Вильгельм попытался договориться о перемирии, но восстания в Дрездене, Гамбурге, Лейпциге, Бремене и особенно, Киле, вынудили сухорукого кайзера отречься, пробормотав напоследок, что зря сберегал экипажи дредноутов, оказавшиеся через одного трусами и капитулянтами, надо было несколько миллиардов золотых марок истраченных на Программу строительства Флота Открытого Моря пустить на усиление армии, а после разгрома Франции уничтожить проклятый остров с воздуха, выбомбив Великобританию без затрат на «бронированные утюги»…

Много лет ведущие мировые державы готовились к мировой бойне, четыре года полыхал пожар Великой войны, а закончилось всё до обидного быстро и прозаично. Настолько быстро, что кайзер был арестован в Берлине собственной же полицией для передачи суду спешно созданной Лиги Наций. Представляю как начнут дойчи через пару-тройку лет кричать о «ноже в спину в шаге от победы»…

А так — весь дредноутный флот, войну простоявший в ожидании «ДНЯ», был «затоплен» прямо у стенок или на глубине в 20–50 метров (всего четыре линкора команды утопили «качественно»)…

Неразбитые дивизии, территория страны не топтанная вражьим сапогом и катипуляция???!!! Нет, всё-таки и ЗДЕСЬ надо ждать Гитлера, его здешний вариант…

Пока же Великие державы победители усаживались за стол переговоров для «дележа-грабежа» мира, одна из них, Российская империя, во время войны ставшая Республикой, но де-юре остающаяся поноправным участником «большой делёжки», к лету 1918 года стояла у черты за которой начинается коллапс, развал и война всех против всех. Самая страшная война — гражданская…

Не успели ещё все германские части сдать оружие, исполняя волю победившей стороны (а эксцессы случались, да) как с Гуама-Буяна пришла трагическая, но ожидаемся новость — Николай Константинович, король Руси Тихоокеанской почил в бозе. На недомогание монарх начал жаловаться с 1915 года, до той поры здоров был как бык, а вот насладиться плодами победы в великой войне не довелось, да-с.

Третьего апреля новость о кончине Николая Первого Романова по подводному кабелю, проложенному по дну океанскому с Гуама на материк дошла до Константинополя-Царьграда, новой столицы «Второй России», а уже седьмого апреля по мою душу в Севастополь прибыла высокая комиссия, возглавляемая старым приятелем Колчака, контр-адмиралом Евгением Евгеньевичем Тихоновым, получившим орла на погон три дня назад…

— Евген! Поздравляю с вступлением в адмиральский клуб! Теперь сразу видно кто в милости у Константина Второго.

— Не паясничай, Виктор. Неприятная процедура предстоит, проверка твоей деятельности и приём дел.

— Проходи, ревизор, проходи. Только какая к чёрту проверка, если я уже отставлен? До работы комиссии отставлен.

— Понимаешь, тут такое дело…

— Всё я понимаю. Меня продвигал прежний монарх, а у Константина Николаевича другие выдвиженцы.

— Гм, как раз о покойном Николае Константиновиче речь. Не желаешь войти в комиссию по организации похорон? Надо тело доставить в Царьград, там строительство усыпальницы династии планируется.

— Вот уж нет. В отставном положении работать в каждой бочке затычкой, эдаким свадебным адмиралом, категорически не желаю.

— Пойми, Виктор, твой конфликт с греками не скоро забудется. И Его Величество вынужден подвергнуть строптивого адмирала Колчака опале. Показательно и сурово! Высокая дипломатия!

— Ну, меня то никто не может вынудить играть по чужим правилам. Война закончилась, долг офицерский я исполнил. Коль уж выпнули в отставку, самое время пожить для себя, в своё удовольствие.

— Интересно, — Тихонов нервно перебирал тесёмки на папке, с которой пришёл и которую из рук ни на секунду не выпускал, — интересно получается. В Царьграде по адмиралу Колчаку ещё ничего не решено, а их превосходительство Виктор Васильевич уже капризничать изволят. Подумаешь, трагедия — отозвали из России. Побудешь какое то время «по особым поручениям», считай, синекура. Лучше всего на Гуаме годик отсидеться. А там, глядишь и подзабудется стрельба по офицерам греческой армии.

