Отвожу Агату к врачу. Милая женщина уже предупреждена и встречает нас с доброй улыбкой. Целую любимую и прошу зайти в кабинет Демида как освободится.

Спускаюсь вниз и иду в сторону кабинета главного. Есть пара вопросов, на которые может ответить лишь опытный врач.

Марк

Захожу уже без стука. Демид взглядом указывает в кресло, напротив. Сажусь и жду, когда он закончит разговор.

— Да, родная, постараюсь успеть. И я тебя, детям привет. — отключается и переводит внимание на меня.

— Надо поговорить.

— Я понял, слушаю. — складывает руки на столе.

— Начну сходу. Скажи, как врач, в течении какого времени человек может умереть от кровотечения?

— Не понял, — тут же напрягается.

— Нет-нет, я ничего не делал, — тут же отвечаю, — мне для дела.

— Кого-то прикопать собрался? — впивается в меня взглядом.

— Прекрати, — закатываю глаза.

— В зависимости от того, что повреждено. Как правило, нужно потерять примерно пятьдесят процентов крови, но кому-то хватает и тридцати.

— А при внутреннем кровотечении?

— Ну-у-у, тоже зависит от повреждений. От десяти секунд до суток. — сглатываю. — Объяснишь?

— У моей девушки…

— Ты нас даже не представил. — упрекает.

— Вылетело из головы. Её зовут Агата.

— Красивое имя и она красивая. — смотрит на реакцию. А я психую, желваки ходят ходуном. — Расслабься, — смеется.

— Так вот, у нее убили сестру два года назад.

— И ты решил порыться в этом деле? Твою мать, Марк. — орет он.

— Не ори, — говорю спокойно. — Я решил, как ты выразился «порыться» в этом, только потому что думаю, что её сестра жива.

Он странно смотрит на меня. Пыхтит. Встает, наливает воды из графина. Выпивает залпом. Садится обратно.

— Я благодарен тебе, что ты помог мне и Ульке в свое время. — не хочу вспоминать, мои парни тогда изрядно попотели, спасая жопу Демида и прикрывая. — Но чем я могу помочь тебе в этом деле?

— Ты врач, — пожимаю плечами.

— И что? Я что её воскресить должен?

— Найти.

— Что?

Наклоняюсь к столу и смотрю на него в упор.

— Найди мне её. Узнай через своих. Может поступала девушка…

— Ладно-ладно, понял я. Как что узнаю сообщу, но не обещаю.

В это время раздается стук в дверь.

— Можно? — робкий голос Агаты обрывает наш разговор. — Марк, я всё.

— Иду, — встаю. Пожимаю руку Демиду. — Я надеюсь на тебя.

— Ага. До свидания, Агата.

— До свидания, … — мнется, имени-то не знает.

— Демид его зовут. — помогаю.

— До свидания, Демид! — улыбается.

Выходим на улицу.

— До свидания, Демид, — коверкаю её манеру.

Она смеется, понимает, что ревную её. Тянет меня за шею и целует в щеку.

— Марк, ну прекрати. — дует губки.

— Что врач сказал? — пытаюсь сменить тему, чтобы не наговорить лишнего.

— Все в порядке. Через пару дней уже можно… — замолкает и краснеет.

— Можно что? — улыбаюсь, подначиваю её.

— Ты понял, — показывает язык. — Еще можно было сдать анализы, чтобы подобрать противозачаточное.

— И как? Сдала? — спрашиваю, открывая дверь авто. Садимся. Как же хорошо! Все-таки человек придумавший кондиционер — гений! Сегодня не по-питерски жарко.

— Нет, не стала. — вопросительно смотрю на неё. — Я не хочу пичкать себя чем-то. Будем предохраняться барьерно, — она видимо забыла, что Гриша тоже в машине. Но, надо отдать ему должное, он даже вида не подал, что слушает наш диалог.

Беру её руку и целую тыльную сторону. Думая о том, что даже если она и забеременеет, ничего страшного в этом нет. На смесь и подгузники я заработал.

Подъезжаем к клубу. Зайдя внутрь иду к столикам, сажаю Агату за один из них и прошу бармена передать на кухню, чтобы вынесли нам обед.

— Позвони Лене, может она не ела еще, — говорю Агате.

Пока она звонит подруге, приносят еду, расставляют. Лена приходит минут через пять. Обедаем, девчонки болтают о чем-то, я в разговоре не участвую. Поэтому даже не слышу вопроса, предназначенного мне.

