Если название Ханигальбат, засвидетельствованное в аккадской версии, содержалось уже в первоначальном тексте, а не появилось в качестве дополнения, сделанного более поздним переписчиком, то здесь перед нами одно из наиболее ранних упоминаний этого топонима, который впервые встречается в старовавилонское время и позже употребляется в аккадских источниках вместо наименования Митанни.
Хаттусилис провел карательные акции сначала на юго-западе, а затем также и на юго-востоке Хеттского царства; таким образом, Сирия снова попала в орбиту его экспансионистских устремлений.
После взятия и разрушения города Заруны вблизи Ллалаха Хаттусилис у горы или горного хребта Лдалур (в горах Амануса) столкнулся с войсками города Хашшу, пользовавшимися поддержкой отрядов из Халаба. (Вероятно, к этой ситуации имеет отношение текст прорицания, в котором наряду с городом: Хашшу упоминаются хурриты [Unal, Kammenhuber, 1974, с. 164 и сл., 173 и сл.]). После победоносной, битвы Хаттусилис перешел реку Пурана (Оронт или Африн (?); ср. [Balkan, 1957, с. 37]; иначе [Gtiterbock, 1964; 1972—1975; Klengel, 1970, с. 43 и ел.; Laroche, 1980, с. 205]) и занял Хашшу. Судя по подробному описанию захваченной добычи, эта победа иоспринималась самим Хаттусилисом как одно из наиболее важных его военных достижений. В Хаттусу и храм главной хеттской богини, богини Солнца города Аринны, а также в храм ее дочери Мецуллы, имеете со всем их культовым инвентарем были переведены боги города Хашшу — бог Бури из Армарука, бог Бури из Халаба, богини Аллатум, Адалур, Лиллури и Хепат. Некоторые из этих божеств, не будучи исконно хурритскими, характерны для западнохурритского пантеона. Перевод чужих богов в хеттскую столицу предполагал, что их культы будут осуществляться здесь и в дальнейшем; таким образом в древнехеттское время было положено начало хурритским культам в Хаттусе [Otten, 1958, с. 79; примеч. 21; Klengel, 1965; von Schuler, 1969, с. 116].
Хеттским наместником в Хашшу был назначен правитель Хурмы. Но ситуация, по-видимому, оставалась трудной. Как сообщает так называемая «Дворцовая и хроника» [Laroche, 1971, № 9], приводя соответствующие факты времени Хаттусилиса I, наместник «испугался хурритов», за что был строго наказан. При описании другого эпизода в том же тексте упоминается сановник из Хашшу с хуррито-аккадским именем Эвари-шадуни; это, вероятно, указывает на культурную преемственность, выходящую за пределы периода хеттского завоевания.
Задача установить господство над Северной Сирией не могла быть решена хеттами без завоевания. В последующие годы хеттский царь занимался реконсолидацией своей власти в Каппадокии, проводя ее центра, города Халаба. Этот город в период Мари вследствие своего выгодного для торговли географического положения превратился в одну из важнейших восточных метрополий, став наследником близлежащей Эблы; хеттам Халаб представлялся столицей «великого царства», и овладение им рассматривалось как исполнение божественного предначертания [von Schuler, 1969, с. 100]. Но Хаттусилису не удалось снова захватить Халаб. Последний успешный поход, о котором идет речь в его сообщении, относящемся к середине царствования, был против города Хаххума на верхнем Евфрате, намного севернее Халаба.
На основании одного древнехеттского источника можно заключить, что Хаттусилис под конец своего правления все-таки двинулся на Халаб и, может быть, именно при этих обстоятельствах расстался с жизнью; во всяком случае, своему преемнику Мурсилису I он завещал завоевать этот город [Klengel, 1965, с. 149; Astour, 1972, с. 107]. Во вводной части договора, заключенного не менее двух веков спустя между Мурсилисом II и царем Халаба, указывается, что Хаттусилис в свое время «устранил» великое царство Халаба, а Мурсилис I, наконец, «уничтожил» этот город.
Завоевание Халаба стало тяжелым ударом для восточноевфратского Хурритского царства, которое было в союзе с Халабом еще со времен Хаттусилиса; на этот длительный союз ссылается живший в первой половине XV в. потомок царей Халаба, Идри-Ми [Landsberger, 1954, с. 55]. Естественно, что хурриты оказались очередной целью завоевательной политики Мурсилиса: после взятия Халаба хетты разрушили «все города хурритов», причем остается неясным, подразумевается ли здесь округа Халаба и тем самым скорее не «города», а «деревни» или же действительно восточноевфратские города. Конечно, как показывают дальнейшие события, о подавлении хурритов на длительное время не могло быть и речи. Тем не менее вполне возможно, что Мурсилис I перешел Евфрат, чтобы обеспечить прикрытие левого фланга своего самого поразительного военного предприятия, а именно более чем тысячекилометрового похода вниз по Евфрату, блестяще завершившегося в 1531 г. взятием Вавилона [Klengel, 1979].
