— В первый день весны! — услышал я вопли Фазана. — На краешке земли! Нечаянно мы встретились с тобо-о-о-ой!!!

Захожу в лобби отеля и вижу, что он сидит за барной стойкой и распивает водку.

— Чего орёшь? — спросил я.

— Бармен не хочет врубать Меладзе! — ответил он. — Падал белый снег!!! И розы не цвели-и-и-и-и!!! Но к нам пришла весенняя любо-о-о-овь!!! Она была отчаянно красива-а-а-а!!!

Бармен, Николай Норин, морщился, слушая эти околомузыкальные вопли.

— А-а-а, понятно, — кивнул я.

Фазан влил в себя примерно двести грамм водки, осушив стакан до дна.

— Красиво!!! — выдохнул он. — Ты вошла в мою грешную жизнь!!!

Сажусь на диван и достаю телефон.

— Ладно-ладно, я включу… — вздохнул Николай. — Только не подпевай, пожалуйста. И не пой больше. Никогда.

— Насчёт последнего — ничего не обещаю, а вот первое — разумеется! — заулыбался Фазан.

Как я понял, вчера он сильно перенапрягся, когда в одиночку управлял таким сложным самолётом, как Ан-12. Может, это просто повод нажраться сегодня в зюзю, а может, он реально так справляется со стрессом…

Так или иначе, это уже не может стать серьёзной проблемой, потому что похмелья у КДшников не бывает, если они сами этого не захотят. При первых признаках ведь можно запустить форсированную детоксикацию, которая очистит печень от уксусного альдегида и других продуктов распада этанола.

Это не значит, что КДшник не может стать алкоголиком, но значит, что его алкоголизм не будет создавать особых проблем для сообщества.

— Студик, — спустился в лобби Проф. — Ты…

— В первый день весны!!! — запел Меладзе из колонок.

— Выйдем! — сказал Проф.

Выходим во двор.

Дети, которых у нас накопилось аж двадцать девять человек, играют на улице. Над ними растянута частая паутина из стальных тросов, предназначенная для защиты от крупных птиц. Мы подумали, что раз даже меня, довольно-таки крупного человека, смог утащить беркут, то дети находятся под перманентной угрозой.

Сейчас во двор невозможно быстро спикировать, потому что в паутине слишком маленькие «окна» и крупная пернатая тварь просто не сможет не задеть трос. А как только она рухнет на землю, её сразу же расстреляют с вышек. Система кажется надёжной…

— Итак, — заговорил Проф. — Есть очень важная работа — ты же, в ближайшее время, собирался в соло-рейд?

— Ага, — кивнул я. — Что нужно сделать?

— Тебе нужно в Казань, вернее, в Елабугу, — сообщил Проф. — Там располагалось очень крупное производство дронов — необходимо разведать там всё и найти исправные дроны. Ты готов пойти на такое?

— Конечно! — улыбнулся я.

— Это восемьсот километров пути, — предупредил Проф. — Ты точно уверен?

— Хоть тысячу шестьсот! — махнул я рукой. — Главное, чтобы калории были.

— Будут, — усмехнулся Проф. — Ладно, тогда я собираю сквад для обсуждения задачи. Ой, то есть, для брэйншторма.

— Ох… — прикрыл я лицо ладонью.

— Я же к месту их применил! — удивлённо сказал на это Проф.

— Да, всё окей, — сказал я и тяжело вздохнул.

— Все КДшники — в конференц-зал, — отжал он тангенту рации. — Срочно.

Меня ждёт очень долгая прогулка и я предвкушаю большое количество экспы…

*Российская Федерация, Волгоградская область, город Волгоград, крепость «Хилтон», конференц-зал, 1 марта 2027 года*

— … вот эта штука — это «Иридиум», — продемонстрировал Нарк какой-то девайс.

Это похоже на обычную рацию, а вернее, на кнопочный телефон.

— Это спутниковый телефон, причём не тот трэш, который уже давно не работает, а очень крутая штука, которая будет функциональна ещё минимум три-четыре года, — сообщил Нарк. — А если нам всем повезёт, то все пять-шесть лет, пока окончательно не деградируют спутниковые группы.

