Рути между тем придирчиво оглядывала всех по очереди детей Нехамы и Бенци, попутно спрашивая: «А что Нехамеле?» — «Ну, мы же перебрались в Неве-Меирию. Она сейчас там с младшими детьми… Ей-то ни к чему этот Турнир, а малышам и тем более, особенно Бухи… — объяснил Бенци и тут же спросил, старательно скрывая иронию, но слегка поджав губы: — А ваши орлы где?» — «О, они у нас в охране Турнира! — с иронической гордостью заявил Моти. — А твой… э-э-э… Ноам? Он что, не служит?» — «Он в военной йешиве, у них на курсе только через год по программе начинается служба…» — «А-а-а!..» — протянул Моти, вслед за женой придирчиво глянув на окончательно смутившегося парня.

Рути меж тем, намётанным материнским глазом оценив взгляды, которые Рувик украдкой кидал на её дочь, подумала: «Я так понимаю, моя дочь нравится не только этому, прямо скажем, некрасивому мальчику… до чего же его этот нос уродует!..

Она нравится ещё и одному из близнецов… вот этому… Что-то в нём есть… милое и симпатичное… но — мальчишка, сопляк… А она у меня упрямая!.. — и тут же сама себя одёрнула: — Как будто я в молодости не была такой же… Сама же всё решила!» Потом, значительно позже, Рути часто видела перед мысленным взором смущённое лицо Ноама, но виделся ей уже не искривлённый нос, а огромные, как чёрные маслины, красивые глаза мальчика, которого полюбила её дочь.

В этот момент толпа начала их с Моти относить в сторону аллейки, которая вела от площади к их сектору. Они наскоро раскланялись с Бенци, не заметив любопытно-насмешливых взглядов, которыми их наградили шедшие рядом с Ноамом Ирми и Максим с Хели.

Моти ласково взял её за локоть и прошептал: «У Бенци хорошие дети, вот только в какие-то истории влипают последнее время…» — «А что ты хочешь!.. Мать болеет всё время… Кому их воспитывать, кому за ними следить?..» — «Как будто за нашими мы смогли уследить!.. У меня времени не хватило, у тебя характера… Если бы их хотя бы не растолкало в разные, полярные стороны!..» — в голосе Моти прозвучала такая горечь, что у Рути защемило сердце. Они снова одновременно оглянулись, пошарив глазами в поисках Ширли, но она уже затерялась в фиолетовой толпе, нырнув туда вместе с друзьями. И в этот момент перед ними, как и перед всей возбуждённой толпой открылось совершенно необычное и немного пугающее в своей необычности зрелище.

Прямо по фронту, словно бы на расстоянии протянутой руки, и в то же время где-то далеко впереди, заслоняя горизонт, нависал гигантский дисплей компьютера странной формы, напоминающей то ли слегка скукоженный эллипс, то ли сгорбленный четырёхугольник. Перед дисплеем — огромная клавиатура, похожая на распахнутую огромную свирепую крысью пасть. Сбоку слегка вибрировало нечто, напоминающее одновременно и крысиный хвост, и змеиное жало. «Ну и ну! Дизайнеры от Арпадофеля и Мезимотеса постарались на славу», — прошептал Моти на ухо Рути, гораздо больше него потрясённой этим жутковатым зрелищем. Увидев клави-крысыча, они в потрясении забыли, что снова куда-то пропала их девочка. Моти на миг показалось, что где-то глубоко в глотке этой оскаленной пасти бешено вращается огромное колесо, очень похожее на колесо банальной рулетки — и он зажмурился и замотал головой, как бы стряхивая с себя жутковатое наваждение. На память пришло совсем недавно услышанное от кого-то из боссов словечко компи-казино. В голове у него прозвенел собственный потрясённый вопль: «Неужели?!»… И только спустя несколько секунд они одновременно подняли глаза на дисплей. На весь экран сверкала радужными щёчками огромная ракушка, одновременно похожая на ухмыляющуюся и подмигивающую непропорционально широкую физиономию. Моти не удержался и неожиданно громко произнёс: «Узнаю старого друга! Это же мой компьютер! С тех пор, как мы расстались, он знатно распух! Я его покинул, когда он был примерно в 10 раз меньше… Впрочем, что-то они сделали с виртуальной перспективой, поэтому я не могу оценить на глаз ни расстояния до него, ни его размеров».

На них стали оглядываться, и Рути испуганно прикрыла своей маленькой пухленькой ладошкой рот Моти. Толпа несла их дальше, туда, где служащие новой «Цедефошрии» должны были принять от него персональный билет и зарегистрировать их, направив в сторону их сектора Далет.

Тесной (чтобы не потеряться) компанией — Бенци Дорон, рядышком с ним близнецы, следом Ширли, прильнувшая к Ренане, за ними Ирми с Ноамом, старшие Неэманы и Максим с Хели, — они свернули вправо вместе со всей гомонящей фиолетовой толпой.

