Тайри улыбнулся, прижавшись губами к волосам Рэйчел.

Однажды он спросил ее, неужели она считает, что любовь хорошей женщины может исправить его? Как ни странно, пожалуй, ей это удалось.

– Вы все еще хотите за меня замуж? – спросил Тайри хрипло.

– Да, – ответила Рэйчел, не помня себя от счастья. – О да!

– В таком случае назначьте день, а я после обеда поговорю с вашим стариком.

Джона Хэллорана, казалось, не удивило, что в этот вечер за обеденным столом с ними сидел Тайри, не смутило его и желание Тайри жениться на Рэйчел. Он радостно и охотно дал им свое благословение, и Рэйчел назначила дату свадьбы – 25 мая. Этот день должен был наступить через три месяца.

С этого момента Рэйчел не переставала улыбаться. Все в ней пело, она будто парила над землей, все, что она делала, давалось ей легко, и глаза ее непрерывно сияли счастьем. Поцелуй Тайри вечером перед сном был для нее гарантией счастливой ночи, поцелуй утром задавал тон всему дню. Ей было радостно видеть, как он сопровождает ее отца по землям их ранчо, узнавая от него азы скотоводства и ведения хозяйства.

Вечерами, после обеда, Тайри сидел в гостиной с ее отцом, изучая бухгалтерские книги, обсуждая с Джоном необходимость нанять на лето работников.

Однажды во время одной из таких бесед Хэллоран заметил:

– Забавная история. Кто-то выплатил за меня долг Скотоводческому банку. Кто-то также заплатил за меня в магазине.

– Правда? – пробормотал Тайри.

– Да, и если бы не это, нас бы выгнали из дома. Я полагаю, вы и понятия не имеете, кто мог уладить мои дела в городе?

– Хоть убейте, не знаю, – пробурчал Тайри. – Заниматься благотворительностью не мое амплуа.

– Пожалуй, – согласился Хэллоран и посмотрел Тайри прямо в глаза. – Все же если бы я знал, кто это, то мог бы выразить ему свою признательность. Он спас нас.

– Вне всякого сомнения, это какой-нибудь доброхот из горожан, – предположил Тайри.

– Ладно, ладно, – добродушно согласился Хэллоран. – Пусть будет по-вашему. Но если вам доведется узнать, кто это, передайте ему благодарность от старого Хэллорана.

В воскресенье утром они все отправились в церковь. На неделе Тайри съездил в город и купил коричневые штаны, пару новых сапог и новый «кольт». Когда он надел эти коричневые штаны, темно-коричневую рубашку и пиджак, Рэйчел подумала, что в обновках он выглядит еще красивее, чем обычно. Но вдруг она нахмурилась.

– Вам обязательно идти в церковь с револьвером? – спросила она.

Тайри кивнул, и по выражению его глаз она поняла, что лучше не спорить.

– Хорошо, – согласилась она. – Я понимаю. Тайри улыбнулся.

– Однажды я повешу его на стену, – пообещал он. – Но пока это время еще не настало.

– Я подожду, – сказала Рэйчел, отвечая на его улыбку. – Но я ловлю вас на слове.

– Я и не сомневаюсь.

Пожилые леди смотрели на Тайри с тем же неодобрением, что и раньше, но Тайри, следуя за Рэйчел и Хэллораном к их скамье, улыбался и приподнимал шляпу. А улыбка Тайри, если не была холодной или насмешливой, могла очаровать кого угодно. Так что несколько городских матрон подумали, что, возможно, неверно судили о нем. Да и разве если бы он был таким отпетым негодяем, он бы понравился Рэйчел? А он ей нравился, это не оставляло ни малейших сомнений. Это и слепому было заметно. Она ни на минуту не спускала с него глаз, и в них сияло такое обожание, что некоторые дамы взглянули на Логана Тайри внимательнее. И заметили, что он не только в известном смысле джентльмен, но и красив, чертовски красив!

Конечно, не в общепринятом смысле этого слова, но как-то по-своему чрезвычайно привлекателен.

– Если вы будете так улыбаться этим дамам, – поддразнила его Рэйчел, – они скоро начнут есть у вас из рук. – Она сжала руку Тайри. – Но не забудьте при этом, что первой вас заметила я.

Выходя из церкви, Тайри тоже был само обаяние. Он снова кланялся дамам, приподнимая шляпу, пожимал руки мужчинам, наговорил кучу любезностей преподобному Дженкинсу, восхваляя прекрасную проповедь, и улыбался Кэрол-Энн пленительной улыбкой.

