— Пуля прошла прямо через ладонь, — заявила Ирина и слегка помахала рукой. — Было больно и страшно. Но сейчас всё хорошо.
— Сожалею, — виновато улыбнулся Жека. — Постоянно вокруг нас трутся какие-то дебилы. Мы перешли дорогу многим, и нужно взять за правило — ходить и ездить только с охраной. Людей у нас хватает.
— Я знаю, — согласилась Ирина. — Но нам это не помогло… Сам-то что собираешься делать?
— А что он собирается делать? — недовольно буркнула Сахариха. — Опять в Россию поедет. За заводом своим.
— Ну не сразу, Свет, ну что ты… Тут проблемы сначала порешаю, — смущенно возразил Жека. — Я тебе обещал дом! Значит, будет дом! Прямо завтра поедем и выберем себе хибару в той же самой деревне, где мэр живёт! В Рейнгессене!
— И что там за деревня? — с интересом спросила Элеонора. — Может, мне тоже там что-нибудь подобрать?
— Подобрать — можно, купить — нельзя, — сострил Жека и снова подлил вина по бокалам. — Там недвижимость дорого стоит. Одни шишкари живут.
— Что за деревня? — повторила Элеонора. — Мне как раз такая и нужна. Где спокойно и никаких отморозков.
— Рейнгессен, — объяснил Жека. — Улица Бернштрассе. Это 70 километров отсюда. Там и мэр живёт, и начальник полиции, и мы будем жить. Но опять же, всё дорого.
— Ты всё время говоришь, что там всё дорого, это ты меня предупреждаешь? Три раза уже сказал. Думаешь, у меня нет денег? — лукаво улыбнулась Элеонора и посмотрела блестящими глазами на Жеку поверх бокала, который держала двумя руками, облокотив их о стол.
По правде сказать, Жека так и думал. Он помнил, что она смоталась от Сахара в одних шортиках, маечке, с сумкой и портфелем. Уж явно миллионов там не было. Да и на что она вообще собирается жить? Торговать своим телом среди миллионеров? Насколько Жека помнил, Элеонора никогда и нигде не работала. В бытность СССР, была устроена у отца на заводе, то ли секретаршей, то ли бухгалтером, но на работу никогда не ходила, всегда вела праздный образ жизни золотой молодёжи. В советское время таких людей называли мажорами. Они ездили на папиных Волгах, ходили в импортном шмоте и зависали в ресторанах. Сами они и копеечку не могли заработать.
Сахару Элеонора досталась как красивая кукла, не больше того. Однако… Эля была умна, расчётлива и хорошая хозяйка по дому. Этого не отнять… Выгоду видела за километр. И это Жека помнил. Моментально переобулась, когда увидела, что Сахару грозят большие проблемы, от которых он оправится совсем не скоро. Сразу переметнулась к Жеке. Впрочем, Светка Жеке сама сказала, что Элеонора ничего хорошего в Америке не видела. Сахар стал грубым самодуром, боящимся каждого шороха, и жил как на зоне, закрывшись на своей вилле от всего мира, лишь изредка делая вылазки в свет, на посиделки к местной «знати» в лице других мафиози, мэра, шерифа и начальника военно-морской базы. Чем он там занимался, Светка не знала. Возможно, рэкетом, судя по большому количеству боевиков.
Но всё-таки Жека обрадовался знакомому лицу, тем более такому красивому. Зла он к Элеоноре никогда не держал. Не видел он Эльку уже давно, ещё со времён СССР, с 1991 года. Именно тогда они свалили с Сахаром за границу. Кажется, летом, как раз перед путчем. Она и тогда не работала, уже став женой Сахара. Что сейчас-то изменилось?
— А откуда у тебя деньги? — спросил Жека. — Ты, кажись, от своего мужа в одних трусах смоталась. С сумочкой. На что жить-то собираешься?
Сахариха недовольно пнула Жеку по ноге под столом, призывая не гнобить золовку. Однако в этом вопросе Жека со Светкой был не согласен! У него работают все! Содержанку, да ещё и которую за сиську хрен потрогаешь, он бы никогда не потерпел. Хочет денег — пусть учится хоть чему-то. Пусть хостес работает в ресторане и провожает богатых папиков до стола, раскручивая их на дорогую еду и вина. Глядишь, и найдёт себе какого-нибудь дурака с бабками…
— Знаешь такую фирму «Альфа Анкоридж»? — с усмешкой спросила Элеонора.
