— Не осматривались, может что можно приспособить из имеющегося в наличии?

— Смотрели, здесь ничего нет. В помещениях только тренажёры. Нет ни инструментов, ни иного оборудования.

— Плохо.

И ведь действительно, всё складывалось до нельзя плохо. Мы заперты, рано или чуть позже тревогу отменят и сюда прибудут солдаты для обучения. Скорее всего они будут без личного оружия, но это обстоятельство радует мало. Скольких-то убьём, но потом нас уничтожат.

— Командир-хоск, может взорвём её? — вывел из недобрых рассуждений голос ашш Сошша Хааш. Как же он сильно изменился за эти недели, месяцы. Смотрю на него и не узнаю. Он и внешне изменился: похудел, черты лица заострились, но самое главное — это взгляд. Властный, уверенный, не мигающий.

— Чем? У нас взрывчатки нет, — ответил после непродолжительной паузы, пока визуально изучал пресловутую гермодверь, которая оказалась обычной панелью-перегородкой купейного типа, правда металлической, но на гермодверь, что видели многократно она не походила. Теоретически, если бы она открывалась или внутрь, или наружу, то можно попробовать выбить её, но она купейного типа, что делает процесс выбивания бессмысленным.

— Сначала пальнём пару раз из всего что есть, попробуем, а потом придумаем. Гранаты у нас пара осталось, но думаю их надо поберечь, могут пригодиться.

— Хорошо, давайте пробовать…

Пальба из всего носимого оружия, что у нас было по двери принесла свои результаты, не скажу те, что ожидали, но пробить брешь в, как оказалось, не столь твёрдом металле смогли.

— Может ещё постреляем? — осведомился Птица-восемь, ему бы только пострелять. Не настрелялся во время абордажа…

Сквозное отверстие, что получилось от направленного практически в одну точку множественного залпа оказалось небольшим.

— Надо пробовать пролезть. У нас зарядов мало. И так треть из всего боезапаса израсходовали, — хмыкнув, не согласился с Леонидом. Отверстие конечно небольшое, но с трудом взрослый человек или анторс может пролезть.

— Разреши, командир-хоск, — вызвался ашш Сошша Хааш. И действительно, он из всех присутствующих самый худой и, как ни странно, молодой и выносливый, что давало ему преимущество. Я оглядел стоявших солдат. Кандидатура принца крови как ни как подходила для выполнения задания, но не хотел я его отпускать одного неизвестно куда. Что там, в смежном помещении нормальная атмосфера, а не космический вакуум мы определи ещё до начала взлома двери, так как такую, на мой взгляд, хлипкую дверь не защитного класса не поставят преградой перед агрессивной средой. Но оставался вариант, что там нас ждут.

— Уверен?

— Да, командир-хоск, — ответил принц крови и начал снимать лишнее. И он в полном снаряжении вряд ли смог пролезть. — Я попробую найти на той стороне аварийное открывание дверей. Здесь, с этой стороны почему-то ручного механизма нет. Мы всё осмотрели.

— Осторожней там, — произнёс Птица-восемь и протянул ему гранату.

— Спасибо, надеюсь, что не пригодится…

— Командир-хоск, разрешите мне, — обратился ко мне анторс.

Полчаса прошло с того момента, как ашш Сошша Хааш скрылся в проделанном проломе и от него нет никаких известий. Мы и пытались заглядывать, и прислушиваться, но в смежном помещении темнота. Радовало, что не слышали выстрелов или взрыва гранаты, но это могло означать и другое. Например, ашш Сошша Хааш напоролся на засаду и физически не успел ничего предпринять или как-то дать знать, что его обнаружили и теперь противник готовит сюрприз и нам. Так же принц крови мог отравиться каким-то газом, концентрация которого у нас не ощущается, а там она достаточно высокая, чтобы потерять сознание.

— Командир-хоск, разрешите…

Я стоял, не отвечая, взвешивая все «за» и «против». Если сейчас и следующий боец бессмысленно сгинет, то утрата двоих солдат нашей малочисленной группы — серьёзная потеря, но, если ашш Сошша Хааш нужна помощь, может его придавило чем-то и вот так его бросать, тем более у нас нет другого выхода, по крайней мере до того момента, когда откроются основные гермодвери, но, когда это случится и что будет потом неизвестно.