Собеседник одного не знал, не учитывал, что в «черепушке» Колчака иной человек поселилился, которому Русь Тихоокеанская, недавно трансформировавшаяся в Русь Царьградскую, вовсе не Родина, а оборвать все прежние связи, прослыть бунтарём и авантюристом, самое лучшее, что возможно придумать. Тем более с руководством Черноморского флота полное взаимопонимание, даже предлагали на службу перейти, благо я щедротами его величества Николая Александровича Романова ещё и контр-адмирал Российского флота, кавалер ордена Святого Георгия. С резко возжелавшими самостоятельности «малороссами» — Нехлюдовым и Скоропадским опять же дружен, не пропаду…

— Знаешь, Евген, не хочется последовать за Георгием Георгиевичем. На сколько старичок пережил обожаемого монарха? На два дня? Так что лучше отскочу, пускай в Константинополе устаканивается ситуация, но без меня.

— Нашёл с кем сравнить, — Тихонов покровительственно улыбнулся, — старый лис Порохов на дипломатической и тайной службе собаку съел, на нём такое завязано было, такое. Вот и прибрал Господь старого человека, много тайн с собой унесшего. Ты ж, Витя, по случаю попал на стезю дипломатическую, раз-другой отличился как минёр, вот покойный Николай Константинович и решил продвинуть молодого толкового офицера. На будущее, так сказать. Но до Порохова тебе расти и расти, у Георгия Георгиевича суммы в десятки миллионов золотом проходили, такие дела старик проворачивал!

— Так не хочу расти, Жека, не хочу! Хватит болтать, приём-передачу дел начинаем. Раньше сядем, — раньше выйдем.

Преизрядно удивлённый таким отношением к карьере опального однокашника, контр-адмирал Тихонов раскрыл наконец папку.

— Ознакомься!

Так, предписание сдать дела Евгению Евгеньевичу Тихонову и отбыть в распоряжение вице-адмирала Груздева, с недавних пор правой руки его королевского величества. А фиг вам! Погрязнуть в мелких канцелярско-дворцовых интрижках, рискуя быть разоблачённым давними знакомцами Виктора Васильевича Колчака? Уж лучше выкинуть нечто экстравагантное и вдали, вдали от Константинополя-Царьграда обретаться.

— Принимай дела Евген, а рапорт об отставке — держи! На побегушках или мелким столоначальником служить не моё, не вижу достойного занятия в Константинополе, если Афины, греки, жалкие потомки аргонавтов, указывают что и как делать надлежит русотихоокеанцам. Лучше подмогну адмиралу Семёнову порядок в Крыму навести, всё пользы больше для славянского мира…

— Подданство поменять хочешь?

— Окстись, Евген! Двадцатый век давно на дворе, обрушились династии Габсбургов, Гогенцоллернов. Да и Россия нынче республика. Прекращай махровый феодализм пропагандировать.

— Изменился ты, Виктор, — однокашник эдак «внимательно-подозрительно» воззрился на меня, — кокаином не злоупотребляешь?

— Нет! Только водка.

— Похвально, похвально. Что ж, приступим…

Дела передавал двое суток. Требовали расписки от агентуры, задокументированные траты на вербовку рекрутов и много чего хотел заполучить крючкотвор из юристов, статский советник Сипягин. Спасибо начальнику контрразведки Черноморского флота полковнику Чернобровову — по дружбе за полсуток упредил шпионолов и поэт о прибытии инспекции. С моими то талантами по подделке документов — исписал разными почерками, корявыми и не очень под сотню расписок и подтверждений в получении денежных средств. В свободное плавание пускаться нищебродом категорически не хотелось, а деньги один чёрт тот же Жека Тихонов пробухает. Сипягин рвал и метал, но ущучить контр-адмирала Колчака в казнокрадстве не мог.

— Гм, Виктор Васильевич, но ваши пояснения о тратах значительных сумм без документального сопровождения вызывают, мягко говоря, недоумение.

— Слушай, чернильная душа, а когда на две сотни лбов выпивка и закусь выставляется, чтоб склонить их поступить на службу в Иностранный Легион Русского Тихоокеанского Королевства, куда это запишешь? Понаберут теоретиков сраных…