— Предположим… — согласился Жека. — Эта контора приватизировала и увела с завода подсобное предприятие по производству продуктов питания, которое я купил у итальянской фирмы Fata Group. За который ещё выплачивать кредит пять лет. Заводу выплачивать. Два с половиной миллиона долларов.
— У меня на неё все учредительные документы и доступ к счетам в The Bank of New York, — мило улыбнувшись, сказала Эля. — Месячный доход этого актива — 100–150 тысяч долларов. На операционном счёте в банке 785 тысяч баксов. Доступ из любой точки мира.
— Такого не может быть! — не поверил Жека. — Я смотрел документы по приватизации. Там стоит Роман Александрович Сахаров. Он владелец, а не ты.
— Да, он был владельцем, — согласилась Элеонора. — Но сразу же после приватизации фирма была продана мне, по фиктивной сделке. Чтобы отвязать от Ромки все подозрения в махинациях.
— И что это ему дало? — с недоверием спросил Жека. — Вы ж всё равно «муж и жена — одна сатана».
— Уже не муж и жена, — покачала головой Элеонора, не соглашаясь с Жекой. — Рома сделал заначку на всякий пожарный. С его родом деятельности это всегда кстати. Перед тем как оформить куплю-продажу, мы развелись.
— И он вот так просто отдал тебе фирму и бабло? — ещё больше удивляется Жека. — Ты же можешь его кинуть и уйти.
— Ну так я кинула и ушла, — согласилась Элеонора, с хитрецой посмотрев на Жэку.
Жека в удивлении откинулся на стул. Дааа… Эту семейку хрен поймешь… Обвести могут кого угодно. Сахар полагался на предприятие, которое украл и приватизировал в России, рассчитывая на постоянный источник дохода от него и как тайный, никому не известный карман на всякий пожарный. Но бывшая жёнушка, на которую переделали фирму, почуяв, что дело запахло жареным, кинула муженька и свинтила в закат.
Надо признать, она рассчитала всё. Не рассчитала только одного — она обманула людей хитрых, жестоких и обладающих силой и властью. Она обнесла мафию на голубом глазу! И на что теперь ей можно рассчитывать? Постоянно тариться? Или у неё расчёт на то, что Жека её прикроет своим авторитетом? Так он сам пока ещё в подвешенном состоянии.
— Так что, как видишь, деньги у меня есть, и есть на что жить! — заявила Элеонора. — Так что поедем, посмотрим что там есть за домики.
— Так! Всё! Достали вы уже своими бреднями! — заявила Светка и пошла менять музыку. — Сейчас будете танцевать.
Они втроём пошли танцевать, а Жека остался сидеть в одиночестве за столом, держа в руке бокал с чивасом. И почувствовал, что повесил себе на шею ещё один хомут. Предприятие в Н-ке по производству продуктов питания работало не просто так в России 1993 года. Оно работало без наездов. Прочно держалось на авторитете Сахара и генерала Хромова. Местные бандиты и рэкетиры знали, что разевать на него пасть не стоит. Но что будет, когда братва узнает, что прибыльное предприятие принадлежит вот этой белокурой мадам с модельной внешностью, которая живёт в Германии? Это может быть предпосылкой к отжиму и началом его конца…
… Утро началось по-будничному просто — с лёгких прикосновений Светланы. Жека почувствовал, что кто-то нежно гладит его по волосам и что-то мурлычет про себя. Открыв глаза, увидел вблизи нежное лицо с пухлыми губками и сразу же обхватил любимую, сбросив с неё одеяло, и притянул к себе. Светка, крепко прижатая к груди, поболтала в воздухе нежными розовыми пятками и обмякла, прильнув к губам любимого.
— Ну что ты такой вот злой… — прошептала она. — Я тебя сейчас буду делать добрым…
…Лимузин подали после завтрака. Жека в сопровождении Светки и Элеоноры спустился в вестибюль, на глазах изумлённых посетителей. Витёк и Егор шли впереди — охрана. Двое азиатов в дорогих костюмах походили на японских якудза, да и по виду Жеки со спутницами сразу было видно, что идёт человек непростой.
«Роллс-Ройс» ждал у входа в гостиницу, где стоянка запрещена. У машины стоял Клаус, который при появлении шефа с дамами открыл заднюю дверь, помог всем сесть, а сам расположился на переднем сиденье, рядом с водителем. Охранники-азиаты сели в «Мерседесе» и поехали впереди, лимузин тронулся за ними. К выезду из города, в направлении на Рейнгессен.
