– У вас есть целых три привратника, – недоуменно посмотрел я на нее.

– Три сломленных привратника, – горько уточнила она.

– Что-то я этого не заметил, – проворчал я, вспомнив, как они втроем едва не снесли мне голову своим серпом. То же мне, нашла сломленных…

– Кроме того, – пропустив мои слова мимо ушей, продолжила Селена, – хранители Врат не имеют права вмешиваться в наш конфликт с лесными соседями, как в совершенно чужую для себя вражду.

– А я, значит, имею? – удивленно вздернул я брови, но заколебался. Почувствовав мою нерешительность, Врата сначала предупреждающе замерцали, а потом и вовсе рассеялись.

– Ты маг, это тоя работа – решать чужие проблемы, – резко заметила она. – Если бы Хонир был магом, это сделал бы он.

– Но Селена, – возразил я, – эльфы – друзья Севиала. Мне ни к чему их внимание. Стоит одному из них узнать меня, как это будет полным провалом.

– Об этом не волнуйся. Есть один способ…

Она приблизилась ко мне вплотную и с неожиданной силой обхватила мою голову своими ледяными руками. Серебристые огоньки мягко зажглись в ее глазах, притягивая мой взгляд. И я почувствовал, как город, мир – все начинает незаметно уходить, уступая место покою. Даже мое тело остается где-то там, за гранью. Наверное, я должен был испугаться, но страха, как ни странно, не было. А потом в безмятежность тишины нежно вплелся голос женщины-духа. Сначала осторожно, только слегка касаясь моего сознания, как невесомая снежинка теплой ладони, а затем, осмелев, стал все больше заполнять собой охвативший меня покой.

– Ты не тот, что прежде, в тебе теперь иная кровь и в ней есть капля нашей, – горячо шептала она, – позови ее, вернись в прошлое. Сила не исчезает, она переходит, минуя годы, века…Часть твоей тоже когда-то принадлежала другому, и он должен был быть духом. Вспомни, вызови его образ, стань им. – Ее пальцы, ставшие обжигающе-горячими, будто проникали вглубь меня, заставляя извиваться от боли. Я больше не видел ничего вокруг, только ее глаза, на какое-то время ставшие для меня зеркалом в прошлое. В их глубине что-то происходило, вспышки чужих видений возникали и тут же исчезали, оставляя привкус горечи во рту.

Я мотал головой, пытаясь расцепить наши взгляды, хотел просто закрыть глаза, но ничего не выходило. Она не давала, сознательно уводя меня как можно дальше от реальности, заставляя полностью узнать то, чего я никогда не знал.

И вдруг все оборвалось. Мир вернулся, ворвавшись в мое сознание ледяным ветром, грубо разметал остатки неясных видений. У меня вырвался глухой стон, и океан боли растекся по всему телу.

Селена опустила руки и нагнулась, набирая горсть снега. Кончики ее пальцев окрасились моей кровью, и она торопилась стереть ее.

Меня слегка шатало, возможно, оттого, что перед глазами творилось что-то невообразимое. Полутемные силуэты строений то устремлялись прямо в небо, то наоборот, резко припадали к земле. Понемногу их дикий танец начал угасать, тем не менее продолжая вызывать внутри меня какие-то не слишком приятные ощущения.

– Теперь тебя никто не узнает, – прошептала Селена, дотрагиваясь до моей руки.

– Да? – без всякого энтузиазма откликнулся я и неприятно поразился непривычному звучанию своего голоса.

– Ты вернул себе образ духа – последнего обладателя той части Силы, что передалась тебе.

Я с интересом взглянул на свои руки – чужие, хоть и при знакомых перстях. А вот знака Единого на запястье, как и голубоватой искры на тыльной стороне ладони, не оказалось, хотя и то, и другое я продолжал чувствовать.

– А как я выгляжу, Селена? – спросил я.

– Да какая разница? Мы должны поспешить. И так потеряно слишком много времени.

Только теперь я обратил внимание, что улицы ее города больше не были темными. Их достаточно ярко освещали несколько самых высоких строений, объятых каким-то неестественным, белым пламенем.

– Еще до того, как мне удалось найти тебя, эльфы пробили брешь в нашей защите, – быстро проговорил Селена. – Так что они уже внутри.

В подтверждение ее слов несколько стрел, выпущенных меткими лучниками, полетели в нас. Я на лету развернул их, устремляя обратно в эльфов.

– Весьма своевременное замечание, – отметил я и тут же досадливо поморщился, проследив за полетом стрел и потому заметив, как эльфы преспокойно выхватили их из воздуха прямо перед собой. – Это ж надо, своими руками вернуть им их же добро. Ну ничего, щас мы…

Не договорив, я оплел их трепещущей воздушной сетью и рванул ее на себя. Четверо эльфов кубарем скатились с крыши и распластались на снегу. Потом, вспомнив голубоватое копье Хонира, я сотворил такое же с виду, но послабее, и размножил, обводя эльфов своеобразным частоколом. Точно так же уложил верх. Получилось нечто вроде клетки из сияющих прутьев.

Эльфы поднялись и пронзили меня злыми взглядами. Один с презрительной улыбкой протянул руку, намереваясь продемонстрировать не столько своим, сколько мне и Селене всю тщетность наших усилий. Я сузил глаза, раньше самого эльфа уловив опасное вибрирование сосредоточенной в клетке Силы. Даже рот открыл, чтоб предупредить идиота, но потом передумал. Это ж вот его собратья без всякого сожаления препроводили меня к своим соседям-болотникам, заранее зная, что у них там за методы. Так что ничего, пусть попробует. Глядишь, это сотрет самодовольную ухмылку с его красивого лица. Селена вон тоже помалкивает, незаметно вглядываясь в сохранившийся кое-где полумрак на случай, если оттуда на нас вывернет еще парочка остроухих.

Но яркая вспышка ледяной ловушки отвлекла даже ее. Впрочем, как запоздало подумал я, скорее не вспышка, а тот крик боли, с которым отшатнулся эльф, прижимая к груди правой рукой левую, напрочь отнявшуюся от соприкосновения с копьем. Наверное, этот вопль был для нее сравним только с музыкой, причем самой любимой.

Я безразлично наблюдал, как двое товарищей по несчастью тотчас подскочили к медленно оседающему на снег эльфу, а четвертый, удостоверившись, что тот еще легко отделался, перевел взгляд темно-зеленых глаз на меня.

– Странный прием для духа, – напряженно произнес он