— Маленькая шлюшка, — мрачно бормочет он мне на ухо.

Его дыхание обжигает мою шею, заставляя соски напрячься, и я откидываюсь на спинку кресла. Он засунул пальцы под влажную ткань, и я громко вздохнула, когда он провел пальцами по моим сокам, покрывая меня ими.

— Полеты возбуждают тебя, да, Демон?

— Ты возбуждаешь меня, — признаюсь я, скользя рукой по его бедру, пока не добираюсь до его члена через ткань шорт.

— Боже, ты сводишь меня с ума, — признается он, вытаскивая пальцы из меня, заставляя мою киску сжаться в знак протеста. И становится еще хуже, когда он подносит их ко рту, сосет и наслаждается моим вкусом.

— Тоби, — стону я, отчаянно желая, чтобы он продолжил то, что начал.

Улыбка играет на его губах, как только он отпускает мои пальцы.

— Чего ты хочешь, Демон? — спрашивает он, его глаза темны, как ночь.

— Я хочу, чтобы ты заставил меня кончить, прямо здесь, прямо сейчас, где нас может увидеть кто угодно.

— Да, моя грязная девочка.

Раздвинув мои ноги так широко, как только мог, он снова оттягивает мои трусики в сторону и погружает два пальца глубоко в меня.

— О, да, да, — задыхаюсь я, пытаясь контролировать громкость своего голоса.

Его большой палец находит мой клитор, а губы захватывают мои во влажном и грязном поцелуе.

Если кто-то из стюардесс проходит мимо и видит нас, я этого не замечаю, потому что в моей голове есть только он и все, что он может мне дать.

Он работает надо мной быстро и интенсивно, и задолго до того, как я готова, он доводит меня до интенсивного оргазма.

Быть немного вуайеристкой всегда возбуждает меня больше всего. Это возвращает меня в нашу первую ночь.

Черт, как и каждую ночь, проведенную в «Аиде» и в любом другом клубе, где мы бывали.

Я обожаю это. Я обожаю острые ощущения, эпический прилив адреналина перед невероятным падением, когда он толкает меня за край.

Он поглощает каждый мой стон и крик удовольствия, когда мои мышцы сжимают его пальцы, когда я наконец нахожу свое освобождение.

— Ты такая чертовски сексуальная, — рычит Тоби, его губы всего в сантиметре от моих. Его глаза темные и злые, давая мне понять, что все, что вырвется из его уст, будет диким и безрассудным, и мне это чертовски понравится.

Он оглядывается, и у меня переворачивается желудок, а бедра сжимаются.

— Иди в туалет. Открой дверь, когда я постучу, и будь готова отсосать мой член, Демон.

У меня слюнки текут от одной только мысли, и, поправив нижнее белье, я перелезаю через него, украв по дороге грязный поцелуй.

Его глаза жгут мою спину, когда я иду по проходу, стараясь сделать свои шаги немного более вызывающими.

К счастью, все слишком увлечены своими делами, чтобы обратить на меня внимание, когда я прохожу мимо, и когда я дохожу до задней части самолета, я обнаруживаю, что там никого нет. Все стюардессы стоят впереди и сплетничают, совершенно не подозревая о том, что вот-вот произойдет.

Возможно, это немного самонадеянно, но я достаю трусики и спускаю их по ногам, как только оказываюсь внутри. Что-то подсказывает мне, что Тоби захочет чего-то большего, чем быстрый минет. И я более чем счастлива удовлетворить его.

Засунув трусики в карман, я опускаюсь на унитаз и провожу пальцами по волосам, сердце колотится в груди.

Каждая секунда кажется часами, пока я с нетерпением жду, когда он постучит.

Как только он стучит, я открываю дверь и сажусь, раздвинув ноги, как шлюха, давая ему увидеть, что я для него приготовила.

— Демон, — рычит он, сбрасывая шорты еще до того, как закрывает за собой дверь.

Я могу только надеяться, что остальные пассажиры обратили на него столько же внимания, сколько на меня, потому что эту звериную силу было невозможно скрыть.

Я тянусь к нему, как только срабатывает замок, и провожу языком по головке его члена.

— О да, вот так и надо путешествовать.

Одна из его рук ударяется о стену, как будто ему нужна опора, чтобы удержаться на ногах, пока я беру его глубже. Другая погружается в мои волосы, удерживая меня на месте.

