидывается на спинку, полностью расслабившись, уставившись в безоблачное голубое небо. – Обожаю это место.

– Впервые здесь?

– Да. Мне это было нужно. Только что прилетел с нескольких встреч.

– А, молодцом. Это отличное место. Говорят, здешний спа – мирового класса. Это моя следующая остановка.

– Да? Мы его опробуем.

– Так как долго вы женаты?

– Двадцать восемь лет. А вы?

– Как раз празднуем вторую годовщину нашего второго брака. И мы в ссоре. Боже, как это ужасно звучит. Ааа, долгая история. – Я делаю ещё один глоток из своего второго бокала и понимаю, что он пуст. – Вы случайно не выпили мою текилу?

Он ухмыляется, явно находя меня забавной.

– Нет, это не я.

– Хм, что ж, – говорю я, с шумом допивая остатки, – как ветеран, не хотите ли поделиться мудростью? Раз уж и моя мама, и свекровь слишком заняты, чтобы набраться своего собственного текильного кайфа?

– Скорее всего, они через это прошли. Твои родители всё ещё вместе?

– Ага.

– А как долго они женаты?

– Тоже десятилетия.

– Вот именно. Они через это прошли. И, честно говоря, ты правда хочешь, чтобы твои родители были в это вовлечены?

Я морщу нос.

– Да, нет.

– Ну вот видишь.

– Что ж, к сожалению для них, они сейчас в отпуске с нами. Так как вы встретили свою жену?

Его ответная ухмылка говорит сама за себя, прежде чем он заговорит. Он по уши влюблён.

– Я был питчером в младшей лиге, а она пришла и, блять, украла всё моё внимание от игры. Думаю, я тогда это понял. Сразу после она пустилась от меня в настоящую погоню. Не хотела иметь со мной абсолютно ничего общего. Настолько, что прямо солгала мне, сказав, что она лесбиянка.

Я не могу сдержать улыбки.

– Серьёзно?

– Ага. Хотя я был доволен – и не особо искал ничего, – я быстро понял, чего мне не хватает. Как только она наконец сдалась, я был пропащий. Она не даёт мне расслабиться, ежечасно, и я бы, блять, ничего не стал менять.

– Мне это нравится.

– Да, ну, это не была гладкая дорога к счастливому финалу. В этом есть свои плюсы, но это труд, и нам до сих пор иногда приходится неслабо потрудиться, чтобы всё работало.

– О, – я подскакиваю и сажусь. – Я знаю, кто вы, – щёлкаю я пальцами и указываю на него. – Боже, мне так жаль. Рейф Хембри. Четырёхкратный чемпион страны. Играл за Колорадо, верно?

– Ага. – Он ухмыляется. – Удивлён, что ты узнала меня. Я повесил свою перчатку на гвоздь годы назад. Любишь бейсбол?

– Честно? Простите, я больше по футболу. – Я морщусь. – Но я руковожу газетой, и вы часто мелькали в заголовках, когда играли.

– Так, а дети у вас есть?

– Двое. Мальчик и девочка. Кловер и Нолан. Мы уже немного привыкаем к жизни «пустого гнезда», и это одна из причин, по которой мы здесь. Нам скучно. Но мысль о том, что внуки могут появиться в ближайшем будущем, нас напугала, и мы сбежали.

Я не могу сдержать смех.

– Можно задать вам личный вопрос?

– А разве мы уже не ведём личный разговор? – усмехается он.

– Полагаю, что да, – я делаю паузу, и он не возражает. – Как вам это удавалось? Быть в разъездах, быть рядом с женой и детьми.

– Это было трудно, порой очень трудно. Иногда она чувствовала себя матерью–одиночкой, и, надо отдать ей должное, так оно и было. Меня это очень беспокоило. Особенно когда они болели. Я, блять, ненавидел, что не могу обнять мою девочку, когда она плакала по мне. К счастью, моя жена была и остаётся пилотом, владеющей собственной компанией частных авиаперевозок. Это сильно помогало. Но когда они пошли в школу, снова стало тяжело.

– Представляю.

– Так чем же занимается ваш муж?

