— Видишь ли, Каспер, — доктор Пинель встал, отряхивая пиджак, — я не хочу причинять тебе вреда, но, боюсь, если ты продолжишь сопротивляться, у меня не будет другого выбора, кроме как заставить тебя подчиниться. Мы можем быть друзьями, или ты можешь бояться меня настолько, чтобы дать мне то, что я хочу.

Я пыталась бороться с санитаром, мои руки дрожали, а с кончиков пальцев срывались фиолетовые искорки. Я не могла сдаться, не так легко. Что бы подумал Джаккал?

Человек с электрическим столбом был всего в нескольких дюймах от меня, хихикая, как будто мучить меня доставляло ему такое удовольствие.

— Что случилось, Потрошитель? Кошка проглотила твой язык? — Вторая медсестра смеялась вместе с ним, пока я боролась, а штыри электрического устройства вонзались мне в шею сбоку. Мое тело содрогнулось, жгучая боль запульсировала по моим венам, когда он глубоко вонзил металл в мою плоть, электрическая волна заставила мой разум замкнуться в себе, звуки криков наполнили мои уши, когда я вспомнила каждое ужасное убийство, которое когда-либо совершала, воспоминания смешались в один болезненный крик, с которым стало невозможно справиться.

— Этого достаточно, — заявил доктор Пинель, когда медсестра убрала электрошокер, мое тело обмякло. Мои глаза напряглись, когда я наблюдала за ним сквозь растрепанные волосы. Он прочистил горло, приблизился ко мне и наклонился, чтобы заглянуть мне в глаза. Он убрал волосы с моего лица, его прикосновение было холодным и тусклым. — Ты можешь мне не верить, Каспер, но все, чего я хочу, это помочь тебе. Но я не смогу помочь, если ты продолжишь бороться. Я вернусь завтра, и послезавтра, и еще послезавтра, каждый день, пока ты не решишь сотрудничать. И если ты решишь продолжать проявлять непослушание, тогда у меня не будет другого выбора, кроме как прибегнуть к таким жестоким средствам. — Он поднялся, глядя на металлический столб. — Говорят, люди в других мирах и землях будут использовать подобные изобретения, чтобы приручать и контролировать диких зверей — таких животных, как крупный рогатый скот и быки. Лично я предпочитаю использовать это на других видах. — Он посмотрел на меня сверху вниз. — Я всегда находил это довольно эффективным.

Доктор повернулся, оставив меня наедине с двумя медсестрами и забрав с собой свою игрушку.

— Я сам не одобряю этот следующий урок, Каспер. — Он закрыл дверь в мою палату, оставив меня наедине с двумя медсестрами, которые хихикали про себя. — Но, к сожалению, у всех животных есть предел. Кажется, мне просто нужно найти твой. — Звуки его шагов отдавались эхом, когда он начал уходить, оставляя меня одну в моей комнате, беззащитную, с двумя мужчинами.

Мужчина-медбрат, который уложил меня лицом вниз на кровать, начал принимать позу, в то время как другой схватил мои цепи и туго натянул их, когда мои руки перекинулись через кровать. Он наклонился и прошептал мне на ухо, пока я не могла пошевелиться, мои ноги были раздвинуты.

— Я слышал, ты работала в борделе, Потрошитель. Пришло время показать нам, чему ты научилась.

Одинокая слеза скатилась по моему лицу, когда моя рука соскользнула с кровати, а палец слегка коснулся пола. Я использовала те немногие силы, что у меня были, чтобы начертить неровный круг в грязи, и при этом вспыхнула искорка моей силы.

Мать магии, услышь мои слова. Проведи меня сквозь тени и омой своим светом. Защити меня от этого нежелательного момента и сохрани меня в безопасности своей божественной силой. Защити меня от того, что вот-вот произойдет.

Когда я нарисовала защитный символ внутри круга, мой разум быстро начал отдаляться от настоящего, позволяя мне избежать моих нынешних мучений, музыка Джаккала уносила меня в клубящуюся темноту прочь из моей комнаты.

Спасибо.

Глава

Два

Я не уверена, сколько времени прошло с тех пор, как двое санитаров покинули мою палату, но они ушли, хихикая, гордые собой, а я неподвижно лежала, разлагаясь на своей кровати. Моя магия даровала мне сладкую отсрочку, поскольку я практически ничего не помнила об этом отвратительном поступке, кроме болезненных последствий. Все мое тело болело, на бедрах и ногах быстро начали образовываться большие синяки. Моя шея горела от проткнутых металлических штырей, которые поразили меня электрическим током, запах слегка подгоревшей плоти наполнял мои ноздри, напоминая мне о той ночи, когда я заработала второе клеймо на груди. Я вдруг вспомнила все это слишком ясно, вспомнив, как Чесму восхищался мной за то, что я вынесла такое наказание от нашей мадам.

