— Пару дней помучиться осталось, — вновь хмыкнул он и на мгновение задумался. — А с каких это пор ты беспокоишься о…

— О себе!

На его лице мелькнуло недоверие.

— Не хочу в наследство твоей этой Лие перейти!..

— Ну-у-у нет, — запрокинул он голову, широко улыбаясь. — Я тебя деду отдам.

— Не смей! — испуганно взвизгнула она. — П-пожалуйста!

Очередная волна окатила её по колено, тем самым напугав девушку.

— Д-дубак!

— Иди давай, — засмеялся Белиал. — Подключайся к разработке плана по моему уничтожению.

В мгновение она опустила глаза и поникла.

— Я не знала, что так всё выйдет.

На носки случайно взглянула. Вздохнула, когда поняла, что они не только сырые, но и грязные теперь, и потянулась к ним, чтобы снять. Только после неудачной попытки вспомнила про халат.

— Я тебе… чтобы не простудился.

Она протянула ему и вновь потупила взгляд.

— Спасибо.

Потянувшись к носку, краем глаза заметила ещё кое-что, что забыла передать: резинку с руки сняла и, держа двумя пальцами, передала Белиалу.

— Может… перетянешь себе там что.

Белиал не сдержался и рассмеялся, на что Веста нахмурилась и посмотрела на него исподлобья.

— Я про волосы.

Не хотела этих неловких пауз и долгих расставаний, поэтому без предупреждений стала собираться обратно. Капюшон туже завязала, сапоги отыскала и надела их на босые ноги. Носки решила оставить Белиалу, не объяснив ему всей пользы мокрой и грязной тряпки.

— Удачного заплыва, — махнула она, не оборачиваясь.

— Спасибо! — крикнул тот в ответ, косясь на её затылок. — Я знаешь ещё чего хотел сказать!..

Она замерла, вспомнив о ночи.

— Дед завтра будет у себя, поэтому думай перед тем, как рот открыть.

Она шумно выдохнула и кивнула.

— Это не угроза, — замялся он сразу. — Я как лучше…

— Спасибо, — обернулась она на него и пожала плечами. — А это благодарность. Возможно, что... искренняя.

Вечер того же дня

— Чёрная и белая.

— Спасибо.

— И бумага, — протянул ей Сатана небольшую стопку смятых листов. — Ножниц, как видишь, не нашёл.

— Ничего страшного. Это не так обязательно.

Надавив сначала на один, потом на другой тюбик, она убедилась, что краска не засохла, и ещё раз поблагодарила Сатану. Тот же зачем-то поблагодарил её в ответ.

— Даже не поинтересуетесь?

Она посмотрела на него внимательно, без улыбок и тем более надменного взгляда, и выдавила на ладонь немного белой краски.

— Нет, — свёл он ладони и плавно скрестил пальцы в замок. — Развлекайтесь.

Её что-то в нём смутило: то ли мягкая улыбка, то ли хитрый взгляд. Не могла сказать, что сам мужчина ей не нравился, но настораживал он её довольно часто.

Ещё до его ухода она принялась за работу: стала размазывать краску по каждому листу, но только с одной стороны. Раскрасив таким образом около трети, она выдавила на белую ладонь совсем немного чёрной краски, чтобы получился один из оттенков серого, — им она раскрасила ещё треть.

— Глупая затея, — поморщила она нос, который, как назло, чесался. — Но какое исполнение!

Выдавив почти всю чёрную краску, она докрасила остаток листов и, как и остальные, разложила их по полу до полного высыхания, а сама села рядом. На кровать уставилась, задумалась.

— Ты делаешь это, чтобы развлечься, — поджала она губы в кривой улыбке. — Не более.

Нос всё-таки почесала, да и лоб тоже. Не заметила, как из-за этого оставила краску на лице, да и покажи ей себя в зеркале, она бы всё равно не поняла подвоха, ведь думала совершенно о другом: ей до ужаса было жаль Белиала.

Когда краска схватилась, она собрала все листы и разложила их на три стопки в соответствии с цветами: чёрный, серый и белый. Пересчитала на всякий случай несколько раз и принялась их аккуратно рвать. Таким образом, с одного листа она получала девять небольших карточек.

