— Привет, малышка, — говорит Иви, прежде чем появляются все трое: двое на ногах, а третий - как монстр, взбирающийся на Алекса, будто тот чертов дерево.

Он ухмыляется мне, когда я смотрю на нашу дочь. Ему нравится, когда ему напоминают, что он не потерял связи с женской частью населения мира.

— Я думал, ты собираешься надеть туфли, — замечает Деймон.

Умело уложив Эван на спину, Алекс возвращается в холл.

— Вперед, быстрее, — кричит Эван. — Быстрее, быстрее.

Мы все смотрим на них с улыбками на лицах.

— Спасибо, что взяли ее, — говорю я, глядя на Иви.

— В любое время. Есть планы на день без детей?

— Конечно, — гордо отвечает Деймон, улыбаясь.

— Не знаю, зачем я спросила, — бормочет Иви. — Я уже должна была знать.

— Только предупредите нас, когда будете возвращаться, чтобы мы успели одеться. Ангел, — жалуется он, когда я бросаю в него подушку.

Эван кричит, и мы понимаем почему, когда Алекс несет ее обратно, держа вверх ногами за лодыжки.

— Попрощайся с мамой и папой, — говорит он, поднимая ее и поднося к моему лицу.

— Пока, мамочка, — хихикает она.

— Если ее сегодня ночью стошнит, мы позвоним тебе, чтобы ты убрал, — бурчит Деймон своему брату.

— Мы будем заняты, — возражает Алекс.

— Хорошего дня, — говорю я, целуя Эван в губы. — Веди себя хорошо и делай, что тебе говорят.

— Я всегда веду себя хорошо, — гордо заявляет она, прежде чем Алекс поворачивает ее и поднимает над головой Деймона.

— Веселись, маленький ангел.

С новыми визгами и хихиканьем трое выходят из нашей квартиры, оставляя после себя только блаженную тишину.

— Ну, что ж, — бормочет Деймон, вставая с дивана и нависая надо мной.

Волнение пронзило меня, когда его темные глаза устремились на мои.

— На чем мы остановились?

— Ну, ты массировал мне ноги, но, кажется, перестал, — указала я.

— Ах да, — прошептал он, едва касаясь моих губ, безжалостно дразня меня. — Я обещал тебе день отдыха и полного ухода.

Я стону, когда его рука скользит по моему телу, а потом его большой палец дразнит мой сосок, заставляя его напрячься под майкой.

Его губы скользят по моей щеке, и поцелуй, которого я так жажду, с каждой секундой становится все более недостижимым, а его горячее дыхание обволакивает мое ухо, пронзая меня волной желания.

— Ты будешь хорошей девочкой и сделаешь все, что я скажу? — грубо рычит он.

— Это зависит от того, что ты от меня ожидаешь, я полагаю.

— Ангел, — стонет он.

— Что? — невинно спрашиваю я. — Тебе нравится, когда я плохая.

Он с трудом сглатывает слюну.

— Не шевелись. Ни на дюйм.

И он уходит, оставляя меня наедине с воспоминаниями о его прикосновениях и обещанием поцелуя.

ДЕЙМОН

Я как можно быстрее закрываю шторы и зажигаю свечи, которые несколько дней назад спрятал в ящик под кроватью.

Калли твердо убеждена, что ребенок родится раньше срока, и я отчаянно хочу провести последнее свидание с моей девушкой и нашим малышом, пока это не произошло.

Нажимая на кнопку «play», я наполняю комнату мягкой музыкой и делаю шаг назад, чтобы оценить результат своей работы.

Наверное, я мог бы сделать все лучше или отвезти ее в спа-салон или еще куда-нибудь. Но это означало бы поделиться ею с другими, а сегодня этого не будет.

Дотянувшись до головы, я снимаю футболку, а затем спускаю шорты, оставаясь только в боксерах.

Мне потребовалось много времени, чтобы принять свое тело, но благодаря безусловной любви обеих моих девочек я почти достиг этой цели.

Не так давно я не имел бы смелости выйти на улицу в таком виде. Но теперь я принимаю себя таким, какой я есть, как и Алекс. К черту все. Ради Калли я стану еще лучше.

Как только я выхожу из спальни, она поднимает глаза и, как я и ожидал, отводит взгляд от моих глаз, любуясь моим телом.

— Вот это план, который мне нравится, — говорит она, когда я сокращаю расстояние между нами.