Кэрол нерешительно улыбнулась в ответ и направилась к Рэйчел.

– Кэрол-Энн! – обрадовано воскликнула Рэйчел. – Я везде тебя искала! Угадай, что произошло! Мы с Тайри в мае поженимся!

Тайри добродушно улыбнулся Кэрол-Энн, когда та выпалила:

– О! Нет!

– Я думала, ты за меня порадуешься, – сказала Рэйчел холодно, уязвленная неодобрением подруги, которого та даже не сумела скрыть.

– Прости, Рэйчел, – смущенно пробормотала огорченная Кэрол-Энн. – Право же, это такая неожиданность. Я… поздравляю вас обоих.

Умиротворенная, Рэйчел сказала:

– Ты будешь моей подружкой на свадьбе. Согласна?

– Конечно. – Кэрол-Энн искоса бросила взгляд на Тайри. И что Рэйчел в нем нашла? Наемный убийца! Совсем недавно в салуне «У Баушер» он застрелил четверых. Все говорили, что он также убил Джоба Уэлша. Встретившись глазами с Тайри, она виновата покраснела и отвернулась.

– Сможешь приехать ко мне в следующую пятницу? – спросила Рэйчел, снова возбуждаясь в предвкушении предстоящего торжества. – Ты поможешь мне выбрать фасон и цвет платья. О, у меня столько дел! Так поможешь?

– Конечно, помогу. Увидимся в пятницу. Всего доброго, мистер Хэллоран, мистер Тайри.

Подсаживая Рэйчел в кабриолет, Тайри нахмурился.

– Ты, надеюсь, не собираешься превратить нашу свадьбу в грандиозный бал? А?

– Ну, торжество не будет слишком пышным, – пообещала Рэйчел, разглаживая юбку на бедрах. – Но я хочу, чтобы мы все-таки это отпраздновали. В конце концов о хорошей свадьбе мечтает каждая девушка с той минуты, как начинает понимать разницу между девочками и мальчиками.

– Да уж, девочки совсем другие, это точно! – пробормотал Тайри, усаживаясь рядом с Рэйчел.

Когда экипаж Хэллоранов выезжал из города, все головы поворачивались вслед, и многие молодые женщины, особенно одинокие, недоумевали, почему до сих пор они считали Логана Тайри угрюмым и невоспитанным, не заслуживающим их внимания деревенщиной. Ведь на самом деле он был джентльменом. К тому же очень и очень красивым, особенно когда улыбался. По дороге домой Джон Хэллоран не скрывал своего хорошего настроения.

– Черт возьми, Тайри, – хмыкнул он, – никогда не предполагал, что в вас столько обаяния! Думаю, Рэйчел права: скоро миссис Фэйрчайлд, Дороти Монахан и все остальные старые кошки пригласят вас на воскресный обед.

Слова Хэллорана оказались пророческими. Однажды грозная миссис Фэйрчайлд зажала Рэйчел в углу магазина Торнгуда и пригласила на следующее воскресенье после проповеди к обеду ее и ее молодого человека.

Рэйчел вежливо поблагодарила и согласилась, а потом всю неделю нервничала, опасаясь, что вечер обернется неприятностями.

В тот день она оделась особенно тщательно, выбрав голубое муслиновое платье с пышными рукавами, квадратным вырезом и широкой юбкой. Тайри выглядел великолепно в коричневых штанах и винно-красной рубашке.

Страхи Рэйчел быстро улеглись: Тайри как нельзя лучше играл роль сельского сквайра. Рэйчел с трудом удерживалась от смеха, когда он галантно прикладывался к пухлой розовой ручке миссис Фэйрчайлд.

Старая леди краснела при этом до корней седых тщательно уложенных волос, а Тайри продолжал при этом расточать обаяние. С этого вечера Тайри завоевал симпатию Сельмы Фэйрчайлд, и она уже не находила в нем никаких недостатков.

Рэйчел в изумлении слушала, как Тайри вежливо удовлетворял любопытство миссис Фэйрчайлд, отвечая на ее не слишком деликатные вопросы о его прошлом. Конечно, в основном его ответы были ложью. Его прошлое было полно боли и не подлежало обсуждению за обедом. Но по крайней мере он не скрывал того, что остался сиротой и был воспитан католическими монахинями. Он, конечно, воздержался от упоминании того факта, что его отец был конокрадом и индейцем-полукровкой, а мать шлюхой. Не распространялся он также о своей жизни с индейцами, хотя признался, что в его предках текла капелька индейской крови.