— Может…
Она задрожала от голоса у виска, зажмурилась.
—… Продолжим на кровати?
Утро следующего дня
Веста проснулась от головной боли, а пошевелившись, обнаружила ещё один источник в шее и два в спине. Не заметила, как заскулила, вместе с одеялом сбившись в большой ком. Зато почувствовала, как своим пробуждением разбудила кого-то ещё.
— Я не встану — выдавила она через силу, однако без доли злобы. — Не могу.
— Ничего страшного, я не спешу.
Едва Веста успела открыть глаза, Белиал уже наполовину выбрался из-под подушек. Высунул голову, заморгал, чтобы быстрее проснуться.
— Поистине доброе утро, неправда ли?
— Ты чего здесь забыл? — озлобленно покосился на край кровати Белиал. — Дед подослал?
Сатана лишь отрицательно мотнул головой.
— Не тяни.
— Не могу, — задумался Сатана, глядя на цепи. — Не могу серьёзно разговаривать с тобой, когда ты в таком виде.
Белиал тут же смутился и чертыхнулся. Сатана же перевёл взгляд на большой ком из одеяла.
— Веста.
— Доброе…
Она умолкла из-за его тихого смеха.
— Освободишь моего сына от цепей? Меня это немного… смущает.
Земля: сахар и корица
Он обнял её сзади, едва касаясь пальцами рёбер. А когда она прогнулась, то по-мальчишечьи неловко и робко он скользнул ладонями под грудь. Дышал редко, оттого лишь сильнее затуманивал себе разум. Он не знал, но догадывался: не будь темени прямо в спальне, давно бы слетел с катушек.
Он держался на какой-то жалкой дистанции: нос почти тонул в её густых спутанных волосах, воздух между его грудью и её лопатками вот-вот готов был закипеть, и лишь пальцы оставались ледяными и бесчувственными. В тот миг, когда он в очередной раз неуверенно надавил на мягкую кожу, Веста почувствовала этот холод. Но он, к счастью или нет, не смутил её. Напротив, нащупав его ладони, она прикрыла их своими, заставляя Белиала быть чуть настойчивее.
— Да чтоб тебя!..
С трудом вырвавшись из воспоминаний о ночи, Веста с разочарованием уставилась на чашку, где даже сквозь непрозрачный янтарный чай отчётливо виднелась приличная горка сахара.
«Слишком сладко», — почувствовала она во рту гремучую смесь алкогольных паров, витавшую в спальне. «Чересчур»…
По-детски наивно высунув язык, словно пытаясь поймать снежинку, она захотела распробовать манящий запах. Сочетание бадьяна, персика и чего-то незнакомого, «дикого», будоражило подсознание. И вот, когда первые два оттенка послушно легли на губы, а третий медленно и лениво приближался, кончик языка коснулся чего-то перчёного, подправленного тяжёлым вздохом.
— Кори-и-ица, — задумчиво протянула Веста в пустоту. — Где же эта гре… Соберись!
Она тряхнула головой, нахмурилась. Полезла на ближайшую полку за стеклянной баночкой со специей. А через четверть минуты с глупой улыбкой вновь уставилась на кружку.
— Сколько ещё…
— Ты, — он поднял на неё глаза, сам не свой, и замер на секунду-другую. — Куда-то торопишься?
Веста вздрогнула, и ложка звякнула о пол. Она огляделась, задержав взгляд на балконе, куда мужчины удалились с полчаса назад, и засуетилась с новой силой: подняла ложку, подошвой стёрла следы корицы и дрожащими пальцами потянулась за пакетиком кофе.
— Почему на цепи всегда сижу я? — прошептала она ему на ухо. — Ты… ты иногда так похож на щеночка.
Белиал попытался поднять задранные за голову руки, но не вышло: тяжёлые цепи, смущавшие девушку с первого дня, теперь смотрелись на его запястьях вполне органично. Он дёрнул подбородком, отчего лишился и подушки, а Веста, воспользовавшись его замешательством, бережно накинула остаток цепей ему на ноги.
— Мне не стыдно, — тихо убеждала она сама себя, раскачиваясь на его бёдрах. — Ни сегодня, ни завтра, ни…
— Мне стыдно! — она снова уронила ложку, теперь на стол. — Мне чертовски…
Не успела она поднять её, как задела чашку. Хлопок балконной двери пробрал бы до костей даже мёртвого. А когда она увидела виновника этого звука, то от страха чуть не вскарабкалась на стол — настолько безобразным было лицо Белиала.