— Ты даже не представляешь, что я для тебя приготовил, Ангел, — дразню я.

— Я рискну, — отвечает она.

— Это смело, когда ты точно знаешь, на что я способен.

— Как я уже сказала, я готова рискнуть.

В тот момент, когда я протягиваю руки, она вкладывает свои ладони в мои, и я поднимаю ее с дивана.

Ее живот упирается в мой, когда я обнимаю ее за шею.

— Ты такая чертовски красивая, Ангел.

Я вижу в ее глазах, что она хочет возразить, но не делает этого.

Может, она и не согласилась быть для меня послушной девочкой, но она слишком хорошо знает, что бесполезно пытаться убедить меня в том, в чем я и так уверен.

Она чувствует себя неуютно и готова поскорее покончить с этой беременностью, но для меня она все так же ошеломляюще красива.

— Пойдем, у меня для тебя есть планы.

Все еще лишая ее поцелуя, которого она так жаждет, я веду ее в нашу спальню, и она ахает, когда входит.

Я не знаю, из-за мерцающих свечей, сладкого аромата ванили или просто из-за того, что здесь прохладнее, но этот звук все равно бьет меня прямо между ног.

Подойдя к ней сзади, я даю ей почувствовать, что она делает со мной, когда скольжу руками по ее круглому животу и запускаю их под ее топ.

— Николас, — шепчет она, прижимаясь ко мне и кладя голову мне на плечо. — Я люблю тебя.

Неважно, что она говорит мне эти три слова уже более пяти лет. Я до сих пор испытываю мурашки, когда она их произносит.

— Не так сильно, как я люблю тебя, — шепчу я ей на ухо.

Стягивая майку с ее живота, я ласкаю ее кожу, прежде чем поднять ее выше и снять. Следующим ходом спадает ее бюстгальтер, и она стонет, когда я освобождаю ее тяжелые груди.

— О Боже, да, — задыхается она, когда я беру их в ладони, дразня ее всем, что ее ждет.

— Пожалуйста, — она хнычет, когда я щиплю ее соски.

— Уже так сильно хочешь меня, — стону я, целуя ее шею.

Она такая вот уже пять месяцев. Как только прошла утренняя тошнота, она стала ненасытной. И я не жалуюсь.

Мои губы продолжают путь вниз по ее позвоночнику. Только когда я опускаюсь на колени за ней, я отпускаю ее груди, чтобы засунуть пальцы под пояс ее шорт и стянуть их с ее ног, оставляя ее восхитительно обнаженной для меня.

— Иди и сядь на край кровати, Ангел, — приказываю я, слегка шлепнув ее по заднице.

Она вздрогнула и шагнула вперед, делая то, что ей велено.

Явно нервничая, она садится на край кровати, сведя ноги и ступни вместе, и пристально смотрит на меня, ожидая дальнейших указаний.

— Мило, — шепчу я. — Но мы не собираемся пить чай с королем, Ангел. А теперь раздвинь ноги для меня. Я хочу увидеть, насколько ты жаждешь меня.

Она проводит языком по нижней губе, прежде чем выполнить приказ и раздвинуть колени.

У меня слюнки текут, как только она обнажает свою гладкую киску.

Если бы я не стоял на коленях, она бы заставила меня опуститься на них своим невероятным видом.

— Ты просто будешь сидеть и смотреть? — дразнит она, проводя пальцами по бедру. — Или у тебя на уме что-то другое?

— Ты убиваешь меня, — признаюсь я.

— Тогда иди сюда и докажи. — Мои глаза расширяются от ее требования.

— Кто-то нетерпелив.

— Я не единственная. — Ее глаза опускаются на место, где мой член напряженно давит на ткань моих боксеров.

— Ты голая, чего ты ожидаешь?

— Чтобы твой рот был на моей киске.

— Блядь, — выдыхаю я, бросаясь в бой.

Калли прожигает меня взглядом, пока я ползу к ней.

— Я могла бы к этому привыкнуть, — шепчет она, когда я прижимаюсь губами к внутренней стороне ее бедра.

— К тому, что я поклоняюсь тебе, как богине? Тебе стоит привыкнуть. Я планирую делать это до конца своих дней.

Ее пальцы впиваются в мои волосы, пытаясь притянуть меня ближе к себе, пока я медленно целую ее нежную кожу.

— Николас.

— Все в свое время, Ангел. У нас есть весь день.

— Именно. Я хочу насладиться каждой секундой.