Жека достал из внутреннего кармана и положил перед главным редактором компьютерную дискету, на которую ему компьютерщик Герберт, у которого Жека купил виллу в Германии, скинул компромат на Сахара-старшего.
— Но это не всё… — помолчав, сказал Жека. — В правительстве России есть такой человек — Сахаров Александр Иванович, заместитель председателя Госкомимущества. Этот человек является главой мафиозного клана. И Дуреев, и Хромов напрямую связаны с ним, а возможно, даже и он не голова спрута. Но они вместе участвуют во всех делишках в Сибири. Отмывают деньги, захватывают крупные предприятия, облагают данью коммерсантов. На этой дискете есть схема движения денег и на его счета, в том числе в заграничных банках, здесь есть всё: приходы, расходы, затраты.
Лесовик, офигевший от обрушившейся на него информации, положил дискету в карман кожаной куртки и налил себе полный бокал вина.
— Вы рассказываете такие ужасные вещи, — признался лесовик. — Вы говорите, что в Сибири всё это процветает. Но как же всё это получается? Как это возможно, что три человека держат под собой весь город?
— А кто им что сделает? — удивился Жека. — Москва далеко. У губернатора Дуреева вся полнота власти в этих местах. Он как боярин или местный князь. Милиция, прокуратура, следствие — всё подчинено ему, а генерал Хромов, тесно связанный с уголовщиной и продажными оборотнями в погонах, для него как силовое прикрытие. Все неугодные люди либо уничтожаются, либо против них возбуждаются дела, и они садятся в тюрьму на долгие годы. В газете «Н-ский рабочий» была опубликована статья о том, что в начале 1992 года был обнаружен около вытрезвителя номер труп до смерти избитого человека. Я на 100 процентов уверен, что это был журналист Архипов, которого убили боевики генерала Хромова. Если сделать эксгумацию и анализ ДНК, я уверен, что совпадение будет стопроцентным. А если провести экспертизу ДНК в вытрезвителе номер один, где они избивают задержанных, там эта кровь тоже будет найдена.
— Что конкретно вы хотите? — прямо спросил Лесовик, глядя в глаза Жеки.
— Я хочу мира и спокойствия в моём родном городе, — признался Жека. — Я не хочу, чтобы он превращался в очаг организованной преступности, где процветает коррупция и мафия. Если вы опубликуете этот материал, я дам вам 50 000 долларов. Вот они, лежат в этой спортивной сумке.
Жека чуть пнул правой ногой сумку, лежащую на полу, и пододвинул её к Лесовику.
— Так у вас есть свой интерес? — спросил редактор в недоумении. — Я думал, вы действуете из чисто альтруистических и гражданских побуждений. А вы проплетаете сюда ещё и деньги.
— Я бизнесмен, — пожал плечами Жека. — И привык действовать со 100 процентной вероятностью успеха. Иначе не стоит и браться за дело. От деятельности Хромова плохо всему городу и мне в том числе. Я знаю, что вы честный человек, но деньги тоже любят счёт, тем более для меня эта сумма не является очень большой, скажу честно, для меня она совсем небольшая. А вашу газету она может хорошо подогреть, в том числе и лично вас. Считайте это презентом за вашу мужественную профессиональную деятельность. Я в самом деле высоко ценю свободу, гласность и демократию.
— Хорошо, — кивнул головой Лесовик и подвинул сумку к себе. — Но безоглядно я не могу публиковать то, что вы мне сказали. Я посмотрю материал, который находится на дискете, а потом проведу свое собственное расследование. Если сведения, которые вы мне преподнесли, подтвердятся, то в ближайшем номере «Секретной версии» этот материал будет опубликован, а дискета передана прямиком в министерство госбезопасности. А сейчас мне пора. До свидания.
Лесовик пожал Жеке руку, взял сумку с деньгами и ушёл, не оглядываясь. Никто из посетителей ресторана не обратил на него внимания.
