— Можете отдыхать, господин Фаберже.

При том что я выполнил задания сложнее, чем все предыдущие кандидаты. Предвзятость была очевидна.

Но я прошёл. Это главное.

Я отошёл к стене, вытирая пот со лба. Другие кандидаты смотрели на меня с уважением — они видели, какие задания мне давали.

Соколов посмотрел в список:

— Следующий…

Прошло ещё три кандидата. Надменный парень провалился полностью — не смог удержать контроль над огнём, создал опасную вспышку. Его немедленно отстранили и вывели из зала.

Ещё двое прошли с трудом — минимальные оценки, много замечаний от комиссии.

— Следующий, — Соколов посмотрел в список, — барон Эдуард фон Майдель.

Майдель вышел в центр зала. Держался уверенно, спина прямая, подбородок высоко. Даже слишком уверенно — в этой надменности читалась попытка скрыть нервозность.

— Барон, — начал Соколов, — ваши стихии — огонь и воздух. Начнём с огня. Создайте огненное копьё и метните в цель.

На противоположной стене появилась мишень.

Майдель вытянул руку. Пламя сформировалось в длинное копьё — стабильное, яркое. Он метнул.

Копьё пронзило центр мишени.

— Хорошо, — кивнул Соколов. — Воздух. Создайте воздушный щит и выдержите атаку.

Один из экзаменаторов встал, поднял руки. Майдель создал перед собой полупрозрачную завесу из сжатого воздуха.

Экзаменатор метнул три магических снаряда — светящиеся сферы энергии. Щит устоял, рассеивая удары.

— Удовлетворительно, — сказал Соколов. — Теперь комбинация. Создайте огненный вихрь контролируемой мощности. Диаметр — два метра, высота — четыре метра. Удерживайте тридцать секунд.

Сложное задание. Объединить огонь и воздух в единую вращающуюся конструкцию — это требовало постоянной балансировки двух стихий.

Майдель кивнул. Вытянул руки, начиная формировать магию.

Сначала воздух. Вихрь начал закручиваться — медленно, набирая скорость. Два метра в диаметре у основания, поднимаясь конусом.

Потом огонь. Пламя вспыхнуло внутри вихря, закручиваясь по спирали. Красно-оранжевый столб огня вращался, набирая силу.

Выглядело впечатляюще, но я заметил проблему.

Огонь усиливался слишком быстро. Вихрь ускорялся, выходя за пределы заданных параметров. Майдель пытался сдержать, но стихии не слушались.

— Стабилизируйте конструкцию! — крикнул Соколов, тоже заметив неладное.

Майдель напрягся, пытаясь взять под контроль. Но вместо стабилизации только усугубил ситуацию.

Огонь взорвался ярче. Вихрь завертелся быстрее. Температура в центре подскочила — я чувствовал жар даже на расстоянии.

И тут началось схлопывание.

Вихрь начал втягивать окружающий воздух, создавая вакуумный эффект. Майдель пытался разорвать связь с магией, но не мог — стихии держали его, как магнит удерживает железо.

Барона начало затягивать к центру вихря.

Температура там уже перевалила за полторы тысячи градусов. Контакт с таким жаром означал мгновенные ожоги третьей степени. Или хуже. Гораздо, гораздо хуже…

— Прекратите! — заорал Соколов, вскакивая.

Но вихрь уже было не остановить.

Остальные экзаменаторы тоже вскочили, но они были на трибуне — слишком далеко, чтобы успеть.

Я не думал. Просто действовал. Рванул вперёд, ударил ладонью в пол.

Земля откликнулась мгновенно. Каменная стена выросла между Майделем и вихрем — толстая, прочная, перекрывающая прямую линию.

Одновременно я схватил воздух вокруг вихря, разорвал его структуру. Спираль распалась на хаотичные потоки.

Огонь остался без основы. Я перенаправил энергию вверх, к потолку, где защитные барьеры могли её безопасно поглотить.

Вихрь коллапсировал за секунду. Пламя погасло. Осталось только тепло и запах гари.

Майдель упал на колени, тяжело дыша. Руки были красными — ожоги, но не критичные. Я стоял рядом, готовый вмешаться снова, если понадобится. Но страшное было позади.

Экзаменаторы прибежали через несколько секунд.