— Никогда не переставай быть такой жадной маленькой шлюшкой, Демон. Я чертовски люблю это.

Я сосу его так, как он любит, доводя его до грани оргазма, а затем отрываясь, оставляя его в напряжении.

Он стонет, как будто ему больно, но я знаю, что он тайно любит это так же сильно, как и я. Он также знает, что у меня есть скрытый мотив, потому что я не просто свожу его с ума ради удовольствия.

Я улыбаюсь, когда его пальцы сжимают мои волосы.

— Встань, — рычит он, практически поднимая меня на ноги и поворачивая к себе. — Теперь наклонись.

Места нет, мы практически прижаты с обеих сторон, но мы справляемся.

Он задирает мою юбку до талии и обхватывает мои бедра пальцами, прежде чем войти в меня, заставляя меня вскрикнуть.

— Тише, — приказывает он, заставляя меня сжать губы, когда он снова толкается.

Упираясь руками в унитаз, я пытаюсь не шевелиться, пока он толкает меня, каждый раз попадая в самое чувствительное место, несмотря на то, как чертовски неудобно это.

Я впиваюсь зубами в щеки, когда приближается оргазм, а его хватка усиливается, давая мне понять, что он уже близок.

— Кончай, Демон. Кончай для меня.

Не в силах отказать ему, мое тело напрягается, и я испытываю оргазм, одновременно с ним.

Я едва успела опуститься с небес, как самолет вдруг встряхнуло турбулентностью, и мы оба упали на бок, а моя щека ударилась о стенку.

— О, черт, — выдохнул Тоби, поднимая меня и поворачивая мое лицо, чтобы осмотреть повреждение, которое начало краснеть.

— Я в порядке, — уверяю я его, когда он прижимается губами к воспаленной коже.

— Я чертовски люблю тебя, Джоди, — шепчет он мне на ухо. — И если кто-нибудь спросит про синяк, обязательно расскажи правду.

БРИАННА

Я не уверена, сделало ли подтверждение моей беременности остаток нашего пребывания в Роузвуде лучше или хуже.

Я так хотела вернуться домой и получить ответы, которые мне были нужны. Я была постоянно на нервах, лгала всем вокруг.

Мы обсудили, что делать, прежде чем покинуть номер в мотеле. Но мы оба быстро согласились, что пока не узнаем, что происходит, будем держать это в секрете.

Это было тяжело. Очень тяжело. К счастью, я не пила всю поездку, за исключением тоста на свадьбе, так что не было никаких неловких разговоров на эту тему, но я была одержима мыслью, что все знают, что мы им лжем. Особенно когда я ловила взгляды Калли или Джоди.

Они знали меня лучше всех, и я боялась, что Калли разглядит во мне признаки беременности, учитывая, что она уже была беременна вторым ребенком.

Но никто ничего не сказал, и последние несколько дней пролетели в тумане недосыпания и волнения, и все, что я хотела, - это кричать об этом на всю улицу.

Время приближалось. Я знала это. И я не могла дождаться, черт возьми.

Нико был таким же, постоянный комок нервной энергии. Это мило, но также немного назойливо и раздражающе. Я могу только надеяться, что, как только мы узнаем, он тоже немного успокоится.

— Казалось, что этого никогда не произойдет. Я никогда не знал, что время может идти так медленно, — говорит Нико, крепко сжимая мою руку, пока мы сидим в приемной больницы.

Мы прилетели всего четыре часа назад. Но, как и обещал, кроме того, что мы заехали домой и отвезли мальчиков к очень взволнованной Джослин, это первое, что мы сделали.

Я улыбаюсь, вспоминая, как она встретила их с широкой улыбкой на лице и слезами на глазах.

Эта женщина стала для нас настоящим подарком с тех пор, как близнецы появились в нашей жизни. Она помогла нам обоим найти себя. Для человека, у которого никогда не было своих детей, она очень хорошая мать. Мне больно думать о том, чего она лишилась. Я коротко поговорила с ней об этом - по ее поведению было ясно, что это больной вопрос - но она заверила меня, что Нико и Калли, а теперь и наши малыши, дают ей всю радость в мире, и что она может отдать им всю свою любовь, когда они плачут слишком громко или пахнут слишком сильно.