Мы ели молча, только иногда обменивались многозначительными взглядами. Когда на подносе осталось несколько пирожков, я откинулась на подушки и зевнула так, что у меня хрустнула челюсть.

— Поспи, — лениво сказал Марс, устраиваясь клубком у меня под боком. — Нам ещё тренироваться сегодня.

— О боги, тренироваться чему? — пробормотала я, уже проваливаясь в полудрёму.

— Общению мысленно. Это, знаешь ли, искусство, а не то, что ты там себе придумала.

Я уснула почти мгновенно, слыша напоследок довольное мурлыканье.

Проснулась я от лёгкого тычка в щеку.

— Ну что, спящая красавица, — донёсся в голове ленивый голос Марса, — пора учиться разговаривать в стиле «мысли-голосом».

Я приподнялась на локтях и посмотрела на него исподлобья.

— Так. И как это делается?

— Очень просто. Представь, что говоришь, но рот не открывай. Направь мысль прямо на меня.

Я напряглась, зажмурилась, сосредоточилась изо всех сил и мысленно проорала:

— «Марс, ты зануда!»

Кот вздрогнул, шерсть на нём встала дыбом.

— Потише, — возмущённо фыркнул он. — Я тебя слышу не хуже церковного колокола в полночь.

Я захихикала вслух.

— Попробуй снова, но нежнее, как будто думаешь о пирожках.

Я закрыла глаза, сосредоточилась и мягко подумала:

— «Марс, ты лучший кот на свете».

Он довольно заурчал, сложив лапки под грудью.

— Вот это другое дело. Так и тренируемся. И старайся не орать. Мысли, они как вода: либо струйкой, либо водопадом.

— А ты сейчас мои мысли слышишь постоянно? — насторожилась я.

— Только если захочу, — с ленцой ответил он. — Я культурный кот. Воспитанный. Ну… в рамках своих возможностей.

Я снова хихикнула.

— Это ненормально, — подумала я вслух, — но мне даже нравится.

— Привыкай, леди. В этом мире ненормальность — единственный способ выжить.

Он потянулся, устроился рядом и закрыл глаза. За окном день клонился к вечеру.

— Да, кстати, пока ты дрыхла, пару раз заходила Бетси и один раз Мэриэн.

— Мэриэн? — я нахмурилась прислушиваясь. — Что ей было нужно?

Марс лениво повёл хвостом.

— Проверяла, действительно ли ты плохо себя чувствуешь. Стояла в дверях, смотрела, потом развернулась и вышла. Бетси сказала ей, что ты спишь уже несколько часов.

Я хмыкнула. Хорошо, что не проснулась, общаться с мачехой мне категорически не хотелось.

Пока я думала об этом, Марс лениво перекатился набок, сверкнув белым пузиком.

— Кстати, о полезных вещах, — протянул он, глядя на меня прищуренными глазами. — Вижу, ты ещё не поняла, как здесь вызывают прислугу.

Я настороженно приподнялась.

— Ну… обычно кричат?

Марс скорчил гримасу, словно я сказала что-то особенно глупое.

— Кричать — последнее дело. Наблюдай.

Кот грациозно запрыгнул на тумбочку у кровати и лапкой коснулся тонкого шнурка, висящего рядом с балдахином. Тот слегка качнулся.

— Вот. Дёрнешь за шнурок — и внизу на кухне зазвонит колокольчик. После чего к тебе прибежит прислуга.

Я посмотрела на шнурок, на Марса, потом снова на шнурок.

— И почему ты сразу не сказал?

— А ты не спрашивала, — лениво отозвался он. — Учись, Аврора: в этом доме за каждым углом спрятана целая наука. Шнурки, реверансы, недомолвки, кивочки… Ты теперь леди. Придётся соответствовать.

Я закатила глаза, но кивнула. Похоже, даже самые мелкие детали здесь значили больше, чем казались.

Я протянула руку и несмело дёрнула за шнурок. Где-то вдалеке послышался лёгкий звон.

— Молодец, — похвалил Марс, — у тебя получилось.

Прошло не больше пары минут, и послышались лёгкие шаги. Дверь приоткрылась, и в комнату юркнула Бетси, щеки у неё всё ещё были румяные от недавних забот.

— Миледи, вы звали? — в её голосе сквозило беспокойство и искренняя готовность помочь.

Я тепло улыбнулась.

— Да, Бетси. Я хотела бы ещё тёплого молока… и, может быть, немного фруктов, если есть.

