— Нет, — поручик развел руками. — Я и сам разлом не вижу, скорее ощущаю место, где пространство особенно напряженно и даже слегка подрагивает. Как… — он задумался и щелкнул пальцами, — похоже на нечеткое биение пульса. Неровное, прерывистое. Такое… мерзковатое, если честно. Тревожное.

— Очень интересно! Очень! — с нескрываемым энтузиазмом воскликнул Савелий и переглянулся с Егором. — Голубчик, а покажите нам его сейчас, а? Мне и командиру. Может и мы что почуем? Это будет настоящий прорыв в ликвидации аномалий! — Док обернулся ко мне. — Полиночка, вы ведь не против пока обождать нас здесь? Мы быстро обернемся. Буквально за пару часов.

Хмыкнув, с улыбкой покачала головой.

— Да, конечно. Мне есть чем себя занять. — И взглянула Егору в глаза. — Будьте осторожны.

— Всегда, — заверил он меня и, поцеловав в губы, кивнул Доку. — Собирай наших, пусть будут готовы заранее. И ещё, — взгляд на меня, мимолетная улыбка и просьба, но снова к Савелию: — О том, что Полина беременна, никому. Сам понимаешь, нам сейчас лишняя огласка не нужна.

— Само собой, — предельно серьезно заверил нас «Витязь», улыбнулся мне, еще раз поздравил и поспешил на выход.

Ржевский увязался за ним, а Егор начал собираться, первым делом поцеловав меня снова, но на этот раз гораздо крепче и слаще, а затем ушел в ванную.

Я тоже не стала маяться без дела, предпочтя уйти вниз и сразу узнав, что там только меня и ждали — буквально с минуты на минуту должна подойти швея с помощницами, чтобы снять с нас мерки для платьев на свадьбу Дарьи, ну а Уля, добрая душа, сходу поинтересовалась:

— А вы уже думали, где и как будете праздновать свою?

— Неа, — улыбнулась я. — Ни единой мысли! Но если подумать…

Вчера, пока мы искали «тот самый» цвет, в котором будет исполнено торжество Даши и Савелия, мне понравился ещё один вариант. Не самый яркий и «богатый», скорее нежный и летящий, но сейчас я в первую очередь вспомнила о нём и подумала: а почему бы и нет? Тем более швея сейчас подойдет, озадачим её сразу двумя платьями для каждой!

— Мне вот этот вариант понравился.

Быстро найдя в своём телефоне нужные картинки с разноцветными шифоновыми платьями, которых объединял в первую очередь крой, а во вторую — пудровый оттенок цвета (розового, голубого сиреневого, желтого и других), я увидела в глазах присутствующих одобрение и поддержку. Им моя задумка тоже понравилась. Решено!

Осталось всего ничего: понять, где мы будем праздновать, кого именно звать и как будет выглядеть платье невесты, то есть моё. Но с этим можно будет разобраться и позже.

Пока же я дождалась швею, попросила снять с меня мерки сразу после Дарьи, предупредив, что у меня намечены кое-какие срочные дела, проговорила со швеей и её помощницей второй комплект платьев уже на мою свадьбу, убедилась, что мы друг друга поняли и проблем не возникнет, дала Уле полный карт бланш на использование счета рода (но потом чтобы отчиталась), и с удивлением узнала, что приобретение нарядов для подружек невесты оплачивает Док.

Разумно. Это мы с Улей можем спокойно позволить себе купить платье на один раз даже за десять-пятнадцать тысяч (а то и дороже), но та же Ирина или Аля позволить себе такое не могут. Тем более для детей платья и костюмчики тоже решили шить. Не пойдут же они в чем попало? А на праздник приглашены все.

В общем, я тоже жмотиться не стала и сразу объявила, что все до единого наряды на мою свадьбу будут оплачены со счета рода, включая костюмы для Прохора, Валентина и мальчиков. И никак иначе! Кстати, нам нужно заранее иметь в виду даже Жанну и её сына. Если сработаемся, она тоже будет приглашена на обе свадьбы.

Дарья согласилась, Уля записала себе в блокнот этот пункт, а ещё через десять минут подошла и сама Жанна, за которой сходила Алевтина.

