— Сам догадался или Гурко подсказал?

— И так и эдак, ваш… Георгий Георгиевич. Касательно же моего назначения на должность военного представителя королевства в России, тут скорее всего записка по Мармаре свою роль сыграла, особенно предложение потребовать вначале Принцевы острова, тогда уж Петербург точно Мармару отдаст, ибо с Принцевых островов до Константинополя — дистанция, считай, пистолетная…

— Хоть и балбес, но умник, — выдал заключение посол, — именно за это и обратил на тебя внимание. Мыслишь стратегически, на несколько ходов вперёд. В шахматы играешь?

— Играл в Морском Корпусе, на кораблях случалось. Чаще выигрывал, но в чемпионы не выбился.

— И ладно, про карты-шахматы позже поговорим, а пока скажи, сколько времени потребуется дать оценку состоянию Российского флота. По Чёрному морю владеешь, то понятно, только что оттуда. Но интересует картина в целом. Могут ли перебросить с флота на флот корабли, или экипажи, сильные и слабые стороны кораблей, характеристика адмиралов и старших офицеров, кого знаешь, выучка команд, в общем всё. Сколько времени потребуется?

— Дайте неделю, Георгий Георгиевич. Повстречаюсь с однокашниками по Корпусу, что на Балтике служат, их послушаю. Благо повод есть — приглашу отметить вступление в «адмиральский клуб».

— Толково, толково. Сделаем так, до обеда будешь принимать дела у контр-адмирала Свешникова, Николай Ферапонтович на воды не ехал, ждал тебя. А вечерами пиши трактат о Российском военном флоте, его возможностях.

— Георгий Георгиевич, прямой вопрос разрешите, чтоб глаза в глаза, чтоб без недомолвок.

— Спрашивай.

— Моя работа будет использована внутри службы, или же с ней ознакомят союзников?

— Хм, недурно, недурно сформулировал. Как будто с младых лет в дипломатах состоишь. Нет бы попросту, а не сдаст ли Порохов доклад джентльменам, не работает ли посол на туманный Альбион? Это же интересует?

— Да.

— Молодец, что не врёшь. Пойми, Виктор, наше крохотное королевство может существовать только под покровительством, пусть и не афишируемым, одной из великих держав. Неужели думаешь, что Германия просто так спустила бы покупку Марианских островов, к которым сама приценивалась? А Северо-Американские Соединённые Штаты давно облизывавшиеся на Гуам, своим его считающие, позволили бы спокойно жить русским колонистам? Посему дружба с Великобританией для нас как воздух важна. Иначе бы согнали с Гуама лет через 5–10, по праву сильного согнали бы. Те же немцы, или японцы.

— Ясно, Георгий Георгиевич.

— Да что тебе, мальчишке ясно, — посол подошёл к большой карте Европы, украшавшей стену над приставным столом, — первые годы после «развода» с империей Константин Николаевич не знал как быть с далёким островом, то ли боевые корабли покупать для обороны владений, то ли бежать куда подальше от мести ветви Романовых, которые «александровичи». Да, да, великий князь Владимир Александрович создал из великосветской шушеры «Священную дружину», якобы для борьбы с революционерами. Но на самом деле целью «дружинников» были Константин и «константиновичи». И тогда англичане здорово помогли, два покушения на короля Константина и принца Николая предотвратили лишь с их помощью. Иначе бы — подумать страшно, что началось…

— Джентльмены известные выдумщики, ваше высокопревосходительство, могли сами те покушения организовать и потом героически предотвратить.

— Могло и так быть. Но только когда под Плевной турецкие пушкари накрыли князиньку Владимира Александровича со товарищи, жить стало куда спокойнее и королевской фамилии и нам грешным. Тебе отец разве не рассказывал, как по Европе шныряли лазутчики «Священной дружины» готовые убивать особо ретивых сторонников «константиновичей»?

— Нет, если только общими фразами, как тяжело первые годы приходилось.

— Берёг твоё детство Василий Иванович. А дружинники даже покушение на Ольгу Константиновну, греческую королеву планировали.

— Даже так?