Закончила поздним вечером, поэтому спускалась на кухню чуть ли не на носках. А вымыв руки, так же тихо поднялась обратно. Дело осталось за малым — уснуть.

На следующий день

Веста стояла возле двери, прижимая к груди набитую чем-то наволочку. Оглядывалась, пока Белиал вставал с кровати, чтобы отпереть замок, с ноги на ногу переступала.

— Како… г-хм!..

Она вовремя закрыла рот, откашлялась и протиснулась между Белиалом и дверью.

— Он в двенадцать на пост вступает, — обернулся Белиал на неё и устало вздохнул. — А ещё я немного не в настроении, поэтому хотел бы…

— Что у тебя на лбу?

Веста выгнула бровь, склонила голову и попыталась всмотреться.

— Пластырь, — пожал тот плечами. — Неосторожно брошенная фраза обрела новый смысл.

Широко улыбнувшись, она продолжила вываливать карточки на пол.

— Сколько у нас?

— Я же сказал, я бы…

— Мы играем на раздевание, — перебила его Веста и подняла на него глаза. — Так сколько у нас времени?

— Семь, — тут же шёпотом ответил он. — Семь минут до его ухода.

Не проверив, слушал он её или нет, она объяснила ему правила: цвет накладывается на цвет, а серый его меняет. Если нужной карты нет — полезай в колоду, но брать можно было только одну карту за раз. После каждого кона проигравший снимает с себя часть одежды. И главное условие — игра идёт в полной тишине, поэтому начали они ровно в полдень.

Сели прямо на полу, напротив друг друга. И если Белиал сел по-турецки и больше не сменил позы, то Веста то и дело переворачивалась с бока на бок. Догадывалась, что первые кона три Белиал будет только раскачиваться, поэтому даже не старалась выиграть — само собой выходило из раза в раз. А когда рядом с Белиалом образовалась небольшая кучка из рубашки, носков, тапок и резинки, она пошла на небольшое жульничество.

«У него ж под штанами ничего нет», — подумала она, глядя на чёрную карту, лежавшую на кону.

Медленно перевела взгляд на свои две под цвет «масти» и уверенно потянулась к колоде.

«Опять?!» — чуть не взвизгнула она, глядя на чёрную карточку.

Поборов лёгкую истерику, она положила её к остальным и мотнула головой, показав таким образом, что ход за Белиалом. Тот же со своим «веером» потянулся к колоде.

«Один раз выиграй!» — закатила она глаза. «Один!»

Взяв из колоды карту, она в мгновение расслабила нахмуренные брови и хмыкнула: в следующую секунду на стол был положен серый цвет. Белиал в тот момент заулыбался, карту бросил, не раздумывая, и не заметил, как Веста вновь взяла лишнюю. Так, меньше чем через минуту, она набрала с десяток новых, а он избавился от каждой.

Он был рад и не скрывал этого. Веста же всё пыталась изобразить недовольство, но выходило паршиво, поэтому она просто опустила голову и, пока Белиал раздавал карточки для нового кона, принялась развязывать халат. С плеч его неспешно спустила, ухмыльнулась и только после того, как Белиал прекратил раздачу и выжидающе уставился на пол, она откинула халат за спину и сняла рукава. На ней почти ничего не осталось. И это «почти» послужило её билетом в следующую игру.

Белиал не понял — почему она взяла карточки и как ни в чём не бывало продолжила игру, но спорить с ней не хотел, как и пялиться на неё в открытую. Поэтому уставился в карточки и ни на секунду не сводил с них глаз — очередная роковая ошибка.

Веста же вновь проиграла. И сделала она это искусно и намного быстрее, чем впервые. Вздохнула разочарованно для вида, а стоило Белиалу сгрести карточки, как нутро её вылезло наружу.

На коленях она подползла к нему, смяла несколько картонок и забрала ещё несколько из его руки. В сторону отложила, на колени ему забралась и двумя пальцами приподняла его подбородок. Лишь когда тот на неё посмотрел, она с улыбкой до ушей взяла его за запястья и убрала их куда-то себе за спину. Как выяснилось — далеко не к ягодицам.

Она изучала его только для того, чтобы увидеть реакцию. И она последовала, стоило чему-то лёгкому и мягкому пощекотать его кисть. Сначала вверх поползли брови, потом округлились глаза, и едва заметно дрогнула улыбка.