— Никак не вырастешь, — появился следом Сатана, на фоне сына выглядевший неестественно спокойным. — А тебе ведь вторая сотня по…
— Закрой рот! — злобно прошипел Белиал и тут же обернулся к девушке. — Оба.
Веста тут же стиснула губы. Растерянно забегала глазами по полу, так и застыв на краю стола.
— Спелись?
Её пробрало до мурашек от его осуждающего тона.
— В последний раз повторяю… Зарубите себе оба!
Он указал пальцем на Весту и сжал челюсти так, что кости хрустнули.
— Никогда!.. Никогда вотэто…
— Твоя мать…
— Чушь собачья! — он топнул ногой. — Чушь!
Он сжал кулаки, отвернулся, стараясь скрыть гримасу, изуродовавшую его лицо.
— Что у вас там? — устало вздохнул Сатана. — Чай? Кофе? Садись, поговорим спо…
— Или, — обиженно фыркнула Веста в мужской затылок. — Может, сок?
Со звонким стуком она спрыгнула со стола. Механическими, выученными движениями заварила растворимый кофе. Корицу отодвинула к стене, не добавляя. И, проморгавшись, отнесла к обеденному столу, где уже сидел Сатана, две кружки.
— Вам?..
— Кофе.
Подвинув к нему вторую кружку, она села напротив.
— И много… Вы ему успели рассказать?
— Я бы сказал, — он отхлебнул и скривился, почувствовав дежавю на кончике языка. — Чересчур.
Едва он поставил чашку, Веста мельком бросила на него растерянный взгляд и вздохнула. Поднесла свою к губам. Сделав пару глотков, тут же поставила её обратно и даже отодвинулась, проскрипев стулом.
— Он…
— Перебесится, — Сатана хмыкнул в ответ на её испуганный взгляд. — Месяцок побегает и…
— «Месяцок»? — чуть не рассмеявшись, переспросила она и получила в ответ кивок, дающий новый повод для раздумий. — А дальше что?
— Перебесится.
— Мы ходим по кругу, — на мгновение надулась девушка. — Не находите?
Ей на секунду показалось, что в коридоре звякнули ключи. Она вскочила, обернулась и недоверчиво уставилась на дверную ручку. Сатана же украдкой улыбнулся и снова отпил кофе.
— Он неплохой, — тихо начал Сатана. — Балованный, но смышлёный.
— Ему уже за сотню, — обхватив себя за локти, села Веста. — А ведёт себя…
— Он рос без матери. А поскольку мне ею стать не удалось, пришлось заменять её всем, что подворачивалось под руку и соответствовало его богатому воображению.
Облизнув губы, Сатана задумался.
— Дети быстро растут? Вот только… скоротечность человеческой жизни оказалась куда стремительнее.
— Во сколько?
Печально улыбнувшись, Сатана не сразу поднял на Весту глаза.
— Ей было шестьдесят три, а Белиалу — не больше четырёх.
— Но этого…
— Недостаточно. Поверь.
Веста первая отвела взгляд.
— Из-за того, что демоны бессмертны, их развитию некуда спешить, вот оно и растягивается на столетия. Людям же достаточно мига в нашем мире, чтобы превратиться в горстку пепла у общей урны.
Щёлкнув пальцами, Сатана цокнул языком и улыбнулся.
— Поэтому я сжульничал.
— Но Вы не могли знать…
— Просто перестраховался, — перебил он её, натянуто смеясь. — Хотя ошибаться я не привык.
Веста почему-то вспомнила вино, доверху наполненное гремучей смесью для совращения неприступного демона.
— Вот ты и улыбнулась.
— Видели бы Вы, сколько я афродизиака в Вашего сына влила ради этой ночи, улыбка была бы ещё шире. Ладно.
Хлопнув в ладоши, она взяла обе кружки и поставила в раковину. Немного подумав, передумала и выбросила их в ведро.
— В холодильнике пусто, ждать больше нечего.
Она отряхнула руки,вытерла их о пижаму и повернулась к мужчине, который то ли улыбался, то ли был настолько озадачен, что уже не контролировал выражение лица.
— Ну-у-у… — уставилась она в его блестящие глаза. — Сок есть. Дедов… отца… я... Бог знает, чей он!..
