Гент попытался встать рядом.

— Нет. Это моё дело и больше ничьë. Проверьте с Ури, чтобы все были готовы к выходу. Мы скоро вернёмся. Нас ждут.

Вот она, истинная цель этого похода. Танат знал, что Торв был здесь. Потому мы и решили, пока нет защиты, стереть мне память. И информацию я записал фрагментами на тот случай, если Дрок не сможет помочь. Чтобы не выдать ничего лишнего.

В любом случае церебралы того дрега, Олсио, я бы перенес в шпиль. Под охрану мутов и Хранителя. Назовём его Ворчун Второй. Потом новая экспедиция бы всё изучила. Но раз в мою голову этим непонятным созданиям теперь не влезть, то не будем терять время.

Стрелок, как я понял, по своим каналам должен послать кое-кому весточку. Приглашение на переговоры. Идея обратиться к тому разу ему не понравилась, но я просто сказал надо.

Потому до предстоящего рандеву надо снова изучить те церебралы. Ведь не каждый дневник начинается с того, что в изолированные земли странников вернулось очередное посольство, что посещало другие миры.

Не военные, не исследователи, а дипломаты. У расы, что якобы считает себя богами, а потому стремилась после катастрофы завоевать каждый мир. В очередной раз задаю себе вопрос, а что за фигня тут творится?

И самое главное, кто в действительности наш враг?

В знакомую мне по интерьеру столовую захожу вместе с Ури и Гентом. Только проконтролировать, чтобы вяло жующие кашу Кас и ящер не начали разборки. О том, что Гент на меня напал, всё были в курсе. Только подробностей могли не знать.

На наёмника они посмотрели недружелюбно, но ничего не сказали. Хаос только задумчиво почесал между глаз, а потом похлопал по лавке. Садись, мол. Гент, посмотрев на меня, тоже выделываться не стал.

Кас, перестав сверлить воскресшего наёмника взглядом, махнул рукой и засвистел. К столику подошла мутантка. Не знаю, что это был за вид, но легко можно было понять, что это самка. Только с хвостом, головой кобры и гладкой змеиной кожей.

Узнаю этот вид, как хабру. Атакуют небольшими стаями, плюются ядом, невероятно сильные, есть когти на руках. Ими они легко могут порвать даже лёгкую хитиновую броню.

Кивнув Касу, хабра ушла, но почти сразу вернулась. На подносе у неё была фляга с тоником, миска каши и тарелка с чьей-то. Печенью. Её змеюка поставила перед Ури, а остальное поставила перед Гентом. Мне она протянула стакан с тоником.

— Скажи мне кто, что хабра меня не порвёт, а кормить будет, башку бы умнику оторвал, — качает головой Хаос. — А всё вон как. Она ещё тут в питальнике свой шикер организовала.

— Кого? — наконец подаёт голос Гент.

— Едальня по-нашему. Так это помню. Ей владеешь и тебе местные реды платят. Вроде так.

Рептилоид вздохнул, осмотрелся вокруг, словно впервые видел подобное окружение. Может и он ульм с сывороткой попросил?

— И как себя ощущаешь, когда такая штука в тебе сидит? — задал он вопрос мрачно жующему Генту.

Тот ответил не сразу, но кратко и ёмко:

— Погано. Будто пленник в собственном теле. Всё видишь, но ничего сделать не можешь.

— Реально погано! — включился в разговор Кас. Взяв в руки флягу, он разлил тоник всём по кружкам. И Генту тоже нормально налил.

Я тут расслабился и не смотрел по сторонам. Дим также не видел угрозу вокруг. Поэтому появление нового действующего лица было неожиданным.

— Держи. — На стол перед Гентом бухнулся свёрток. Скорее это напоминало скатку с одеждой. — Заняться всё равно было не чем, пока всех собирали по частям, а Нико пропал неизвестно где. О, привет, вестник.

Пока Гент, развернув скатку, изучает новый плащ, я рассматриваю фигуру в длинной… Пожалуй это нечто, сшитое, как и обновка Гента не самым опытным портным, напоминает рясу с капюшоном. На руках перчатки, а в прорезях по бокам виднеются облачённые в инис стройные ножки. Да и голос неизвестной смутно знаком.

— Ты кто? — прожевав белковую кашу спросил Кас. Ящер принюхался и удивлённо выпучил глаза. Довольный Гент в это время примерял обновку.