Женщина прилетела ночью, её ездил встречать Тимур, но уже с утра она перезнакомилась со всеми домочадцами и даже провела первое занятие с Ярославом. Довольно высокая, стройная, с короткой мальчишеской стрижкой каштановых волос, умными карими глазами и довольно привлекательная, но какая-то… грустно замученная, она понравилась мне сразу.

Своим спокойствием, рассудительностью, основательностью. Она говорила неторопливо и только по делу, улыбалась очень мало, но вела себя доброжелательно и даже предупредительно. В гостиную она пришла с сыном, однако тот сразу убежал играть с Машенькой, охотно поделившись с ней машинкой, но я видела, как Жанна постоянно отслеживает его перемещение взглядом. Тревожным, настороженным.

Какие же мужчины всё-таки мрази… Не все, нет. Но я знаю этот взгляд. И мне знакома подобная грусть и замученность.

Но пусть только попробует её бывший сюда сунуться! Я ему устрою «сладкую» жизнь!

Как бы то ни было, Жанна согласилась снять мерки, немного настороженно, но поблагодарив за приглашение сразу на две свадьбы, а потом к нам заглянул невидимый Ржевский и поманил меня на выход.

— Да? Что? — разволновалась сразу, стоило только выйти в холл подальше от лишних ушей.

— Спокойствие, Полина, только спокойствие! — моментально осадил меня призрак. — У нас всё в порядке, но без тебя никак. Вообще никак. Хотя Стужев и почуял напряжение, но меньше, чем я. Разлом на бойцов никак не реагирует, как и они на него. Меня послали за тобой спросить: пойдешь?

— Конечно! — Я даже возмутилась. — Какие разговоры? Если есть шанс открыть не созревший разлом и ликвидировать угрозу до того, как она обрушилась на окружающих сама, я конечно же это сделаю!

— Хорошо-хорошо. Тогда переоденься.

И то верно.

На это ушло от силы пять минут, причем пока переодевалась, вспомнила, что в фургоне у меня больше нет запасной одежды и обуви (но сумка осталась там), так что сунула новую «запаску» в первый попавшийся пакет и, поправив на груди артефакт, отправилась следом за поручиком.

Идти было совсем недалеко, буквально метров триста вниз по реке в сторону «Водоканала», но сам разлом, по словам Ржевского, находился не на территории предприятия, а с этой стороны забора, причем довольно удачно — в лесочке из семи берез и одной сосны, в стороне от дороги.

При этом дороги, как таковой, тут тоже не было — это были задворки жилого дома. Вообще прекрасно! В идеале, наверное, стоило вообще дождаться сумерек, но призрак уже намекнул, что «Витязи» перекрыли территорию, разложив в ключевых точках артефакты, искажающие пространство, а потом я увидела это и сама.

Просто лесочек. Даже не лесочек — рощица. Рощица, как рощица… Пока из ниоткуда ко мне не шагнул Стужев и не взял за руку, лично переведя через невидимую границу.

А потом…

— Началось! — выпалила я, всего через несколько секунд ощутив легкое головокружение, так что даже не пошатнулась, начав озираться. — Там!

— Есть! Есть открытие! — с восторженным азартом завопил Док, когда в пятнадцати метрах от нас с Егором образовался блекло-серый разлом. — Полина, как самочувствие?

Ощущая прежде всего руки Стужева, который прижимал меня к себе так крепко, как только мог, до кучи умудрившись окутать и своим энергетическим щитом, я с удивлением и облегчением констатировала, что второго энергетического удара не было вовсе. Только ли из-за артефакта? Или из-за близости Егора?

Пришлось говорить, как есть:

— Все прекрасно, но эксперимент не чистый. Егор прикрыл меня своей аурой.

— Извини, инстинктивно, — с легкой досадой поморщился Стужев и всмотрелся в непривычно серый цвет разлома. — Хм, странно… Никогда такого не видел. Что за стихия? Это точно не металл и не туман…

— Я гляну, — вызвался Ржевский, пока остальные лишь активировали броню, встав полукругом, чтобы успеть отразить первую атаку монстров, если те пожелают выбраться наружу.

Не было призрака всего секунд десять, после чего он вышел с весьма озадаченным выражением лица и произнес:

— Я не знаю, что это. Это надо видеть. Мне показалось, что это… зародыш. Чего-то. Ни одного чудовища, ни толком пространства. Серо-белая бесконечность и в центре трехметровое яйцо, внутри которого что-то есть.