Я надела легкий халат, сшитый из ситца в мелкий цветочек, мягкий на ощупь и пахнущий летним лугом, и тихонько вышла из комнаты, стараясь не разбудить Марусю. Заглянула в ее комнату. Она сладко спала, свернувшись калачиком под одеялом, словно маленький ежик, растрепавшиеся светлые волосы разметались по подушке, образуя вокруг головы нимб. На тумбочке возле кровати – плюшевый медвежонок, ее любимая игрушка, верный друг и защитник, которому она доверяет все свои секреты. Я тихонько прикрыла дверь, задержав дыхание, и вышла на крыльцо, чувствуя, как нежность переполняет меня.

Первое, что почувствовала – это пьянящий запах утренней росы, искрящейся на траве, и свежескошенной травы, терпкий и бодрящий. Воздух был чистым и прозрачным, словно хрусталь, звенящий в утренней тишине. Вдохнула полной грудью, ощущая, как этот живительный воздух наполняет меня энергией, словно глоток прохладной воды в жаркий день. Над рекой клубился легкий туман, словно таинственная дымка, скрывающая что-то важное, словно завеса, отделяющая мир яви от мира грез.

Пение птиц становилось все громче и громче, переплетаясь в утреннюю симфонию, полную радости и надежды, словно приветствие новому дню. Я присела на деревянную скамейку, установленную возле крыльца, отполированную временем и теплом человеческих тел, и залюбовалась пейзажем. Деревня просыпалась, потягиваясь, словно ленивый кот, готовящийся к новому дню. Из труб поднимался тонкий дымок, словно приветственные флаги, предвещая скорый завтрак, наполняя воздух аппетитными ароматами.

Вдруг услышала знакомый голос, теплый и приветливый.

– Доброе утро, Арина.

Повернулась и увидела баб Надю. Она шла по тропинке, опираясь на палочку, словно мудрый старец, в руках – плетеная корзинка, наполненная свежими яйцами, словно сокровище, добытое с любовью.

– Доброе утро, баб Надя. Рано сегодня встали, – ответила я, улыбаясь. Ее морщинистое лицо озарилось в ответ, и глаза, добрые и лучистые, заискрились, словно два маленьких солнышка.

– Да вот, курочки постарались, надо же яйца собрать. А то вон, Петя уже песню запел, ругается, наверное, что мы его игнорируем, – засмеялась баба Надя, и ее смех, заразительный и искренний, наполнил воздух радостью.

– Заходите на чай, баб Надя, – предложила я, чувствуя тепло к этой доброй женщине.

– Спасибо, милая, как-нибудь в другой раз. Дел много, а день короткий. Да и Мишка скоро придет, почту разносить, – ответила она и, помахав рукой, пошла дальше по тропинке, оставив после себя ощущение уюта и спокойствия.

Действительно, не успела я додумать эту мысль, как услышала знакомый треск старенького велосипеда, словно пение старого друга. Это был дядя Миша, наш почтальон, добрейшей души человек. Он всегда привозит почту с улыбкой на лице, словно дарит частичку солнца, и обязательно обменяется парой слов с каждым жителем деревни, словно связующее звено, соединяющее нас всех вместе.

– Доброе утро, Арина. Как спалось? – закричал он, подъезжая к моему крыльцу.

– Прекрасно, дядя Миша. А вам как? – ответила я, чувствуя, как его приветствие заставляет улыбнулся в ответ.

– Да ничего, не жалуюсь. Вот, тебе газету привез и Марусе журнал.

Я забрала свежую прессу и попрощавшись с дядей Мишей решила заняться огородом, словно ища утешение в земле. Поливать огород – моя утренняя рутина, мое медитативное занятие, словно ритуал, возвращающий меня к реальности. Я люблю возиться с землей, чувствовать ее тепло и силу, словно прикасаюсь к самой жизни. Рассада, которую я вырастила с такой любовью, словно дети, радует глаз своей зеленью, словно обещает богатый урожай.

Я поливала помидоры, огурцы, перец, разговаривая с каждым растением, как с живым существом, вкладывая в каждое слово свою любовь и заботу. Маруся всегда смеется над моими беседами с растениями, но я уверена, что они меня слышат и понимают, чувствуют мою энергию.

После огорода нужно было приготовить завтрак. Маруся просыпается рано, и ее нужно накормить чем-нибудь вкусным и полезным. Решила испечь оладьи с яблоками – ее любимое блюдо, которое всегда вызывает у нее улыбку.