— Конечно, миледи! — Бетси быстро сделала реверанс. — Сейчас всё принесу!

Она уже было хотела выбежать, как вдруг вспомнила что-то, замерла в дверях и, смущённо потупившись, добавила:

— Ах да… Леди Мэриэн днём интересовалась вами. Спрашивала, действительно ли вам нездоровится и сколько спите.

Я напряглась.

— И что ты ей ответила?

— Что вы отдыхаете, а доктор вчера велел вам оставаться в покое, — быстро затараторила Бетси. — Я… я подумала, что так будет правильно, миледи, и напомнила ей это.

Я с облегчением вздохнула.

— Ты умница, Бетси. Спасибо.

Бетси просияла от счастья, сделала ещё один торопливый реверанс и выскользнула из комнаты.

Когда за ней снова закрылась дверь, я перевела взгляд на Марса.

— Видишь? — лениво протянул он, растянувшись во всю длину на кровати. — С такими союзниками, как Бетси, у тебя ещё есть шанс выжить в этом логове гадюк.

— А без шнурка мне бы и союзников не осталось? — поддразнила я.

Кот ухмыльнулся.

— Без шнурка ты бы просто сидела тут до следующего века. Или слонялась по коридорам, как привидение, и пугала слуг.

Похоже, этот мир действительно придётся осваивать с самых азов. Но с Марсом и Бетси рядом у меня были шансы.

Я рухнула обратно на подушки, чувствуя, как внутри начинает разгораться тихая, но упорная решимость.

— Что ж, — сказала я вслух. — Кажется, пришло время учиться не только общаться мысленно, но и выживать в этих стенах.

— Вот это настрой, — одобрил Марс, довольно щурясь. — Мы ещё сделаем из тебя настоящую леди… с когтями.

И с этими словами он прикрыл глаза и вскоре захрапел, как будто бы солировал в главных ролях.

Я долго ещё лежала в кровати, уставившись в потолок и тихо смеясь. Новый мир… новая жизнь… говорящий кот… Мама дорогая, в какие дебри я вляпалась.

Но, если честно, мне это начинало нравиться.

Утро выдалось пасмурным. Мелкий дождик моросил с самого рассвета, мягко барабаня по окнам. Я проснулась рано и, аккуратно выскользнув из постели, сама выбрала себе платье — самое простое, тёмно-синее, с удобными рукавами и без лишних кружев.

— Ну надо же, — лениво потянулся Марс, наблюдая, как я пытаюсь застегнуть сложную застёжку на спине. — И всё сама. Почти леди.

— Спасибо за «почти», — буркнула я, справившись с последней пуговицей. — Пошли гулять. Пока все спят и не командуют мной.

Мы тихонько выбрались из комнаты, прошмыгнули по коридорам, избегая сонных горничных, и вышли в сад. Воздух был свежим, пахло мокрой землёй, травой и чем-то горьковато-сладким, словно осенью. Я втянула воздух полной грудью и почувствовала, как в голове прояснилось.

— Куда идём? — спросил Марс, бодро перепрыгивая мокрую траву на дорожке.

— К конюшне, — решила я. — Хочу посмотреть на лошадей. Мне не терпится познакомиться поближе с этими благородными животными. В Москве я несколько раз бывала в частных конюшнях и получила массу впечатлений.

Мы шли неторопливо, минуя кусты роз, мокрые от дождя, и ряды аккуратно подстриженных деревьев. Земля чавкала под ногами, но это только добавляло всему происходящему особую атмосферу.

Я шла через сад, осторожно ступая по влажной траве. Воздух пах землёй и мокрой листвой. Где-то над головой перекликались птицы.

— Попробуй, — лениво напомнил Марс в голове. — Мыслью. Без слов.

Я глубоко вдохнула и мысленно потянулась к нему, как учил:

«Какой чудесный запах после дождя…»

Кот лукаво щурился на меня.

«Почти хорошо. Только расслабься. Мысли должны течь, а не скакать, как испуганный заяц».

Я улыбнулась краем губ и перевела взгляд на мокрые ветви. На ближайшей яблоне сидела небольшая серая птица, нахохлившись от сырости.

«Бедная, тоже замёрзла…» — подумала я с теплом.

Птица вдруг встрепенулась и щебетнула, явно услышав меня. Марс лениво ухмыльнулся.

«Видишь? Твои мысли становятся сильнее».