Сипягин вспыхивал, взывал к благоразумию, просил расписать подробно где, при каких обстоятельствах проходили «кормления» будущих «солдат удачи», бегал жаловаться к Тихонову. Но контр-адмирал, крайне удивлённый демонстративно наплевательским отношением Колчака к перспективам продолжения службы, предпочитал отмалчиваться.

В итоге 23 «колбаски» золотых червонцев чеканки Монетного двора Русского Тихоокеанского Королевства (по весу — эквивалент российских червонцев) удалось «заныкать», равно как и 18900 рублей ассигнациями, так называемыми «николаевками» и «гучковками», в России же работал. Но особенно грели душу 2300 червонцев, словно в детстве аскорбинки, под видом таблеток здоровенных, упакованные в «конфетки-колбаски». Куда как внушительнее и солиднее пачки купюр по весу — приятная тяжесть, чёрт побери!

Совесть не грызла совершенно — придворная сволочь, едва турок выбили из Константинополя, начала самый настоящий «распил» наследства Блистательной Порты. Кому дворец, кому бакшиш миллионный от гильдии мусорщиков или мясоторговцев за подряды и прочие архиинтересные схемы. И служить в такой клоаке, без возможности прогнуть и изменить всё «под себя», — благодарю покорно. Мне прошлая «командировка» с почти сотней лет абсолютной власти не позволит ловчить и маневрировать. Быстро перестреляю в запале хитрожопцев здешних и в лучшем случае в дурку упрячут Витеньку Колчака.

А в этой прекрасной реальности самое развесёлое только начинается. Германия побеждена, но не разгромлена, есть области, куда немецкие вояки не пускают «победителей» силой оружия, сам процесс разоружения идёт крайне туго. Пожалуй в чём едины дойчи — в ненависти к Вильгельму. Военные презирают кайзера за «удар в спину» приведший к капитуляции, мирные же обыватели простить не могут экс-монарху ужасы войны, выразившиеся по большей части в голоде, ужаснейшем и свирепейшем голоде…

На обломках же Австро-Венгрии такой знатный раскардаш приключился — лидеры держав победительниц за голову хватаются не понимая как растащить сербов и хорватов, боснийских сербо-мусульман, словенцев, как поделить Македонию меж Сербией и Грецией…

Барахла оказалось неожиданно много — восемь больших чемоданов и три баула, наверняка вызвавших бы лютую зависть челночников девяностых годов двадцатого века моей реальности. С лёгким сердцем сжёг дневники Колчака, всё равно проштудировал объёмистые тетрадки от корки до корки, а память — дай Бог каждому такую иметь…

Телеграмма Нехлюдова, приглашавшего контр-адмирала Колчака «для серьёзного разговора» довела до Киева. Сам генерал в это время убыл в Потсдам, где проходила историческая конференция, должная «навеки обломать клыки тевтонскому зверю». Господи, какой пафос!

Делегацию Российской Республики возглавлял Гучков, которому удалось договориться с киевскими самостийниками на время Потсдамской конференции спрятать подальше амбиции по отделению Украины, выступать как сильное единое государство, иначе от «пирога победы» и киевским и питерским достанутся только крошки. Резонно, тут Александр Иванович показал себя умудрённым государственником, да и Скоропадский с Нехлюдовым спрятали до поры до времени декларацию о суверенитете Малороссии. Заместитель Нехлюдова, полковник Сыроватый Павел Антонович прямым текстом предложил невостребованному адмиралу Колчаку службу на флоте нового черноморского государства.

— Ваше превосходительство, вам пожалован чин контр-адмирала Российского флота «за особые заслуги» ещё императором Николаем Александровичем.