– Он музыкант. – Рок–звезда.

– Кого–то, о ком я мог бы слышать?

– Возможно... вероятно. Истон Краун, он вокалист группы...

– Reverb. Серьёзно? Мы с женой, блять, обожаем эту группу! Ого.

На этот раз он резко садится на своём шезлонге. – Я не из тех, кто часто приходит в восторг от такого рода вещей, но вы сказали, ваша свекровь здесь. Значит ли это...

– Обе пары. Так что да, Рид и Стелла тоже здесь.

– Чёрт, я бы с радостью с ними познакомился. Я тоже обожаю The Sergeants. Вырос на них, понимаете? Есть шанс, что они болеют за бейсбол?

– Могу сказать за моего мужа – он не особый поклонник любого вида спорта, к сожалению моего лучшего друга Деймона, но Рид? Хм. Не уверена.

Я ощущаю вездесущее статическое электричество, как только Истон приближается, и мгновенно настораживаюсь. Следующие слова Рейфа лишь подтверждают мои подозрения, когда он произносит их с весельем в голосе.

– У меня такое чувство, что ваш муж в данный момент не фанат ни бейсбола, ни отставных питчеров.

– Насколько он зол, по виду? – нервно спрашиваю я.

– Я могу постоять за себя, но, должен сказать, по его выражению лица, я чертовски рад, что моя жена прямо за его спиной.

Истон останавливается прямо перед моим шезлонгом, как раз когда Рейф собирается поприветствовать его, но его жена опережает его.

– Привет, детка, прости, что задержалась. Надо было знать, что найду тебя за флиртом с самой хорошенькой девушкой у бассейна. Привет, – представляется она, – я Элис. – Элис, хоть и старше меня на годы, – ослепительная и живая блондинка, которая кажется именно той «сорвиголовой», которую описал Рейф.

Я протягиваю руку и краем глаза замечаю, как плечи Истона расслабляются. – Натали. Рейф как раз рассказывал мне, как вы познакомились, и о Кловер и Нолане. Их детях, – сообщаю я Истону, который взглядом, кажется, медленно убивает меня, прежде чем я представлю его.

– Это мой муж, Истон.

– О, да, я знаю, – говорит Элис, почему–то краснея на солнце. – У меня сейчас такой момент. – Элис поворачивается к Истону, и её восхитительная искренность освежает. – Простите, но я просто обязана это сказать: мы с Рейфом – огромные поклонники и вас, и ваших отцов.

Расплавленный взгляд Истона скользит по ней и мгновенно смягчается, когда он берёт её руку.

– Приятно познакомиться, Элис.

– Рейф Хембри, – Рейф протягивает руку Истону, и тот пожимает её, без видимой враждебности.

– Рад встрече, чувак. Я тоже твой поклонник. Твоя последняя игра была легендарной.

– Блять, как же приятно это слышать. Мы с Элис очень хотели попасть на твоё шоу, но наша собака заболела. Мы обязательно придём на следующее. Ты скоро снова отправляешься в тур?

– А, – Рейф с ухмылкой бросает на меня взгляд. – Твоя жена сказала мне, что ты не фанат MLB.

– Когда ты выходил на подачу, я был.

– Пока не уверен, но мы можем обменяться номерами, и я пришлю тебе личное приглашение. Ты всё ещё в Колорадо?

– Никуда не уезжаю, – тут же парирует Рейф.

– Тогда договорились.

– Я могу вас забрать на самолёте, – предлагает Элис, подмигивая мне. – Я могу забрать вас в Остине или Сиэтле, если вы не будете с ним. – Она хлопает себя по лбу. – Простите, я релмгмозно читаю People. В статье говорилось, что у вас есть дома там.

– Не извиняйтесь, – смеюсь я. – Я считаю невероятным, что вы пилот, и с радостью прокачусь с вами в любое время. Это я должна смущаться. Я не сразу поняла, кто такой Рейф. – Мы обе переводим взгляд на Рейфа и Истона, которые сталкиваются телефонами, обмениваясь контактами, и лучик надежды озаряет мою грудь.