Принюхиваюсь, и мои глаза расширяются как у Харса. В этот момент Алия откидывает капюшон, явив нам свою новую прическу в виде сложенной в узел косы. Раньше на лицо был нанесён некий крем, но сейчас уже бывшая боевая извращенка его смыла. И это ей больше шло. Да и выражение глаз стало совсем другим. Более взрослым что-ли.

— А откуда ряса? — задаю я не самый умный вопрос.

— Сшила. Оказалось, что умею.

— Я думал, что у Познавших вас только одному учат. Как…

Стоило Касу это произнести, как Алия моментально выхватила из-под рясы свои керамзита. Однако Гент и Харс оказались быстрее, впечатав кулаки в ухмыляющеюся морду.

— Понял за что? — Закрываю собой Каса от Алии, выстави кулак с отросшими лезвиями. — Или мне тоже тебе рожу причесать?

— Я же в шутку…

— И мы в шутку. Тебе что, не смешно?

Слышу за спиной тяжёлое дыхание. Девушка в ярости и настроена не так весело, как раньше. Хотя и до этого, как сказал Макс, была у неё спрятанная в глубине грусть.

— Ладно-ладно, — поднимает Кас руки. — Понял, не буду так шутить. Мне ещё руки дороги. И всё остальное.

— Это не всё, — говорю я. — Ты забыл кое-что ещё. Понимаешь, о чем я?

— Э-э-э, не очень.

Отхожу в сторону и показываю на сжимающие ножи девушку:

— Возьми свои слова обратно и извинись.

Тут проняло не только Каса, но и остальных. На меня смотрели как на пришельца. В каком-то смысле так и есть. Другие здесь порядки. Сильный тут не извиняется. Покажешь слабость — сожрут. Вот только меня фиг кто прожует. Подавятся.

Так дело не пойдёт. Нужен пример, а если критикуешь — предлагай. Прыжок с места, перелетаю стол и с ноги бью в полете по лицам Гента и Каса. Один падает с лавки, а второй валится на него.

— Приношу свои извинения, — кланяюсь, приложив руку к груди, — но я сделал это специально. Обдуманно и с умыслом. Чтобы показать, что быть конченным говноедом нифига не круто. Как и первым падальщиком в этом мире. Сильный может признать свои ошибки и исправить. И я такой. У меня просто есть яйца, а у вас нет.

Всё мужики, включая Ури, переглянулись между собой.

— Извини, что вела себя как конченная стерва, Нико, — раздаётся за моей спиной. — Яйца, как ты говоришь, у меня всегда были. Без них я бы не выжила. Да, меня заставляли делать всякое, но я училась быть воином. Чтобы стать сильнее и выжить.

— Извинения приняты, — просто отвечаю в ответ на это.

— А тебе, Кас, советую поблагодарить Нико. Если бы не он, то я бы тебе кое-что отрезала. Скучал бы до смены оболочки. Или применил свой поганый язык по назначению. Хотя и его я думала тебе подрезать.

Кас, посмотрев по сторонам, сделал глубокий вдох и выдох. Выглядел он так, будто готовился сунуть голову в пасть льву. Или похожему мобу. Мне кажется, даже хабра с интересом прислушивалась.

— Ну, это. Беру свои слова обратно. Я реально просто неудачно пошутил, — замялся Кас. — И ещё, это… Прости меня. Реально не хотел обидеть. Ты мне при прорыве жизнь спасла. Буду должен.

— Да просто тогда хотела посмотреть, как ты с одной левой будешь одинокие вечера коротать.

Беру свои слова обратно. Старая Алия ещё не совсем пропала. Но хоть криво улыбнулась, а за ней и остальные.

— Да я левша так-то.

— Намекаешь, что тебе не привыкать к одиноким вечерам.

— Гент, иди ты знаешь куда?

— Не-не-не, — упёрся ладонями наёмник, — не приглашай меня туда. Я по самочкам.

— Ты офигел? Сюда иди.

Харс кивает мне головой, говоря, что присмотрит за парой боевиков. Мне кажется кровь, вернее заменяющий её у разов сок, не прольётся. Кто бы знал, на основе чего выращивают оболочки разов. Сам в шоке.

Алия увязалась за мной. По её виду понимаю, что нам надо поговорить. Точнее сказать, девушке надо выговориться.

Сначала она задаёт мне вопросы на незнакомом языке. Чем-то он напоминает эстонский или литовский. Но не один из них. Поняв, что я её не понимаю, Алия переходит на шипящее наречие Таната.