— Что произошло⁈ — Соколов склонился над Майделем. — Ваше благородие, вы в порядке?

Майдель кивнул, не в силах говорить. Глаза были широко раскрыты, лицо побледнело от шока.

— Вызовите лекаря! — приказал Соколов одному из помощников.

Через минуту в зал вбежал дежурный лекарь — мужчина средних лет с седой бородой. Он опустился на колени рядом с Майделем, начал осмотр.

Проверил руки, пульс, зрачки. Провёл ладонью над грудью барона, тестируя внутренние повреждения.

— Ожоги второй степени на обеих руках, — констатировал он. — Ничего смертельного, но болезненно.

Он посмотрел на меня:

— Без вашего вмешательства, господин Фаберже, было бы намного хуже. Наверняка летальный исход…

Майдель медленно повернул голову, посмотрел на меня.

В его взгляде была сложная смесь эмоций. Благодарность — очевидная. Унижение — тоже. Злость на себя за провал. И осознание долга жизни.

Соколов выпрямился, посмотрел на барона строго:

— Барон фон Майдель, экзамен провален. Вы продемонстрировали недостаточный контроль над стихиями. Более того — создали опасную ситуацию, угрожающую не только вам, но и окружающим. Боюсь, вы будете отстранены от сдачи экзаменов на шесть месяцев. Господин Фаберже, — экзаменатор повернулся ко мне, — пожалуйста, проводите его благородие на скамью для отдыхающих. Мы должны завершить экзамен.

Майдель кивнул, опустив голову. Говорить он не мог — то ли от боли, то ли от стыда. Я протянул руку бывшему врагу, помогая подняться. Он взялся за неё — осторожно, из-за ожогов — и встал на ноги.

Я отвёл его к скамье у стены. Майдель опустился, облокотившись спиной о холодный камень. Лекарь начал тут же обрабатывать ожоги мазью, накладывать повязки.

Мы долго молчали. Наконец барон с трудом выдавил:

— Я… в долгу перед вами, господин Фаберже.

Я покачал головой:

— Не стоит благодарностей. Любой бы поступил так же.

Майдель посмотрел на меня тяжёлым взглядом.

— Нет. Не любой. Особенно после… После того, как я вызвал вас на дуэль.

Я промолчал. Что тут скажешь?

Майдель продолжил, с трудом подбирая слова:

— Вы спасли жизнь человеку, который вызывал вас на поединок. Который… желал вам зла.

Я пожал плечами.

— Потому что это было правильно. Смерти я вам никогда не желал.

Майдель закрыл глаза, откинув голову назад.

— За мной теперь долг жизни, — пробормотал он. — По правилам моего сословия — я у вас в долгу. Навсегда. Или до тех пор, пока вы не сочтёте мой долг выполненным.

Экзамен продолжался. Соколов вызывал следующих кандидатов. Но атмосфера в зале изменилась, все стали осторожнее, внимательнее. Инцидент с Майделем напомнил всем, что магия — не игрушка.

А я сидел рядом с бароном, которого спас. И который теперь считал себя мне должным.

Пусть и прошло полторы сотни лет, пусть времена изменились, но аристократия крепко держалась за свои правила, традиции и кодекс чести. Долг жизни был самым тяжёлым испытанием для аристократа, особенно если он задолжал не себе подобному, а человеку низшего сословия.

Благородные старались всеми силами сбросить этот груз. Чаще всего откупались — деньгами, дворцами, автомобилями. Эдуард фон Майдель оказался в неприятной ситуации. Мало того что завалил экзамен, так ещё и сделал свою семью моим должником. Иронично, учитывая предысторию нашего с ним знакомства.

Экзамен завершился, и теперь наша группа сидела в коридоре, ожидая результатов. Время тянулось медленно, кофейный автомат не работал, люди вокруг нервничали.

Майдель ушёл сразу после инцидента. Ему не нужно было ждать результатов — его экзамен завершился провалом и спасением.

Я откинулся на спинку деревянной скамьи, анализируя свою работу.

В теоретической части я не сомневался — всё расписал подробно и точно. А вот практическая часть во многом зависела от мнения комиссии.

Земля — отлично. Все задания выполнены безупречно, даже те дополнительные, которыми придирчивый экзаменатор пытался меня завалить.