Мы часто находим спутниковые телефоны, которые встречаются у погибших людей практически в каждом городе. Подавляющее их большинство тупо не работает, потому что тарелки, принимавшие сигнал со спутника, обесточены и никем не обслуживаются.

— В чём прикол? — спросил я.

— Прикол в том, что эта штука работает без посредников, — объяснил Нарк. — Она отправляет сигнал на спутник, а тот передаёт его на другие спутники, чтобы они передали его адресату. То есть, никаких тарелок, только «телефон-спутники-телефон». И пока спутники окончательно не сошли с орбит, связь будет. Дольше всех должна продержаться текстовая, но на стабильную голосовую можно рассчитывать ещё пару-тройку лет.

— А почему мы раньше ими не пользовались? — задал резонный вопрос Щека.

— А ты раньше под каждым кустом «Иридиумы» находил? — усмехнулся Нарк. — Да даже если бы находил — что толку от исчерпанных SIM-карт? Мы нашли девять симок — только на трёх из них большой баланс. Аппарата у нас всего два, поэтому, Студик, береги телефон, как родную мать — ну и не звони, чтобы узнать, как у нас дела.

— Понял, — кивнул я. — А зарегать новые симки никак?

— Наш шлюз был в Москве, — ответил Нарк. — А там, сам знаешь, что происходит. Скорее всего, он уже давно не работает, поэтому мы можем рассчитывать только на имеющиеся телефоны с уже зареганными симками.

— Ладно, буду беречь, — пообещал я. — И какой у меня план, Проф?

— Дойдёшь до Казани, пересечёшь реку и доберёшься до Елабуги, — ответил тот. — Там нужно будет найти производственный цех, в котором изготавливались «Герани-2». Нас особенно интересуют модели с телевизионным управлением, но забирать будем все. Как найдёшь, нужно будет посчитать имеющиеся образцы и сообщить нам. А мы уже отправим автоколонну, чтобы забрать всё это. Ты выйдешь навстречу и поможешь нам добраться до цехов.

— Звучит надёжно, — усмехнулся я. — А если там ничего нет?

— Тогда ты возвращаешься домой, и мы надолго забываем о Казани, — пожал плечами Проф. — В любом случае, ты не внакладе — как минимум, получишь бесценный опыт.

— Хорошо, меня устраивает, — кивнул я. — Когда выходить?

*Российская Федерация, Волгоградская область, недалеко от села Усть-Грязнуха, 2 марта 2027 года*

— Ха-ха… — посмотрел я через плечо.

Броник, сукин сын, начал сдавать — не марафонец он далеко…

Я чуть не погиб, когда остановился отложить личинку в роще у деревни Тихомировка — броник выскочил внезапно и сразу же попытался завалить меня.

Хорошо, что я не успел спустить штаны, потому что это бы означало смерть.

Расслабился, блин…

Есть же правило — срать только в тысячу раз проверенных местах или на открытой местности. Но мне срать на открытой местности как-то некомфортно, поэтому я поддался позыву и зашёл в рощу.

Но смерть сегодня миновала меня — я применил рывок и сразу же втопил, пользуясь созданной инерцией, поэтому броник так и не сумел догнать меня.

Он тоже не промах на коротких дистанциях, но по выносливости уступает мне прямо очень существенно — было два момента, когда он почти догнал меня, приложив для этого все свои силы, но это лишь оттянуло неизбежное. Броник замедляется и устаёт — я замечаю признаки этого. Надеюсь, он потратил достаточно килокалорий, чтобы лишиться средств для существования…

«А вообще-то…» — задумался я. — «Надо плавно замедлиться и сделать вид, будто я не способен пробежать таким темпом ещё километров шестьдесят…»

Делаю, как задумал и это вселяет в броника надежду — он ненадолго ускоряется, чтобы сократить дистанцию.

Между нами не более сотни метров, на которых я и балансирую.

«Давай-давай, сука, беги быстрее!» — мысленно подстёгивал я броника.

Этот зверь имеет средние размеры — массу его оцениваю не более четырёхсот килограмм. Молодой…

Добегаем до села Усть-Грязнуха, а это значит, что мы пробежали вместе с броником уже двадцать два километра с лишним.

«Блин, всё-таки он спортсмен», — подумал я. — «Полумарафонец».