— Да, конечно да! — кидается ко мне на шею с такой силой, что я заваливаюсь на бок. Мы начинаем хохотать.

Надеваю кольцо на безымянный палец и целую его.

— Люблю, — шепчу, смотря в глаза. — И его очень люблю, — кладу ладонь на плоский животик.

— И мы тебя очень любим.

В ту ночь мы любили друг друга долго и нежно. Эта была именно ночь любви. Плавные движения, нежные касания, сладкие поцелуи.

Утром, позавтракав, мы поехали в больницу. Агата пошла на прием к женскому доктору, а я к Мирославе.

Зайдя в палату, я увидел привычную картину. Мира сидит и смотрит в окно. Даже моргает реже обычного.

— Привет, — здороваюсь и сажусь в кресло у дверей. Не хочу пугать её своим присутствием.

— Привет, — вздрагиваю, обычно в ответ мне была тишина. — Где Агата?

— Пошла к врачу, — резко поворачивается на меня.

— Что-то случилось? — наконец-то хоть какие-то эмоции в голосе.

— Ты скоро станешь тетей, — улыбаюсь.

— Тетей, — повторяет. Опять отворачивается к окну. — Тетей, — снова произносит, — новая жизнь. — вздыхает. — Это чудесно. Знаешь, что, Марк?

— М?

— Я хочу уехать из этого места.

— Хорошо, — радуюсь, ведь сколько мы не уговаривали её переехать из больницы к нам, она всегда игнорировала нас, а врач велел ждать. — Тогда сегодня запакуем вещи, у нас есть гостевая…

— Ты не понял, — перебивает. — я хочу уехать из этого города.

Агата

Мы поженились четырнадцатого февраля. Хоть на свадьбе и были только самые близкие, но от этого она не была менее пышной.

На мне было красивое белое платье, которое мы с Леной и Мирой купили накануне, буквально за пять дней. Да-да, с Мирой, она как не странно тоже захотела поучаствовать. Хоть при этом и она ходила с каменным лицом, и ничего не рекомендовала. Но когда я определилась с выбором и вышла к девочкам она произнесла: «Это твоё».

На свадьбе были Мира, Лена с Максом, Гриша с женой, да пару ребят с работы.

Моих родителей я даже не оповещала. Не хочу слышать о них. Мира тоже не горела желанием видеть тех, кто был частично виновен в её нынешнем состоянии.

В общем все прошло легко и весело, хоть меня и мучил токсикоз. Но это обстоятельство ничуть не портило настроения, ведь я стала женой самого лучшего мужчины на планете, я стала Громовой.

— О чем думаешь? — поглаживая мой округлившийся живот, спрашивает Марк. Он только что вернулся с работы, мы поужинали и сейчас наслаждались обществом друг друга, горячим чаем и прекрасным фильмом по телевизору.

— Вспоминаю нашу свадьбу, — улыбаюсь и кладу свои руки поверх его.

— Да-а-а, праздник был шикарным, — улыбается в ответ.

— Завтра отвозить Миру, как считаешь, это хорошая идея? — поворачиваю голову к мужу.

— Думаю, да, — чмокает меня в нос. — Там спокойнее, меньше людей и ей полезен свежий воздух.

— Как и мне, — шепчу.

— Даже не думай, — тут же хмурится, — мы это уже обсуждали, я не оставлю тебя там, у тебя уже шесть месяцев, а вдруг что? А там глухомань, нет и еще раз нет.

— Да, поняла-поняла, — бурчу, встаю, собираю кружки и иду на кухню мыть. Слышу, как хлопает дверь детской, опять пошел собирать кроватку. Когда психует всегда так делает. Уже месяц собирает…

Вымыв всю посуду, не люблю посудомойки, мне все время кажется, что она оставляет разводы или моющее средство на тарелках. Бреду в детскую, надо мириться, я итак выносила ему мозг первые месяца четыре, гормоны чтоб их.

Захожу в комнату, так и есть, сидит, пыхтит, собирает.

— Родной, — подхожу к нему, начинаю массировать свинцовые плечи. — Прости, просто я переживаю за неё.

— Малыш, ты пойми, она не маленький ребенок, ей двадцать пять и от всего ты её не убережешь. Возможно, если меньше печься, она быстрее выйдет из своего состояния?

— Может быть, давай закроем тему, — целую его в макушку. — Давай заканчивай здесь, завтра рано вставать.