— Что? — смотрю на них.

— Я говорю, ты знаешь кто такой Ефремов? И почему в бумагах по алкоголю, оплата идет ему, а не поставщику?

— Не понял, что за на хрен? — тут же вскипаю. Дурацкая черта характера, ненавижу, когда из меня делают идиота. Вижу, что напугал девчонок. Даже руки от вилок убрали. Обе вытянулись, выпучили глаза. — Извините. Лена, ты уверена, что именно эта фамилия в документах?

— В платежках, — кивает.

— А инициалы не запомнила?

— Г.Н. — с легкостью называет.

— Твою ж… — подрываюсь с места.

— Марк, — кричит в спину Агата.‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Все хорошо, — возвращаюсь и целую её в губы. — Все хорошо, — повторяю для себя. — Вы доедайте и возвращайтесь к работе. Мне нужно отъехать. Вечером заберу. — снова целую. Разворачиваюсь и выхожу на улицу. Втягиваю воздух. Глубоко дышу.

Вот сука! Решил клуб мой накрыть. Никак не успокоится гнида!

— Макс, — после пары гудков, — как в прошлый раз собери парней. Время — две минуты.

Ну что ж, не хочешь по-хорошему, будет по-плохому!

Марк

Конечно же, я знал где заседает Ефремов. Этот человек был слишком известен. Все дело в его «репутации».

Он был извращенцем. При чем конкретным.

Откуда я его знаю?

Побывал на его «вечеринке». Нет, не в качестве гостя.

У одного моего сослуживца была сестренка. Когда мы только вернулись из армии ей исполнилось шестнадцать. Милая девчушка с косичками и лицом, усыпанным веснушками. На тот момент Лёха (мой сослуживец) был моим лучшим другом, мы гуляли вместе, встречались с девчонками. Особенно в первые месяцы очень хотелось женской ласки.

Как-то раз мы зашли к нему домой, он хотел переодеться для очередного кутежа. Зайдя домой, услышали всхлипы в ванной. Кинулись туда, а там его сестра с перерезанными венами. Мы пытались помочь, вызвали скорую. Но девчонку не спасли, помимо вен, она наглоталась чего-то. Но она оставила записку, в которой изложила причину такого решения.

Как оказалось, Ефремов любил девочек. Чтобы нетронута была. Нравилась ему та боль, что испытывает девственница во время дефлорации. Поэтому частенько катался мимо школ, абы какая ему тоже не нужна была. И вот попалась ему на глаза Кристина (сестра Лёхи) и у него, как говорится, на неё встал. Появилась навязчивая мысль, во что бы то не встало взять именно её. По началу, он пытался поухаживать за ней. Но Кристи не была дурочкой и сразу смекнула, что взрослому дяде нужно от неё. Она жаловалась матери, но та ввиду загруженности на работе, даже не поверила, что её юной дочерью может заинтересоваться какой-то мужик, да еще и в летах. В конечном итоге, он не вытерпел и похитил Кристи прямо у школы. Увез в своё пристанище и изнасиловал. А после привез к дому и выпихнул из машины. Она больше не была ему интересна.

Узнав об этом, Лёха решил, что он супергерой и справится с таким человеком как Ефремов. Сначала он мелко пакостил ему, бил машины и камеры на его «заведении». А потом решил проникнуть внутрь. Естественно отпустить его туда одного я не мог. И мы пошли вместе.

Нас пропустили без проблем, что меня очень удивило, ведь обычно в клуб по интересам не прорваться посторонним. Но когда нас повели прямиком к Ефремову все встало на свои места. Конечно он узнал Лёху и велел пропустить нас.

Нас провели к нему в кабинет, что больше напоминал спальню. Он лежал на кровати и смотрел запись. Уже догадались какую? Конечно же запись насилия над Кристи. И дрочил.

Это было настолько ужасно, что меня двадцатилетнего, на тот момент парня, чуть не вырвало.

Лёха сразу кинулся к нему, но естественно там была охрана. Два бугая скрутили нас молокососов и вышвырнули из клуба. Мне потом долго снилась эта сцена. А Лёха не успокоился, но ставя себя на его место я бы тоже не угомонился. В итоге Лёху грохнули, но выставили все так, что он якобы резко решил подписать контракт на службу и отправиться в горячую точку. Но я-то знаю, что ничего подобного у него не было даже в мыслях.