Других откликов, кроме «наблюдательской», пока не было.

Тогда он переместил новость в свой блог.

У негров много опасностей в жизни. Одна из них — отрыв от народа, заточение себя в четырех стенах хижины дяди Тома. Интернет да телевизор, вот приятели мои. Нехорошо.

Сергей пошёл общаться с народом. На рынок. Картошки купить, другого, третьего. И для быта полезно, и размяться нужно. Умеренная мускульная активность стимулирует кору головного мозга.

Рынок был в шести кварталах, и он решил идти пешком, то есть ногами. А как ещё, собственно, можно идти, если не пешком?

Он шёл, смотрел на людей, слушал — получал естественные и свежие впечатления. Людей было немало. Ладно, он — негр, а остальные чем промышляют, ради чего живут?

Он заглянул в книжный магазин походил вдоль стеллажей, глядя не сколько на книги, сколько на покупателей.

Покупателей было мало, трое, и то неизвестно, покупатели они, или только зрители. Он встал рядом с парнем лет двадцати. Тот перебирал детективы. Возьмет томик, прочитает аннотацию, положит на место. Другой томик раскрыл, прочитал строк десять, опять положил на место. Третью только взял, и вернул на место, не раскрывая. Зачем и брал. Зато книжку в твердой обложке, с иллюстрациями, что сейчас редкость, листал довольно долго, но со вздохом отложил. Наверное, дорого.

В итоге парень ушел без книги. Хоть погрелся, и то толк. А вот девушка у кассы потратилась на любовный романчик и брошюрку «Похудеть навсегда». Брошюрку эту и Лариса купила, хотя ей худеть было вовсе не обязательно. Он даже было подумал, что купила она её для него, но, глядя, как Лариса внимательно штудирует труды психолога-диетолога Пафантьева (тоже, наверное, негр писал), от подозрения отказался. Даже сам пролистал, вдруг что полезное найдет. Советы в книжке были правильные, но невыполнимые: меньше есть, меньше есть и ещё раз меньше есть. Зато название, «Похудеть навсегда» интересное, так и просится на обложку детектива.

Сергей не стал дожидаться, пока девушка расплатится, и вышел на улицу, где ветер и снег проверяли людей на выносливость. Книги Сергей покупал редко. Классика, более тысячи томов, достались в наследство от деда, и для других книг в его однокомнатной квартирке просто не было места. Современников он читал с монитора — не детективы, детективами он был сыт по горло, разве что нашумевшие, задающие тон. Нет, он предпочитал толстые журналы, те, которые были представлены в Интернете. Серьёзная проза, та, что пишется годами — тут есть чему поучиться, тем более — даром. Не то, чтобы каждая страница была непременно шедевром, но всё-таки, всё-таки…

Он шёл, приглядываясь, что носят, кто носит и как носит. Лица большей частью угрюмые, неприветливые, лица людей, которые ничего не получили по праву рождения, людей, которых обманывали всю жизнь и которые в каждом видят врага, норовящего отнять нажитое непосильным трудом — сумку с хлебом, пельменями и пивом, например. Конечно, есть люди удачные, успешные, довольные жизнью, но они пешком не ходят. Да и не приведи случай царапнуть их «БМВ» или того круче, «Мерс» — убьют. Не из расчёта, какой расчёт, а чисто по злобе.

И на базаре все были серьёзны и сосредоточены, продавцы, покупатели и лица неопределенных профессий. Пять кило картошки, три — яблок, три — бананов и понемногу разных корейских салатов оттягивали руки, и назад Сергей ехал на маршрутном такси, то есть стареньком Пазике, нещадно чадящим стареньким же мотором. Чад шёл в салон, превращая транспорт в натуральную душегубку, но щели и трещины кузова умереть не дали. Только голова начала болеть. Поболит и перестанет.

Отсюда, из плохонького автобуса, жизнь выглядела серой и унылой. Да и сам он… Негритянство, долго ли оно продлиться? Нет, спрос на его работу был, были и заказы, но количество никак не желало перейти в качество. Даже и буквально — платили ему столько же, сколько и два года назад. С учётом инфляции, так и меньше на четверть. Не то, чтобы не было перспектив у него лично, чтобы обижали его лично. Обыкновенная плата для обыкновенного негра.