Чесму.

Мысль о нем заставила мое сердце сжаться так, как не сжималось уже очень давно. Казалось, прошла целая жизнь с тех пор, как я в последний раз думала о нем и его тепле. Он был хорошим и непорочным, слишком хорошим для кого-то вроде меня — монстра. Я забрала его любовь и сожгла его ею, позволив Джаккалу оборвать его жизнь моей собственной рукой. Непростительный поступок. Доктор Пинель был прав — я была чудовищем.

Не думай так, голос Джаккала проник в мои мысли, но я оставалась невозмутимой, утопая в печали, которую похоронила глубоко внутри себя. Думая о Чесму и зная о своем состоянии, я устыдилась. Я не хотела, чтобы он видел меня в таком виде.

Оставь меня в покое, мой демон. Сейчас не время для игр.

Он выступил из темноты и грациозно приблизился к моей кровати. Его пристальный взгляд из-под этой душераздирающей маски тяжело давил на меня, пристально наблюдая за мной, когда он со вздохом наклонился.

— Единственные присутствующие звери — это те, кто прибегает к такому дерзкому поведению. — Я чувствовала, как его глаза путешествуют по моей коже, замечая каждый синяк и отметину. — В аду есть особое место для таких животных, как эти. Если, конечно, — прошептал он, наклонив голову и глядя на меня, — ты не захочешь сама доставить их к черным вратам.

Ад существует только здесь, в этой самой лечебнице. Я отвернулась от него, шмыгая носом. От этого никуда не деться. Я либо поддаюсь его тьме, либо сражаюсь, пока она не сломит меня.

— Ты не можешь сломать то, что уже сломано. — Он коснулся моих ног, едва сдвинув мою больничную рубашку, проводя пальцем по свежим синякам, пока я заставляла себя закрыть глаза, стиснув зубы. — Позволь моему прикосновению стереть воспоминания о них. Позволь мне окунуть тебя в свою тьму и стереть этот затянувшийся момент из твоей памяти. Позволь мне заменить его чем-то более приятным.

Мое напряжение медленно ослабло, когда я выдохнула, мое тело расслабилось от звука его дыхания. Я не думаю, что ты сможешь это сделать.

Открой глаза, Каспер.

Когда мои веки мягко приподнялись, меня встретил теплый, сияющий свет. Мне потребовалось мгновение, чтобы привыкнуть к яркости и понять, где именно я нахожусь. Джаккал остался рядом со мной, когда я оказалась на его кровати, те же простыни и постельное белье из моих воспоминаний успокаивали меня. Вся его комната в подземелье была заполнена свечами, горевшими алым светом. Он взмахнул рукой, магия переместилась из его ладони в граммофон, и его песня мгновенно заиграла, как это было однажды раньше.

— Я предположил, что тебе будет удобнее здесь, а не в борделе. — Он снял цилиндр, положил его рядом с кроватью и осторожно сел рядом со мной. Он мягко коснулся моей лодыжки, синяки исчезли. Я лежала в прежнем виде, непобежденная и невредимая. Я слегка вздрогнула, травмированная жестоким обращением, которому подвергалась все это время в лечебнице, мысль о том, что другой человек прикасается ко мне без ненависти или насилия, была почти чуждой. — Ты можешь считать меня злодеем, Каспер, но знай вот что. В отличие от тех, кто был до меня, я джентльмен, а джентльмен никогда не принуждает леди. — Он продолжал скользить руками по моей коже, деликатно двигаясь от лодыжки к колену. — Я не просто джентльмен, я слуга. Твой слуга, желающий угодить тебе и поклоняться, Каспер. Мое единственное желание — похоронить себя в твоей тьме, пока твой хаос пожирает этот мир. Позволь мне помочь тебе сбежать. Не только этот болезненный момент в твоей жизни, но позволь мне помочь тебе сбежать из твоей тюрьмы — психушки. — Он нежно приподнял мою черную ночную рубашку и опустил лицо, когда его губы поцеловали кожу над моим коленом. — Давай сыграем в новую игру и проверим время на тех, кто выступает против нас, кто посмеет посадить в клетку тебя и твою силу.