— Вот так, адмирал, вот так. Потому когда османы угрохали Володьку с особо приближёнными опричниками, спокойно вздохнули не только мы, но и Александр Третий. Он, несмотря на вид грозный, никак унять не мог младшего братца. Сейчас же нам скорое овладение Россией Проливами невыгодно. Разве что по итогам войны, после международного конгресса передать Константинополь на особых условиях. И себя не забыть при разделе Турции. План по Мармаре просто блестящий, за что и вытащили Колчака в дипломаты, от минных дел подальше. Цени изнай, — его величество Николай Константинович к тебе благоволит, это я скриплю по стариковски, но для того, чтоб голову не свернул на крутых поворотах, чтоб памяти отца достоин был! Ступай, вникай в дела, работай над докладом…

Из книг, имеющихся в библиотеке моего «донора» можно было составить представление о первых годах существования независимого государства «русских изгнанников». Благо с «двойной», а скорее даже и с «учетверённой матрицей» увесистые тома «проглатывал» за несколько минут, причём информация великолепно усваивалась. Изрядно позабавил любовный роман «Свадьба на острове», где красочно, но в то же время близко к реалиям (перепроверил по документальным источникам) рассказывалось о соединении двух любящих сердец и коварной «Северной империи», желающей тот брак расстроить.

Сюжет взят из жизни, когда наследный принц Николай Константинович решил жениться на княжне Шереметевой, а не на германской принцессе, шуму было до небес…

Но принц просчитал всё чётко — российское общество возликовало и начало «фрондировать», прогуливаясь по Невскому и с чувством декламируя Александра свет Сергеевича: «И Шереметев благородный, и Брюс, и Боур, и Репнин»…

Более-менее нормализовать отношения между «александровичами» и «константиновичами» удалось лишь в девяностые годы прошлого века, тогда и пошли поездки студентов Русского Тихоокеанского Королевства в российские учебные заведения. Например, Виктор Колчак попал в Морской Корпус, каковой и закончил, пусть и не с отличием, но в верхней половине выпуска. Да ещё, по дневникам гардемарина Колчака судя, некоторые преподаватели занижали оценки «новому русскому». Сволочи.

Ну да ладно, разгромлю пристрастных педагогов в мемуарах, а пока надо показать своё видение флота Российской империи. Задача непростая, ибо в сравнении с нашей реальностью, ТУТ многое пошло иначе.

Не потеряв в Цусиме корабли, Николай Второй не проявил желания «отомстить косоглазым» (так его и по башке самураи не били, откуда злобе чёрной взяться) а обратил царственный взор на Север. Первоначально в Белое море ушли «Сисой» и «Наварин» с «Дмитрием Донским», составившие костяк флотилии. А когда в 1910 году до Романова-на-Мурмане проложили рельсы, к «старичкам» добавились «Бородино», «Аврора» и дюжина устаревших отечественных миноносцев. Ну да браконьеров и белых медведей гонять — достаточно скорости и мощи орудий.

В 1908 году в Санкт-Петербурге заложили, а уже в 1911 передали в состав Северного флота суда специальной постройки — «броненосцы береговой обороны ледового класса». Небольшие, в 8500 тонн водоизмещения, но крепкие, изрядно бронированные «Император Павел Первый» и «Император Александр Первый» выдавали максимум 16 узлов, но во льдах им равных не было — ледоколы с двумя дальнобойными десятидюймовками и восемью 152-миллиметровыми орудиями надёжно прикрывали бурно развивающийся Мурманск. На Тихоокеанском флоте, дабы не злить понапрасну японцев оставили лишь крейсерскую эскадру в шесть вымпелов, не считая двух десятков миноносцев. Крейсера с дальнего Востока в 1915 году передислоцировали в Грецию, где собралась достаточно мощная российская эскадра. Дело в том, что накануне войны с визитом во французский Брест ушли с Балтики под флагом генерал-адмирала великого князя Александра Михайловича первый отечественной постройки дредноут (на тот момент единственный готовый из «севастополей») — «Петропавловск», а с ним броненосцы «Суворов», «Александр Третий» и броненосный крейсер «Громобой», построенный в Англии (в нашем варианте — «Рюрик-2»).