— Было дело, и адмиральство и золотое оружие царь вручил. Так что с мичманцов карьеру начинать не придётся, если решусь поступить на службу, скажем, на Черноморскую эскадру…

Намеренно не стал уточнять ЧЬЯ то будет Черноморская эскадра — вопрос по разделу флота очень болезненный, а самостийники невероятно активны, в Севастополе прям охоту устроили за офицерами и матросами с «украинскими корнями», заманивая тех на формирующийся украинский флот. Интересно что ЗДЕСЬ даже самые отмороженные и щирые принадлежность Крыма к России не оспаривают, лишь хотят оставить за собой Николаев с судостроительными мощностями и пару черноморских дредноутов забрать, равно как и поделить «по братски» эсминцы с прочими тральщиками, буксирами и военными транспортами…

Петроград пытается всеми силами воспрепятствовать расползанию страны по национальным закуткам, но Париж и Лондон ясно дали понять- Польша и Финляндия обретут независимость. Балтфлот после капитуляции Германии спешно выгребал с баз в Свеаборге и Гельсинфорсе всё что можно вывезти в Кронштадт, а Рига уже считалась вотчиной «красных стрелков» и наводить там порядок морская пехота категорически не желала, требуя немедленной демобилизации. Утопленные на небольшой глубине дредноуты и линейные крейсера Флота Открытого Моря уже делились в Потсдаме и Гучков обещал Киеву, что если всё на конференции пройдёт гладко, лучшие трофейные корабли германского флота отойдут Украине. И мнение контр-адмирала Колчака для без пяти минут военного диктатора Юга России Нехлюдова было важно.

— Полковник, дайте знать Андрею Ивановичу, что цепляться за «коробки» резона нет. Только лишь ремонт пары линкоров обойдётся в круглую сумму, а если учесть обеспечение боеприпасами иных, не ходовых калибров, время на освоение экипажами. К тому же дороги в эксплуатации «кайзеры» и «кёниги».

— Да, я читал вашу записку о том, что будущее за авиаматками.

— Грядёт время авианосцев, но крупные артиллерийские корабли списывать, конечно, рано. Так и случись федерализация России и даже «развод» великороссов с малороссами, Киеву в Чёрном море достаточно пары дредноутов и пары крейсеров с десятком эсминцев «аскольдов». С кем воевать, с Россией?

— Гм, Виктор Васильевич, но турки не смирятся с поражением и существенным урезанием территории.

— А я о чём глаголю, полковник! Разлюбезный Павел Антонович — надо не отсиживаться, наблюдая как греки отбирают у осман Смирну-Измир, а армяне с курдами гнут каждый свою линию, провоцируя новый раздел Турции. Нет, не отсиживаться! Брать прямо сейчас «Потёмкин», там ваших «щирых» набралось три четверти экипажа и курс на Зунгулдак!

— Зачем? — Сыроватый искренне удивился.

Так, интересно, неужели генштабист, с незадавшейся карьерой в Петербурге, вернувшийся в родной Киев где сразу оказался востребованным тандемом Скоропадский-Нехлюдов не понимает. А может, притворяется, хочет «растащить» адмирала Колчака на откровенность. Нет, непохоже на актёрство, враньё и наигрыш я различаю не только в мимике, но и в интонациях.

— Павел Антонович, великие державы на Потсдамском конгрессе или конференции, кому какое название нравится, непринципиально, ясно дали понять — проблемы Турции их не волнуют. Им Германию разоружить предстоит, а дойчи злые как сто миллионов чертей, даже угроза газовой бомбардировки с аэропланов и дирижаблей слабо помогает. Да и свободных сухопутных частей нет, дабы послать карательные батальоны в Малую Азию. Вслед за капитуляцией рейха последовала стремительная демобилизация армий Антанты.

— Знаем про их демобилизацию, — злорадно процедил Сыроватый, — разбежались аники-воины по бабам и кабакам даже документы не оформив как положено, оружие не сдав. Всё российскую армию хают, а у самих лягушатников чернокожие за спиной стояли в заградительных бригадах. Англичане те тоже отличились, понавезли азиатов с индусами да и кинули на убой. Но виноват в бедах союзничков русский Ванька, де недостаточно бодро немцев и австрияк сдерживал, драпал-с!

Полковник вскочил и нервно прошёлся по кабинету. Похоже, чего-то важного про милейшего Павла Антоновича я не знаю. Вроде и не монархист, вроде и из хорошей «малоросской» семьи — все дороги почитай сейчас открыты, если Киев «отпочкуется», генералом непременно станет. Но ишь как повело полкана, аж перекосило правую половину лица в недобром оскале.

— Я и предлагаю, полковник, пока в Берлине и Потсдаме решается судьба послевоенного мироустройства, пока на терзаемую греками, моими земляками русотихоокеанцами, курдами, армянами Турцию великим державам плевать, ударить на Зунгулдак.