— Я её так до рождения не соберу, — ругается, а я смеюсь.

Утром встав в четыре утра, позавтракав вкусной кашей с фруктами и орехами. Мы одеваемся в теплые спортивные костюмы и едем в больницу за Мирой. Она так и не захотела до переезда пожить у нас. Когда пять месяцев назад, она приняла решение уехать, мы долго обсуждали такую перспективу с врачами. И они сказали, что нужно еще пару месяцев понаблюдать, мало ли что. Если бы она осталась в городе, это другой разговор в любой момент можно оказать нужную помощь. Но она захотела уехать к тете, и поэтому так сразу увезти её не получилось.

Тревожить Гришу не стали, Марк сам сел за руль. Мы планировали приехать туда, переночевать и на следующий день вернуться, врач на такое путешествие мне дала добро.

Подъехав к крыльцу, мы увидели стоящую на нем Миру, две сумки держал медбрат. Марк забрал сумки и поставил в багажник. Мира устроилась сзади, и мы двинулись в путь. Ехать предстояло шесть с половиной часов, пятьсот семьдесят четыре километра в деревушку под названием Орехово Тверской области.

Марк включил негромко музыку и попивал кофе из термостакана. Запах кофе, тихая музыка и покачивание в итоге сделали свое дело, и я уснула. Проснулась часа через два, когда мы подъехали на заправку. Марк пошел в минимаркет, чтобы оплатить бензин и взять еще кофе. А я обернулась к Мире.

— Ты как? — спрашиваю её.

— Хорошо, а ты? Не тяжело в дороге? — указывает на мой живот.

— Нет, Марк купил мне специальную накладку, которую посоветовал врач, поэтому мне очень даже удобно.

— Держись за него, он тебя очень любит. — произносит тихо.

— И я его. И ты еще встретишь своего человека. — ободряюще сжимаю её руку.

— Да кому я такая нужна, — усмехается.

Не успеваю ничего ответить, Марк садится в машину.

— Все хорошо? — всматривается в мое лицо.

— Да, — разворачиваюсь обратно. — Яблоко хочу, — дую губы.

— Сейчас, — отъезжает на парковку, чтобы не мешать другим машинам и лезет в багажник, мы взяли с собой все необходимое. — Мира, ты будешь?

— Нет, спасибо.

— Надеюсь, тетя Клава тебя откормит. — бурчу как старая бабка и вгрызаюсь в сладкий фрукт. Марк смеется, а в зеркале заднего вида вижу, как и губы Миры растягиваются в улыбке.

В итоге со всеми остановками и прогулками мы доезжаем за восемь часов до дома тети. Нас встречает небольшой зеленый деревенский домик, со светлой верандой и стальной крышей. Солнце на пике отражается от железа и бьет по глазам. Щурюсь и вспоминаю, как мы с Мирой проводили тут лето. Как крестили нас в местной церквушке, мне тогда уже было года четыре, и я все помню. Помню и этот зеленый забор, до сих пор такой же крепкий. Мы часто забирались на него, чтобы поесть вишни, ведь наверху она сама спелая.‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Пойдем? — интересуется Марк.

Да, — мы входим во двор и тут же попадаем в теплые тетины объятия. Обнимает сразу обеих и шепчет как рада нас видеть.

— Какие красавицы выросли, — сетует она. Мы не виделись лет семь, а увидеться три года назад помешали. Гоню от себя те воспоминания и иду в дом.

В доме не так жарко, как на улице, хотя в Питере было холодно. Снимаю теплую кофту и прохожу по комнаткам. Прямо кухня, справа зал и из него две небольшие спальни, вот и все богатство. Удобства на улице и баня во дворе. Тетя держит скотину, двух коров и с десяток кур, плюс огород. Она старше мамы, поэтому уже на пенсии, а раньше работала воспитателем в детском саду в райцентре.

— В эту спаленку вещи поставь, — командует тетя. Марк послушно заносит вещи.

— Я же вас не представила, беременность мне все мозги съела, — хлопаю себя по лбу. — Это мой муж Марк, а это моя крестная мама Клавдия Петровна.

— Очень приятно, — говорит Марк.

— И мне, и мне, детки, — улыбается тетя. — Вы руки мойте и за стол, я наготовила… Сейчас поедим и баньку протопим, обмоетесь с дороги.