По всей вероятности, именно новые действия хурритов помешали тому, чтобы успешная вавилонская кампания Мурсилиса превратилась в долговременный политический контроль над евфратским путем. В последующие десятилетия хеттское царство раздирали кровавые распри из-за престола, сковавшие его внешнеполитическую активность. Халаб вернул себе независимость, и даже страна Киццуватна отделилась от Хеттского царства.
Киццуватна охватывала античную Киликию и современную Чукурову вокруг Аданы и простиралась вдоль обеих рек, Джейхана и Сейхана (греч. Пирамос и Сарос), вплоть до Каппадокии включительно. Религиозным центром Киццуватны был город Кумманне, который под именем Команы Каппадокийской славился еще в римское время своими культами и большим числом жрецов. Киццуватне приписывается большое культурно-историческое значение, поскольку хурритские культы разного происхождения перешли к хеттам именно отсюда. Нам не известно, когда возникла независимая государственность Киццуватны, не исключено, что это произошло вследствие сокрушительного вторжения хурритов в царство Хатти, происшедшего в период правления непосредственного преемника Мурсилиса I, Хантилиса (ок. 1510). По крайней мере, трудно себе представить, чтобы Киццуватна в пору расцвета Древнехеттского царства при Хаттусилисе I и Мурсилисе I не принадлежала бы к территории, подвластной хеттам; впрочем, у нас нет точных данных о политической ситуации Киццуватны в это раннее время; мы располагаем одними лишь исторически малодостоверными и весьма общими сообщениями из Указа Телепинуса о том, что первые хеттские цари «сделали море границей своего царства». Как бы то ни было, упоминание Лухуцандии (более поздняя Лавацантия (?)) в описании осады города Уршу царем Хаттусилисом I позволяет прийти к заключению, что по меньшей мере север Киццуватны находился в руках хеттов [Landsberger, 1954, с. 64 и сл., примеч. 157]. При втором преемнике Мурсилиса Цидантасе (около 1490 г.) Киццуватна впервые попамет в поле нашего зрения в качестве политической шпицы. Ее царь Пиллия заключил с хеттским царем государственный договор [Otten, 1951, 1971, с. 67, примеч. 13] о прекращении войны. Из этого договора, как и из нескольких более поздних, выясняется, что Киццуватна не была вассалом царства Хатти в обычном смысле и что обе стороны уделяли большое внимание паритетности своих взаимных обязательств.
Около 1480 г. «страна города Адании», то есть область Аданы, включавшая, как предполагают, всю Киццуватну, участвовала в коалиции против хеттского царя Амуннаса. Самостоятельность Киццуватны подчеркивалась и в следующем поколении: так, царь Ишпутахшу (около 1460 г.), оттиск печати которого найден в киликийском городе Тарсе [Goetze, 1936], претендовал на титул великого царя. Ишпутахшу также заключил государственный договор с царством Хатти [Otten, 1951]; аналогичные договоры, время которых еще не удалось определить, дошли и от других царей Киццуватны (Эхеи, Паттатишшу). Самое позднее в течение XV в. хурритский язык и хурритская религия получили распространение в Киццуватне. За недостатком достоверных источников из данного района этот процесс, к сожалению, приходится реконструировать на основании более поздних текстов, принадлежащих хеттам.
Пока происходило столкновение хеттских и хурритских притязаний на преобладание в области, расположенной между средним Евфратом и побережьем Средиземного моря, египетская династия, правившая в Фивах, сумела избавиться от власти гиксосов и снова объединить все части своей страны. После краткого периода консолидации египтяне приступили к характерным для всего Нового царства усилиям по установлению контроля над странами, соседствующими с Египтом с севера, и над их важными торговыми центрами; началось также перекачивание богатствсеверных соседей посредством грабительских набегов и путем наложения дани. Вскоре после крушения хеттского господства в Северной Сирии Тутмос I (около 1497—1482 гг.) завоевал Палестину. 'Во время дальнейших своих походов он столкнулся с врагом, обитавшим в стране, которую египтяне в дальнейшем часто называли семитским словом Нахрина — 'Арам Нахараим Ветхого завета («Речная страна», то есть страна в излучине Евфрата [O'Callaghan, 1948; Finkelstein, 1962]). Во фрагментах надписи, принадлежащей, вероятно, ко времени Тутмоса I [Brunner, 1956; Helck, 1962, с. 117], впервые упоминается название, которое употребляли для этой страны сами ее жители: Маиттани, позже Миттани [von Weiher, 1973; Wilhelm, 1976b] (в русской науке принята форма Митанни»).