Пока готовила, услышала тихое мяуканье. Это Муська, наша кошка, ластилась к моим ногам, выпрашивая свою порцию молока, словно маленький комочек тепла. Муська – моя верная подруга, она всегда рядом, когда мне грустно или одиноко, словно чувствует мое настроение. В ее зеленых глазах я вижу отражение своей души. Подобрала ее маленьким котенком на улице, и с тех пор она живет у нас, наполняя дом уютом и мурлыканьем.

Я налила ей молока в блюдце и поставила возле крыльца. Муська благодарно потерлась о мои ноги и принялась лакать молоко, довольно мурлыкая, словно напевая свою утреннюю песенку.

Оладьи получились пышными и румяными, словно маленькие солнышки. Я разложила их по тарелкам, добавила сметаны и меда, словно щедро одарила каждое оладушко. Запах свежих оладий наполнил весь дом, вызывая аппетит и радостное предвкушение.

– М-м-м-м, – услышала я сонный голосок Маруси. Она повела носом, словно котенок и сонно улыбнулась.

– Голодная? – я присаживаюсь перед своей крохой и обнимаю, целуя в теплую щечку.

– Угу, – кивает дочь, а я отстраняюсь, давая ей возможность залезть на стул. Ох, как же я жду, когда она начнет говорить, а не эти “ага”, “угу”. Ей уже четыре года, а я от нее слышала только слов пять в общей сложности, при этом она все понимает, но вот говорить категорически отказывается.

– Оладьи с яблоками. Твои любимые, – ответила я, улыбаясь.

Утренний завтрак, простые деревенские радости… В такие моменты я чувствую себя по-настоящему счастливой, словно нахожусь в объятиях родного дома. Но где-то глубоко внутри, в самой глубине моей души, таится легкая грусть, тень прошлого, которое никак не отпускает меня, словно старая рана, которая то и дело ноет. Грусть о том, что могло бы быть, но не случилось. О человеке, которого я когда-то любила, и который навсегда оставил след в моем сердце, словно выжег клеймо.

Скрип старой двери – это не просто звук, это приветствие, пропитанное запахом мела и свежей выпечки из школьной столовой. Каждый раз, когда я переступаю порог, меня окутывает волна ностальгии и тепла. Наша школа – небольшое, приземистое здание, выкрашенное в выцветший, но все еще жизнерадостный желтый цвет. Он словно солнечный луч, пробивающийся сквозь густую листву берез, которые, кажется, обнимают школу, защищая ее от ветра и невзгод.

Уютные классы пахнут деревом и детством. Здесь, среди потрепанных парт и полок с книгами, ощущается особая атмосфера творчества и вдохновения. На стенах, словно пестрые ковры, развешаны детские рисунки. Кривые домики с трубами, из которых валит дым, смешные рожицы с огромными улыбками, букеты цветов всех цветов радуги – наивные, трогательные шедевры, созданные маленькими ручками. В каждом мазке, в каждой линии чувствуется искренность и детская непосредственность. В этом месте время течет по-особенному, медленно и размеренно, как река, несущая свои воды сквозь заливные луга, убаюкивая и успокаивая.

Сегодня у меня урок письма в первом классе. Двадцать пар любопытных глазенок, полных надежды и озорства, смотрят на меня с ожиданием. Сердце наполняется теплом и счастьем. Я и не думала, что это такое наслаждение, давать знания малышам. Эти малыши – словно чистые, нетронутые листы бумаги, на которых я стараюсь аккуратно, бережно нарисовать первые буквы и слова, заложить фундамент их будущих знаний. Уже осенью все эти ребята пойдут в первый класс, а сейчас они усиленно к нему готовятся. Привыкают сидеть за партой, слушать учителя и не болтать.

– Итак, ребята, сегодня мы учимся писать букву "А", – говорю я, стараясь, чтобы голос звучал мягко и приветливо, как мамино колыбельная. Мои пальцы, испачканные мелом, с любовью выводят на доске заглавную и строчную "А".

Не у всех получается сразу. У Петьки буква "А" упорно превращается в перевернутую "В", и он, нахмурившись, старательно выводит снова и снова, словно сражается с непокорной буквой. А у Катюши она больше похожа на кривую змейку, и девочка, заливаясь краской, пытается исправить свою ошибку. Я не тороплюсь, подхожу к каждому, поправляю ручку, помогаю, объясняю. Терпение – мой главный союзник в этой работе, а еще – вера в то, что каждый ребенок уникален и талантлив по-своему.