Писать свое? Он написал. Труда ушло втрое больше, а заплатили куда меньше против негритянского. И, что хуже, книга не разошлась. Закон рынка: не рекламируется — не продаётся. Кто знает Сергея Скальцова? Кто хочет его знать? Тем более — купить?

По счастью, ехать было близко, иначе неизвестно, куда бы в своих думах зашёл. Капля камень точит, пробьётся.

Дома он сначала разложил покупки по местам, и лишь затем подошел к ноутбуку. Посмотрел статистику блога. Сто сорок посетителей за час. Для него — рекорд.

Он проверил почту. Пришло шесть писем. Спам, спам, опять спам. А это?

«Сергей, если у Вас есть дополнительные сведения, фотографии из Дубравки, буду признателен, если Вы поделитесь ими — не для публикации, исключительно для ознакомления. Аванс — в Вашем кошельке. В. П.»

Ага. Кто-то хочет перехватить новость. Никакого В. П. он не знал, в друзьях не держал, а туда же — поделитесь! Норовят на грош пятаков набрать.

Он проверил электронный кошелёк — так, смеха ради. Ну, доллар, ну, два. Скорее всего, вообще ноль, «да я перевел, это они в сети пропали»…

Сумма его озадачила. Вот как белые люди, оказывается, живут. Этот В. П., похоже, человек серьёзный. Из «Би-би-си» или чего-то подобного.

Он ответил: «Здравствуйте! Вот что у меня есть. Вечером, вероятно, будет новый материал», прикрепил к письму оставшиеся фотографии и отослал.

Через десять минут пришел ответ от В. П. «Благодарю. Жду продолжения».

О деньгах не слова. Ну и ладно.

Он все-таки заглянул в кошелек. И без того немалая сумма удвоилась.

Однако!

Сергей постарался успокоиться. Что он, денег не видел, что ли? Работать нужно!

И он вернулся к работе. Новые пятьсот слов, за ними опять. Дело непростое, но солнце ещё высоко.

Старая история: несла обезьяна горсть гороха, устала, споткнулась, уронила горошину. Стала поднимать, уронила две. Поднимая две, уронила четыре, поднимая четыре, уронила восемь. В ярости бросила остаток гороха на землю, побесновалась и пошла себе дальше.

Она пошла, а нам поднимать. Потому что горошины эти не простые. Не золотые, если бы… Одни снаружи золочёные, а внутри пустые изначально. Другие сгнили или догнивают, третьи ядовиты, а четвертые, только попади на нужную грядку, дадут такие всходы — успевай смерь косой помахивать.

Они ехали не спеша, девяносто километров в час, хотя и магистральная автострада, и проносящиеся мимо автомобили призывали поднажать. В другой раз, может быть. Когда будет повод.

Покамест причины нестись во весь дух не было. Даже повода не было. Какой уж тут повод.

С федеральной автострады они съехали на дорогу поплоше, губернского значения. А потом на совсем простенькую, уездную. Жаловаться, впрочем, грех, после Москвы почти любая провинциальная дорога казалась пустой и просторной.

За шофера был Иванов, из них самый возрастной, пятьдесят девять лет, что в глазах, что в документах. Старшина перед пенсией. Петров, майор пятидесяти пяти лет. Чин для столицы невелик, в столице он «эй, майор», но для уездного городка — в точку. Полковник — многовато будет, капитан — маловато. И эксперт широкого профиля капитан Сидоров, пятидесяти лет. Словно нарочно подобрали, Иванов, Петров и Сидоров. Ан нет, фамилии подлинные, насколько могут быть подлинные фамилии у команды С. Команды старичья, как шутят они между своими. Что делать, не идет смена. Она, может, и пришла бы, да вход в неё закрыт на семь дверей, а каждая дверь заперта на семь замков. И ключи давно утеряны.

Они въехали в Огарёвск. Иванов притормозил у тротуара, спросил дорогу: навигатору он доверял только в крайнем случае.

Здание районного МВД оказалось старым, времен железного наркома. С претензией на классицизм: колонны, портик, все куцее, нефункциональное. Иванов поставил автомобиль на лучшее, как ему показалось, место. Они вышли. Почти четыре часа в пути, не считая пятнадцати минут, проведенных в придорожной забегаловке.