— Ты не пролезешь, — выдохнул я, приняв решение. — Я пойду…

Я с большим трудом протиснулся в узкий пролом, что нам удалось сделать, пришлось оставить часть снаряжения, которое не проходило по габаритам и теперь с осторожностью, останавливаясь каждые двадцать шагов шёл, слушая тишину. Темнота, хоть глаз выколи. Слабый луч имевшегося при себе фонаря едва освещал узкое пятно в пяти метрах впереди.

Первое помещение, как только попал внутрь, оказалось узким коридором, который я преодолел быстро, но дальше возникла проблема. Коридор упирался в «Т»-образный перекрёсток и куда идти я не знал. Выбрал сначала направо, но пройдя полсотни метров упёрся в запертую дверь, которая говорила, что принца крови здесь не было. Пришлось вернуться назад. И теперь я, войдя в другую, теперь открытую дверь медленно шёл, смотря под ноги. Что это за помещение я пока не понял. Но раздражал факт, что нет даже намёка на дежурное освещение, что было впервые. Всегда, везде, в каком бы то ни было помещении где нам, мне приходилось бывать всегда горел свет. Пусть тусклый, дежурный, а тут полная темнота.

Я остановился, затаил дыхание и прислушался не только к окружающим звукам, но и к организму. Газоанализатора у нас с собой не было и приходилось действовать с осторожностью, понятно, что если распознаешь запах ядовитого газа, то уже вряд ли успеешь спастись, тем более без противогаза, но из спецкурса обучения я точно помнил, что когда слышатся запах кислых фруктов, черёмухи или цветущей яблони, сладковатый резкий запах хлорки, анисовый или мягкий горчичный запах, или запах прелого сена, или загорающихся спичек, чеснока или горчицы, особенно, когда они диссонируют с окружающей обстановкой, то надо срочно одевать противогаз, но за неимением оного, мне надо будет успеть как-то предупредить остальных, чтобы сюда не заходили.

Прошла минута — тишина. Подозрительных запахов нет, и я продолжил движение, как тусклый луч фонаря вырвал из темноты направленный на меня ствол мощного оружия. Я тут же шагнул вправо, упал, уходя с траектории открытия огня и отползая погасил фонарь.

«Может это труба была, а я в темноте не разобрал?», — лежал, переводя дыхание. Сердце бешено стучало от резкого выброса адреналина в кровь. Выстрела до сих пор нет, да и не смог бы я уйти от выстрела из ствола диаметром сантиметров двадцать, не меньше.

Включил фонарь, осмотрелся.

— Это всё-таки ствол, но оружие такого калибра с собой долго не поносишь, — пробормотал, поднимаясь. Подошёл ближе и луч фонаря выхватил обводы летательного аппарата. — Теперь понятно, принц крови оказался прав, тут опять учебный класс, наверно, макеты техники стоят для курсантов.

Подошёл ближе. Пощупал.

— На макет не похоже, — пробормотал и замер, прислушиваясь. Мне или показалось, или кто-то скребётся.

Остановился, обводя лучом фонаря пространство.

— Может мыши? Или как их тут называют? — перевёл взгляд вверх и тут же, выключая фонарь, спрятался под фюзеляж аппарата. В одном единственном иллюминаторе, что находился сбоку мелькнул свет.

«Что за фигня. Неужели здесь кто-то есть? Хотя, кто⁈ Если бы это был противник, то меня бы давно скрутили. Включили свет и попробовали взять живым», — думал, переводя дыхание.

С лёгким шипением открылась аппарель летательного аппарата.

«Техник или кто из курсантов заблудился?», — мелькнула мысль, и я приготовился его взять живым. Язык нам нужен, хотя бы узнать, что за сектор, какие рядом и как попасть на другой уровень.

Силуэт гуманоида долго стоял возле выхода летательного аппарата, а я лежал за одной из ножек посадочной лапы. Вдруг гулкий металлический звук ударил по ушам. Я от неожиданности даже вздрогнул. Что-то упало у криворукого и еле слышно послышалась ругань.