Даже не выразить словами, какое облегчение испытал Жека, когда журналист согласился опубликовать то, что он ему предложил. Как будто гора упала с плеч. Нечего и говорить: всё время, что вчера, что сегодня, он сильно переживал за то, как пройдёт разговор с главным редактором. Ведь он мог и не поверить, а мог прийти с мусорами или ещё с кем-нибудь. Для Жеки это тоже был большой риск и большие волнения. Но сейчас, похоже, они разрешились. Можно не спеша отправляться домой. Даже прямо сегодня. Комбинат требовал круглосуточного догляда…
… Сибирь, в отличие от Москвы, встретила Жеку непогодой: грозой, дождём и порывистым ветром. «Так и вся жизнь моя неустроенная», — подумал Жека. — «Постоянно что-то гремит, гремит, грохочет над головой, того и гляди по башке заедет».
Пока ехал с бомбилой домой, думал, что делать дальше. Интересно, сколько Лесовик будет тянуть с публикацией материалов, которыми его обеспечил Жека? С одной стороны, факты жареные и способны поднять тираж газеты до бесконечности. Но и Хромова с Сахаром не надо считать за дураков, они понимают, что время работает не на них. В сущности, сейчас Жека комбинат у них внаглую забрал, но так как вокруг всё ещё развивается шухер, устранить его они пока могли не решиться, потому что это вызвало бы повышенное внимание к этому делу. Но сколько продлится этот статус-кво? Вполне возможно, что уже через неделю Сахар решит, что время пришло, тогда за жизнь Жеки никто не даст ломаного гроша.
Впрочем, это всё потом… А сейчас у него было конкретное дело — нужно смотреть реальные бумаги, которые должны ему предоставить главные специалисты комбината. Необходимо оценить финансовую привлекательность этого предприятия. Хотя… Чего тут смотреть… То, что в ближайшее время не удастся наладить его рентабельность, Жека был уверен со стопроцентной вероятностью, он же не первый год в бизнесе. Прекрасно знал, что пока машина непрерывного литья заготовки не выйдет на проектную мощность, денег с комбината можно и не ждать. Вся прибыль будет уходить на оплату поставщиков воды, газа, электроэнергии и сырья, то, что останется, пойдёт на уплату налогов, а оставшиеся деньги уйдут на выплату зарплаты и социальных гарантий рабочим. И, скорее всего, больше не останется ничего, а то ещё и больше уйдёшь в минус.
Придётся брать недостающие деньги в кредит у государственного банка, частники такие суммы не дадут. То есть заниматься тем же самым, что и делал Бронштейн. Ничего нового. А ещё скидывать непрофильные производства, всё то, что ещё не успела скинуть прежняя управляющая компания. Например, закрыть кроватный цех и цех эмалированной посуды. Закрыть пионерлагеря, детские дачи и детские сады, дома культуры, ведомственный жилой фонд, подростковые кружки, клубы и дома детского творчества, библиотеки, хоккейную и футбольную команду. Это всё не приносило денег, а затраты на содержание всего этого были колоссальные. Жека представлял, какой хай поднимется в городе. Но что делать?Что же делать, чёрт возьми, если на всё это просто нет денег? Нечем платить зарплату людям и содержать задания в порядке. Завод нищ…
…С утра Жека наведался к Славяну в офис. Друган только успел прийти на работу и раскочегарить чайник, заварив свежий чай, как Жека появился на пороге. Славян сделал такую рожу, как будто увидел привидение.
— Друган, ты что, уже съездил? — недоуменно спросил Славян. — Так быстро? Не получилось что ли?
— Да не, всё получилось, — ухмыльнулся Жека. — Правда, пока результаты не ясны. Но то, что я хотел, то и сделал. А вышло всё вот так. Наливай по рюмочке, и под неё я тебе расскажу кое-что.
— Соловей, будь человеком, — рассмеялся Славян. — На часах время 8:00 только-только стукнуло, завод сейчас прогудел. В такое раннее время пьют только аристократы или дегенераты, сам же знаешь.
— Значит, мы с тобой будем дегенератами, — подмигнул Жека и махнул. — Наливай давай. Такие вещи на трезвянку не идут.
Пока рассказывал про поездку в Москву, как наехали опять на него таксисты-разводилы, Славян успел удивиться несколько раз, но ещё больше удивился, когда Жека рассказал про Артёма Лесовика.
— Ни хера себе, это тебе в 50 кусков баксов обошлась эта поездочка? — удивился Славян. — Этот мужик точно опубликует? А если кинет?