Туда, куда вело мерцающее изображение строго-указующего перста, на котором подпрыгивала и хмурилась надпись «Сектор Юд-Гимель». Удивлял и смущал диссонирующий с пышно разрекламированным, праздничным событием неказистый вид густо усеянной ухабами тропинки, которая вела к их сектору. Впрочем, удивляться нечему: эта тропинка не предназначалась для элитарной публики, а тем более — для членов Жюри.

Шмулик, оскальзываясь через каждые три-четыре шага, пробормотал: «Мда-а-а…

Отличное упражнение для ног… Чем это они выстелили нашу тропу?.. Действительно — как внутренняя поверхность ракушки, но увеличенная в миллионы раз…» — «Фантазии же у тебя, братик!» — улыбнулась Ренана и… тут же слегка поскользнулась, уцепившись за плечо Ширли. — «А ты глянь под ноги! — проворчал уже Рувик. — Брат совершенно прав!» — «Советую всем внимательно смотреть под ноги!» — оглянувшись по сторонам, громко сказал Ирми, поравнявшись с девочками. На него недоуменно и с некоторой опаской поглядело множество глаз из толпы, и люди начали осторожно продвигаться за ними следом. «Да уж! Они, верно, решили с порога сопроводить Турнир острыми ощущениями…» — ворчал кто-то сзади. Бенци оглядел своих детей.

Вдруг его взгляд остановился на Ширли, и он удивлённо спросил: «Ширли! И ты тут?

Всё-таки решила сесть с нами? Не побоялась? Смотри, дорога тут очень неприятная…» — «Так уж получилось… не успела… Но это ваша дорога, значит — и моя…» — еле слышно промямлила девушка, ещё крепче прижавшись к Ренане и стараясь не глядеть на мальчиков Дорон. — «Смотри, как бы не было неприятностей…» — «Я не боюсь! Я уже своим сказала, что моё право сидеть с теми, с кем учусь!.. И вообще…

Кто мне может запретить сесть на полу возле вас?» — «Ну, смотри сама…» — озабоченно покачал Бенци головой и тут же чуть не поскользнулся, старательно сбалансировал и уцепился за Ноама. Тот подхватил отца под руку и уже не отпускал.

«Ты только псалмы не забывай читать… — между тем шепнул Рувик Ширли и слегка подмигнул ей. — Сама сориентируешься, когда…» Скользя, спотыкаясь и чуть не падая, они подошли к контролю при входе в сектор.

И застыли при виде впечатляющей картины, которая успела ошеломить Блохов.

Молодёжь с любопытством, публика постарше потрясённо и с удивлением разглядывали открывшуюся перед ними словно бы вблизи и в то же время как бы на огромном расстоянии панораму огигантевшего компьютера. Эта картина до того захватила внимание, что никто не заметил бешено вращающегося колеса рулетки, на мгновение мелькнувшего в недрах похожей на оскаленную зубастую пасть клавиатуры. «Наверняка, этот дисплей и есть сцена, на которой будет разыгрываться драма Турнира», — негромко пробормотал Ирми, обращаясь к Ноаму и Максиму. Хели молча фотографировала на ницафон то, что представлялось ей интересным.

Дороны подошли вплотную к контролю и увидели перед собой мускулистого парня в форме цвета мокрого асфальта с зеленоватым отливом. Его руки свободно и расслабленно лежали на непривычно широкой и обильной кнопками клавиатуре стоящего перед ним компьютера. Надутая от важности физиономия не вязалась с расслабленной позой и вяло брошенными на клавиатуру руками. Впрочем, в тот же день, но гораздо позже, кое-кому из друзей и близких семьи Дорон довелось изведать силу этих рук. Бенци взглянул на экран, изумлённо уставился в него — и не удержался от громкого возгласа: «Да это же моя финансовая программа!» — «Что-что? — подозрительно обернулся к нему дубон и уткнул взор поверх бровей Бенци. — Первым делом… э-э-э… билет!.. Ого!.. — полупрезрительно поджав губы, процедил дубон. — Это что — фиолетовым дают бесплатные билеты на Турнир? За какие такие заслуги?» — «Это мой билет на всю семью… — Бенци повёл рукой в сторону окружавшей его молодёжи, — он не бесплатный, а с небольшой скидкой. Я до недавнего времени работал в «Лулиании», уволился считанные дни назад. Но билет успел получить!» — «Не угодно ли назвать причину, по которой вы покинули такое престижное место?» — «Это вообще-то не имеет отношения к проверке билетов!» — «Это ваше мнение, а мы думаем иначе… Важно, что думаем мы, а не вы…» — «Но это всегда было личным делом работника…» — сверкнув глазами, пояснил Бенци. — «Ладно… у нас есть свои способы выяснить это… — туманно и с угрожающей ноткой процедил дубон. — Тогда скажите мне, пожалуйста… Э-э-э… Ага! За что вам дали семейный билет на столь льготных условиях?» — «Я… э-э-э… Всем сотрудникам фирмы давали билеты или бесплатные, или со скидкой. Кроме того, я…» — Бенци хотел пояснить, что это он разработал финансовую программу, заглавный лист которой красовался на экране компьютера, но вовремя прикусил язык.